страны. Если они хотят войны, то хлебнут ее с лихвой.
Снайперы!
– Западный фланг, генерал, они прорвались через стену!
Мундир генерала Гранта испачкался и изорвался, лицо почернело от копоти. Он покачивался в седле от усталости, только-только вернувшись с другого участка, где отражал атаку британцев. Ему пришлось обеими руками опереться о луку кавалерийского седла, чтобы выпрямиться.
– Пусть каждый второй из этой цепи следует за мной, – приказал он. – Пошли, парни! Сегодня они мрут один за другим и долго не продержатся.
Выхватив саблю, он поехал первым; изможденная лошадь, истерзанная жарой и дымом, с трудом ковыляла по неровной почве. Вот они, солдаты в темно-зеленых мундирах с черными пуговицами, брошенный в атаку свежий полк. Взмахнув саблей, генерал Грант испустил крик ободрения и возглавил контратаку.
Увернувшись от штыка, он отбил его в сторону шпорой, подался вперед и наотмашь рубанул нападающего по лицу. Споткнувшийся конь рухнул, и Грант выбрался из-под него. Завязалась рукопашная, исход боя колебался на грани. Не приведи генерал подкрепление, батарея и редуты пали бы, оставив дыру в рубеже, оборонять который стоит такого труда.
Когда последний из солдат в зеленой форме сложил голову, а его труп бесцеремонно сбросили со стены, американские войска все еще держались на прежних позициях. Потрепанные, изнуренные, невероятно грязные, насчитывающие больше убитых, чем живых, и все-таки держались.
И так весь день. Враг, не менее измученный, чем они, раз за разом бросался на штурм вверх по склону, будто машина войны, медленно перемалывающая людей. И отбить его удавалась только ценой величайших усилий. Грант сказал, что рубеж выстоит, – и выстоял.
Но страшной ценой.
Раненые, получив первую помощь, возвращались на позиции. Бились штыками лежа, если от изнеможения не могли стоять. То был день героизма. Гибельный день. Только когда начали сгущаться сумерки, обороняющиеся поняли, что этот адский день остался позади. И что они остались в живых – немногие, очень немногие, но все-таки их еще довольно, чтобы дать бой.
В сумерках перестрелки прекратились. Сгущающаяся тьма скрыла от взора поле боя, и без того застланное тяжелыми облаками дыма. Британцы отхлынули после последней, отчаянной атаки, оставив на склоне груды трупов в красных мундирах. Но оставшиеся в живых американцы пока не могли отдохнуть. Отложив мушкеты, они взялись за лопаты, чтобы восстановить земляные укрепления, в которых английские ядра оставили громадные прорехи. Вкатили и установили на места тяжелые валуны. Лишь далеко за полночь Грант удовлетворился результатами земляных работ. Солдаты уснули, где повалились, прижимая к себе оружие, спеша хоть немного отдохнуть до рассвета, когда англичане снова пойдут на приступ.
Но генерал Грант не отдыхал, не мог отдыхать. В сопровождении спотыкающегося адъютанта прошел он укрепления из конца в конец, проверяя, готовы ли боеприпасы для нескольких уцелевших пушек, доставлены ли из тыла вода и провизия. Заглянул в морг полевого госпиталя, рядом с которым высились груды ампутированных конечностей. Лишь покончив со всеми делами, позволил он себе рухнуть на стул перед палаткой. Взяв чашку кофе, отхлебнул глоток.
– День выдался очень долгий, – промолвил, и капитан Крейг лишь покачал головой над таким преуменьшением.
– Не просто долгий, генерал, жуткий. Эти британцы умеют штурмовать.
– А наши ребята умеют сражаться, Боб, не забывай об этом. Сражаться и умирать. Наши потери слишком велики. Еще такой же штурм, как последний, и они прорвутся.
– Значит, утром?..
Не ответив на вопрос, Грант допил кофе и вскинул голову, заслышав гудок паровоза вдали.
– Путь все еще свободен?
