провел пальцем по ее загорелой коже.
– О, Франческа, ты такая… – Он не договорил. Она прильнула к нему и прижалась ртом к его губам. Ее пальцы скользнули вниз, и его тело с готовностью откликнулось. Крепко прижав ее к себе, он нащупал языком ее язык. Такого жгучего желания обладать ею он еще не испытывал. Она вжималась в него бедрами, терлась грудями о его грудь, ее горячее тело заставляло его гореть огнем.
Он приподнял ее, и она обвила его ногами. Она крепко обняла его за шею, запрокинула голову и выгнула бедра. Они начали двигаться вместе, их тела слились в одно целое, отражаясь в зеркале над камином.
Потом, когда они обнаженными лежали в тепле, которое распространял огонь из камина, Патрик думал, что такой ночи у них еще не было: сегодня царила сама страсть, дикая и необузданная. Сила этой страсти, с которой ни он, ни она не могла совладать, почти пугала его. Он любил эту женщину, как никогда и никого не любил, но эта мысль вызывала у него трепетный страх.
А для Франчески ее любовь к Патрику была чем-то простым и безыскусным. Раньше весь ее жизненный опыт ограничивался страхом и болью, теперь же она была наполнена любовью и радостью. То и другое казалось невероятным, и анализировать свои чувства ей не приходило в голову.
Обернувшись к ней, Патрик тронул шрам на ее плече. Ему всегда, как только он увидел его, хотелось узнать, откуда эта отметина. Он склонился над Франческой и поцеловал плечо.
– Откуда это? – спросил он тихим голосом.
Ему нестерпимо хотелось знать о ней все, все ее тайны.
– Скажи мне, прошу тебя. Пожалуйста, – прошептал он. – Ты можешь довериться мне.
Франческа посмотрела ему в глаза, чистые и любящие. Больше скрывать от него свою тайну она не могла. Он имеет право заглянуть ей в душу – он ее властелин. Она обязана выложить все как на духу, теперь между ними не должно быть ничего, кроме правды, после этой ночи – ничего. Она может доверить ему тайну своей жизни, и она это сделает.
– Этот шрам – память о моем муже, – тихо сказала она. – Он меня избил.
Она почувствовала, как напрягся Патрик, и замерла. Он помолчал, потом медленно отвернулся от нее и лег на бок. Потом сел и взглянул на нее. Она увидела в его глазах потрясение.
– Расскажи все, – сказал он. – Все.
Он ни на секунду не предполагал, что она была замужем, никогда… Как мало он ее, однако, знал.
Франческа тоже села, укутав плечи пледом, и поджала под себя ноги. Лицо ее оказалось в тени.
– Франческа! – Он протянул к ней руку и коснулся щеки.
Ничего ведь не изменится, думала она, при чем здесь ее прошлое, его чувства не могут перемениться. Он поймет, иначе что же такое любовь?
Искра сомнения, которая пробежала в его мозгу, погасла. Он прижал ее к себе.
– Я все пойму, – сказал он, нежно гладя ее плечи, – все пойму, только скажи мне правду.
Расслабившись в его объятиях, Франческа прикрыла веки. Конечно, он поймет.
– Хорошо, – ответила она.
И, преодолевая сердечную боль, она поведала ему историю своего кровавого, страшного прошлого.
Не скоро закончила она свой рассказ. Огонь в камине уже догорал. Патрик устал. Ее рассказ огромной тяжестью лег ему на сердце, ему хотелось забыться хотя бы до утра.
– Пойдем наверх, – негромко сказал он.
– Иди, – безразлично ответила она. – Я останусь и приберу тут. – Она всегда соблюдала осторожность, опасаясь леди Маргарет. К тому же ей не хотелось сейчас спать с ним вместе.
А Патрику не хотелось оставлять ее одну, хотелось завернуться с ней под одно одеяло, успокоить ее и успокоиться самому.
– Брось все, как есть. Идем со мной. – Он поцеловал ее в ямку на горле. – Пожалуйста, Франческа, давай ляжем вместе, мне хочется проснуться рядом с тобой.
Ему хотелось добавить: я боюсь остаться один после всего, что услышал. Но он этого не сделал. Только повторил: пожалуйста.
Она не смогла ему отказать. Он мягко поглаживал ее по спине.
– Значит, идем, – шепнул он. Внезапный порыв бросил его на колени. Он обнял ее. – В постель.
Аккуратно закутав ее в одеяло, Патрик взял Франческу на руки и почувствовал сквозь ткань жар ее дрожащего тела.
Было еще семь утра, и леди Маргарет спала глубоким, без сновидений, сном. Вечер был такой длинный, они с лордом Генри не ложились до часу, и она просто валилась с ног от усталости. Сквозь сон она не сразу поняла, что ее разбудило, и только когда снова услышала
