А тем временем сама художница сидела в гостиной, рассеянно слушая пластинку с записью «Блэк Бокс» и нетерпеливо пристукивая в такт носком ботинка.
Дейв уже двадцать минут пропадал в кухне, откуда доносился запах горелого кофе, который становился все более и более резким. Дейв не произнес еще ни слова. Несколько раз ее так и подмывало встать и пойти на кухню, чтобы прямо спросить, что же он обо всем этом думает, но в последнюю секунду у нее не хватало духу, и она оставалась сидеть на диване, убеждая себя, что с удовольствием слушает музыку.
Наконец ее терпение лопнуло; от напряженного ожидания ей сделалось дурно. Она решительно поднялась, прикусила губу и направилась через всю гостиную к арке, которая вела в кухню. Как раз в этот момент он вышел ей навстречу, и они столкнулись головами.
– Уф!
– О, черт, извини!
Он успел подхватить ее, потому что она чуть не полетела с двух ступенек, которые спускались в кухню, и на секунду задержал ее в своих объятиях.
Внимательно и впервые так близко посмотрев в лицо Франчески, Дейв увидел, каким же юным, вдохновенным, полным надежд, хотя и слегка напуганным, оно было. И как это все легко читалось на ее лице!
– Милая моя Фрэнки, – сказал он, – ты настоящая звезда!
И, не в силах сдержать порыв, опять привлек ее к себе и крепко поцеловал в губы.
Она резко освободилась из его объятий. Щеки ее зажглись жарким румянцем. Она не знала – плакать ей или смеяться.
– Тебе понравились рисунки?
– Нет, мне твои рисунки не «понравились». Они привели меня в восторг! Фантастика! – Он снова нагнулся и поцеловал ее. – Нет, не просто фантастика. Это что-то невероятное! – Он радостно расхохотался. – Фрэнки, если по-честному, я бы в жизни не подумал, что ты можешь так рисовать. Ну нипочем не поверил бы!
Он взял ее за руку и повел на кухню.
– А теперь, малыш Фрэнк, мы с тобой сядем, и ты мне поведаешь, что тебе известно насчет набивки тканей, а заодно обсудим, как будем поднимать из праха наше дело.
– Какое дело?
У Франчески закружилась голова. Она сама не знала, отчего – от того ли, что ее обрадовала оценка, которую дал ее рисункам Дейв, от поцелуя ли, а может, просто от этого ужасного запаха горелого кофе.
– Новую коллекцию Дэвида Йейтса! Вот какое! – Дейв широким жестом указал ей на стул. – Прошу!
Она послушно села.
Дейв опять углубился в рисунки.
– Прежде чем мы начнем работу над коллекцией, хотелось бы кое с чем покончить, – сказала Франческа.
– С чем же?
– Ты не против, если мы снимем с плиты кофейник? Кофе, должно быть, уже готов.
Джон уже в четвертый раз в течение часа посматривал на часы. Что делать? Он дважды звонил в студию – там никто не отвечает, попытался найти номер телефона Дейва Йейтса в справочнике, но он оказался засекреченным.
Джон нервно барабанил пальцами по кухонному столу, на котором была разложена газета с кроссвордом, который он так и не дорешал. Надо, пожалуй, еще позвонить в студию, подумал он. Становилось темно, и тревога его начинала расти.
И как раз в этот момент он услыхал у входа в дом неясные голоса и звук отпираемой двери. Джон поспешно вышел в прихожую.
– Джон!
На пороге стояла промокшая, но веселая Франческа, а позади нее – высокий темноволосый мужчина в бейсболке и коричневой кожанке Королевских воздушных сил.
– Джон, это Дейв Йейтс.
Франческа сделала шаг в сторону, и бывший хозяин Франчески предстал перед Джоном в полный рост.
Мужчины пожали друг другу руки, Джон пригласил Дейва войти. Гость не произвел на него сильного впечатления. Принимая из его рук куртку, Джон обратил внимание на прическу в виде конского хвоста, непроизвольно крякнул и сделал вид, что откашлялся.
– Прошу вас. – Он пропустил Дейва вперед. – Не желаете ли выпить?
Дейв отрицательно покачал головой.
– Спасибо, я и так вчера вечером перебрал.
Дейв улыбнулся, но Джон в ответ только сухо кивнул. Дейв понял, что хозяин дома не особенно его жалует.
– Послушайте, Джон, я понимаю, что с моей стороны нахальство ни с того ни с сего врываться в чужой дом. – Дейв нервно откашлялся. – Ну, конечно, Франческу надо было