– Был свободен пару часов назад. Я отправил дрезину, чтобы проверили. Но телеграф все еще не работает. То ли бритты не заслали кавалерию к нам в тыл, то ли не представляют тактической ценности железнодорожного сообщения.
– Хорошо бы им и дальше пребывать в неведении!
Послышалось шарканье заплетающихся ног, и выбежавший к свету костра солдат вяло вскинул усталую руку в приветствии.
– Генерал, на запасной путь пришел поезд. Капитан сказал, что вы верным делом захотите прознать про это.
– Верным делом. Войска.
– Так точно, сэр.
– Самое время. Капитан Крейг, ступайте с ним. Найдите командира и приведите ко мне, пока идет высадка.
Не в силах уснуть, несмотря на усталость, Грант взял еще чашку кофе, подумал о кувшине с виски, оставленном в палатке, – и тут же забыл. Дни, когда он топил беды в вине, давно остались позади; теперь он в силах глядеть им в лицо. Заметив на востоке проблеск зари, он нахмурился, но тут же расслабился, осознав, что просто-напросто восходит луна. До рассвета еще несколько часов.
Во тьме послышались шаги, потом шум падения и гортанные проклятия – один из идущих споткнулся. Затем у костра появился капитан Крейг в сопровождении высокого блондина, слегка прихрамывающего и отряхивающего мундир. Среди чумазых воинов в измызганных мундирах новоприбывший казался просто щеголем, сошедшим с обложки модного журнала, – стильный зеленый китель, голубые брюки. В руках он нес винтовку замысловатой конструкции, с очень длинным стволом. Увидев Гранта, остановился и отдал честь.
– Подполковник Трепп, генерал! Первый снайперский полк Соединенных Штатов, – доложил он с ярко выраженным немецким акцентом. Кашлянув, Грант сплюнул в костер. Ему доводилось слышать об этих Зеленых кителях, но ни один под его началом еще не служил.
– Какие еще полки с вами прибыли?
– Насколько я знаю, больше никакие, генерал. Только мой. Но имеется другой поезд, что идет несколько минут позади нас.
– Один полк?! Это и все, что я должен противопоставить всей британской армии?! Карнавальные солдатики с диковинными ружьями. – Он устремил взгляд на винтовку в руках офицера. Тот с трудом сдержал негодование.
– Это есть снайперское ружье, заряжаемое с казенной части, генерал. С нарезным стволом, двойным спуском и телескопическим прицелом…
– Все это яйца выеденного не стоит против противника с пушками.
Гнев Треппа остыл так же быстро, как и вспыхнул.
– В этом вы ошибаетесь, сэр, – спокойно произнес он. – Вы смотрите утром, что мы делаем против ихний пушки. Только показываете мне, где они, и не беспокоитесь. Я профессиональный солдат много лет, сперва в Швейцарии, после здесь. Мои люди тоже профессиональные и не знают промаха.
– Я поставлю их в первые ряды. Поглядим, на что они способны.
– Вы будете очень-очень довольный, генерал, в этом можете быть уверены.
Выныривая из тьмы, снайперы пробирались на позиции. Только когда они ушли, ожидавший в сторонке солдат подошел к Гранту. Лишь вблизи Грант разглядел по мундиру, что тот офицер пехоты.
– Капитан Лэмсон, – молодцевато козырнул новоприбывший. – Третий полк ЦВ США. Высадка вот-вот начнется; нам пришлось ждать, когда передний поезд уйдет. Я отправился вперед, чтобы доложить вам о нашем прибытии.
Грант отсалютовал в ответ.
– Очень рад. Вы и ваши люди как нельзя более кстати, капитан Лэмсон. Как, вы сказали, называется ваш полк?
– Сержант Делани, шаг вперед, пожалуйста, – позвал Лэмсон. В круг света вошел дюжий солдат с нашивками старшего сержанта на рукавах и отдал честь с четкостью и вежливостью, полагающимися по званию.
Грант механически ответил на приветствие – и замер, задержав ладонь у полей шляпы.
