– Спасибо, – произнесла она, поворачивая медную дверную ручку и входя в кабинет Майкла Комптона. Она была бы благодарна любой оттяжке – и тут с радостью увидела, что он разговаривает по телефону. Он поднял на нее глаза, улыбнулся своей чувственной улыбкой и жестом пригласил садиться. Она выбрала самый дальний от его стола стул и уселась, поджав ноги, чтобы спрятать дорожку на колготках, открывавшую полоску бледной кожи от лодыжки до самого подола бежевой льняной юбки. Ну почему она не вспомнила раньше про эту чертову петлю?
Разве теперь выскочишь из кабинета и побежишь в магазин за новыми колготками? Черт бы побрал этого Майкла Комптона! – без всякой логики мысленно обрушилась она на шефа. Это все он виноват. Барри посмотрела в сторону объекта, вызывавшего у нее такое раздражение, и обнаружила, что он не обращает на нее никакого внимания. Он сидел, склонив голову набок, прижимая щекой к плечу телефонную трубку. Если он посидит в этой позе подольше, у него здорово разболится шея, подумала Барри. Она разрывалась между злорадством по этому поводу и еще более странным желанием помассировать мышцы, которые вот- вот сожмутся в болезненный комок. Она поморгала глазами и отвернулась, но ее то и дело снова тянуло поглядеть в его сторону.
Выслушивая своего многословного и, по-видимому, чем-то недовольного собеседника, Майкл размеренно постукивал карандашом по огромному столу красного дерева. Другой рукой он разбирал пачку бумаг, что-то писал на них и раскладывал на две аккуратные стопки. Время от времени он тыкал пальцем в одну из загоравшихся на селекторе кнопок, а потом отдавал приказания. Туда-сюда сновали два помощника, подсовывали ему документы на подпись и, дождавшись, когда он набросает резолюцию, тут же забирали их. Зашел клерк из экспедиции, положил несколько видеокассет возле панели с клавиатурой для телевизионных мониторов и молча удалился. Заскочила миссис Хастингс с несколькими пузатыми папками, водрузила их на край стола и подхватила одну из стопок, которую только что сотворил Комптон. Уходя, она улыбнулась Барри, которая давно уже чувствовала себя Алисой, угодившей в кроличью нору в самом центре Страны Чудес. Никогда в жизни не доводилось ей видеть такого хорошо организованного хаоса. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой заброшенной.
– Уже скоро, дорогая, – успокоила ее миссис Хастингс. – Так всегда бывает в конце дня.
Барри посмотрела на свои элегантные золотые часики. Семь пятнадцать. Она ведь предлагала встретиться у нее в студии в семь, но он отказался и настоял, чтобы она пришла к нему в кабинет в шесть тридцать. Он опаздывает уже на сорок пять минут, и, вопреки заверениям миссис Хастингс, нет никаких признаков, что он собирается закругляться.
Барри распалялась все сильнее и уже готовилась к тому, чтобы, насколько позволит эта проклятая дорожка на колготках, величественно подняться и с негодующим видом, протестуя против его деспотического поведения, покинуть кабинет. Но только она собралась подняться, как телефонная трубка со щелчком опустилась на свое место. Он бросил карандаш, перестал перекладывать бумаги, выключил селектор и откинулся на спинку кресла.
Светло-голубая рубашка с его инициалами, вышитыми на манжетах, плотно облегала тело и подчеркивала широкую грудь и сужающийся к талии торс. Галстук у него был спущен, из расстегнутого ворота соблазнительно выглядывала темная курчавая поросль. Глаза, казавшиеся теперь скорее голубыми, чем серыми, смотрели на нее с пониманием. Барри запнулась и перевела взгляд на картины, украшавшие кабинет. Это были модернистские всплески ярких красок.
– Итак, мисс Макдоналд, – проговорил он вкрадчиво, – вам нравится… – и сделал многозначительную паузу, отчего щеки у Барри порозовели, – мой кабинет?
– По-моему, компания переплатила художнику, – язвительно ответила она.
Он ухмыльнулся.
– Такие безапелляционные замечания делать весьма рискованно. Может, это я их выбирал!
– Мне приходилось бывать в этом кабинете и раньше. Картины появились здесь задолго до вас.
– Завидная наблюдательность, – одобрительно отметил он, а потом с усталым вздохом добавил: – Жаль, что не много людей в нашем бизнесе обладают подобным качеством. Вот почему у нас такой дефицит интересных передач.
Глаза Барри разгорелись от возбуждения: можно воспользоваться удобным случаем! Даже Хит Доналдсон не смог бы сочинить для нее лучшей вводной реплики.
– Вот именно этот дефицит я и хочу восполнить своим сериалом! – с энтузиазмом подхватила она. – Я хочу показать типажи и ситуации, которые будут интересны многим. Сейчас отношения между людьми совсем не те, что были во времена, когда шел сериал «Я люблю Люси». Они сейчас намного свободнее, более открыты. Женщины не так зависят от мужчин и сохраняют замужество по собственной воле, а не по необходимости. Сколько сейчас таких семей, как Андерсоны в фильме «Отец знает лучше»? Можно желать, чтобы было побольше, но, как говорится, одного желания здесь мало.
– Значит, вы хотите насильно пичкать зрителей реальностью, в то время как они желают фантазий? – усомнился он.
– Ничего подобного! – с жаром возразила Барри, настолько увлекшись объяснением своего замысла, что в очередной раз проглядела блеснувшую в его глазах лукавинку. – Вы переворачиваете мои слова. У вас «реальность» звучит как ругательство.
Когда Майкл встал и не спеша подошел к ней, у Барри перехватило дыхание и не было сил продолжать – ее охватило странное нарастающее чувство ожидания. Словно ждешь океанского вала, смотришь, как он вздымается вверх, до самой высшей точки, чтобы потом стремительно обрушиться вниз. В этот момент знаешь, что должно произойти нечто невероятное, но что именно – не представляешь. Умопомрачительная фигура Майкла возвышалась над нею, ее тело впитывало исходящие от него импульсы, и низ живота наполнялся приятным теплом и тянущей болью. Барри не могла оторваться от его глаз, зачарованная предчувствием.
– Вообще говоря, мисс Макдоналд, реальность мне нравится, – мягко сказал он, и бархатный его тон подействовал на нее как теплое бренди – и успокоил, и опьянил. – По правде говоря, с каждой минутой она мне нравится все больше.
Его озорная, во весь рот улыбка вызвала у нее сильное желание ответить порезче. Этот человек, наверное, смог бы уговорить даже святого Петра впустить его в рай! Чего можно добиться от него в этой ситуации? – в отчаянии думала она. Она пришла сюда для серьезного разговора, ей надо спасти свой сериал. И вот на тебе – растаяла, как кусок сливочного масла на припеке. Абсолютная бесхребетность!
– Мистер Комптон, вы говорили, что хотите обсудить «Снова до свиданья» во время обеда.
– Я и хочу.
