В тот же вечер кабульское радио сообщило, что Бабрак Кармаль возглавил правительство Афганистана и попросил советской военной помощи. На следующий день «Правда» опубликовала его «Обращение к народу», вызвавшее полное недоумение у советских читателей, — они черпали информацию только из советских газет, где всегда говорилось, что в Афганистане все спокойно. Теперь в Обращении утверждалось нечто обратное. «После жестоких страданий и мучений наступил день свободы и возрождения всех братских народов Афганистана. Сегодня разбита машина пыток Амина и его приспешников — диких палачей, узурпаторов и убийц… Разрушены бастионы деспотизма, кровавой династии Амина и его сторонников — этих наемников мирового империализма во главе с американским империализмом. .»
Так начиналась эта кровавая и бессмысленная война. Очень скоро Брежнев стал ворчать на военных— «Не могли сделать как положено. — И досадовал: — Вот, черт побери, влипли в историю!»
ЖАНДАРМСКИЙ БУНТ
В работах многих историков и политологов процесс перехода Испании от франкизма к демократии выглядит почти идиллическим. На самом деле, как и в любом переходе от диктатуры к свободе, в Испании такой серьезный исторический перелом не обошелся без потрясений, риска и жертв, хотя и во многом благодаря усилиям короля Хуана Карлоса и его команды реформаторов удалось избежать новой гражданской войны. Самым серьезным испытанием была попытка военного переворота 23 февраля 1981 года.
Давайте вместе с Хуаном Кобо, корреспондентом РИА «Новости» в Испании, попытаемся восстановить ход событий двадцатилетней давности.
23 февраля 1981 года в испанском парламенте проходил очередной тур голосования, которое должно было завершить затянувшееся на несколько дней избрание нового председателя правительства Леопольдо Кальво Сотело. Он должен был сменить на этом посту подавшего незадолго до того в отставку Адольфо Суареса, исполнителя сложной политической операции по демонтажу диктаторских структур и созданию основ новой демократии в Испании, за которой стоял король Хуан Карлос и его ближайшие советники.
Правящая партия Союз демократического центра (СДЦ), которую возглавлял Суарес, исчерпав свой реформистский потенциал и вызвав ненависть консервативных элементов, прежде всего в армии, находилась на грани распада (через год СДЦ потерпел сокрушительное поражение на выборах, уступив место соцпартии). Армия, жандармерия и полиция были взбешены действиями террористов-басков из ЭТА, ультралевых из ГРАПО, ультраправых экстремистских организаций, которые устроили форменную охоту за представителями вооруженных сил и сил общественного порядка, убивая их почти каждый день выстрелами из-за угла. Генералы считали, что гражданская власть слишком слаба, не контролирует процесс, приведет страну к гибели.
В военной верхушке один за другим зрели заговоры. Пошли упорные разговоры о том, что требуется создание правительства «национального спасения». Некоторые социалисты — вторая уже тогда по силе и влиянию партия в стране — на тайных встречах с военными не скрывали, что не возражали бы против ввода в такое правительство высокопоставленных генералов, что должно было бы якобы придать новому Кабинету министров больший авторитет.
Сторонники такого выхода, в том числе и среди генералитета, считали, что необходимы решительные действия, дабы преградить дорогу другим генералам — сторонникам возвращения страны к неофранкистской диктатуре.
Итак, в зале испанских кортесов собрался парламент в полном составе, почти все члены кабинета, лидеры всех политических партий. Стрелки часов показали 18 часов 22 минуты, когда возле трибуны неожиданно возникла группа жандармов в черных лакированных треуголках, вооруженных автоматами и пистолетами. Их предводитель подполковник Техеро, давно известный всем как фанатичный сторонник Франко и враг демократии, закричал: «Всем лечь на?пол!» За этим последовала нецензурная брань и выстрелы. К счастью, в потолок. Депутаты повалились под свои кресла. Не захотели подчиниться приказу лишь Адольфо Суарес, его заместитель генерал Мануэль Гутьеррес Мельядо и лидер коммунистов Сантьяго Каррильо, продолжавший невозмутимо курить сигарету. Разгневанный генерал Мельядо — физически хрупкий, очень немолодой — чуть ли не с кулаками набросился на жандармов. Ему грубо скрутили руки. На выручку генералу поспешил Адольфо Суарес — с ним поступили не менее жестко.
Снова зазвучали выстрелы. К счастью, кровь и на этот раз не пролилась. Но этого никто не знал за пределами кортесов — по телевизору видели, как потерявший самообладание Техеро мечется, и слышали выстрелы. Как выяснилось позже, это сыграло важную роль: военные сторонники «мягкого» переворота в тот момент заколебались. Ведь условием своего участия в заговоре они сделали бескровный переворот, иной вариант мог бы привести к новой гражданской войне.
Но первая фаза переворота завершилась для заговорщиков успехом. Бесноватый жандармский офицер во главе группы из 445 послушных ему подчиненных держал в заложниках не только всю политическую верхушку страны, но и парламент в полном составе, который заговорщики под дулом пистолета намеревались заставить одобрить создание правительства «национального спасения» по составленному ими заранее списку.
Страны Западной Европы тут же осудили мятеж, госдепартамент США заявил, что это «внутреннее дело» Испании. Страну охватил страх.
В ту ночь, которая, казалось, никогда не кончится, вышедшие было из подполья активисты левых партий и организаций, участвовавшие в антифранкистском движении, укрылись на конспиративных квартирах, которые сохранялись «про запас» на случай такого поворота событий.
Особенно опасная угроза в тот вечер 23 февраля исходила от расквартированной в десятке километров от центра Мадрида бронетанковой дивизии «Бру-нете». Она получила приказ о продвижении в центр столицы. Несколько подразделений дивизии приступили к исполнению приказа. В частности, ими было захвачено здание мадридского телецентра (тогда в Испании действовал лишь один государственный канал телевидения). Король на какое-то время лишился возможности обратиться к стране и, что особенно важно, к армии с призывом отказать в поддержке заговорщикам. Если бы вся дивизия «Брунете» вошла в Мадрид, эта акция могла вызвать «эффект домино»: за нею, не исключено, последовали бы и выступления других военных в Испании.
Подобное произошло в Валенсии, где один из главных заговорщиков, командующий военным округом генерал Хайме Милане дель Боек— бывший офицер «Голубой дивизии», лично награжденный Гитлером Железным крестом, поднял открытый мятеж. Четыре сотни его танков при поддержке 1800 офицеров и солдат вышли на ночные улицы Валенсии. Однако флот и авиация отказались поддержать Миланса. Более того, на военно-воздушной базе в Ма-нисесе генералу заявили, что при приближении его танков по ним будет открыт артиллерийский огонь. Милане принялся обзванивать других командующих военными округами, склоняя их к выступлению. Король отдал приказ арестовать мятежного кавалера Железного креста, но никто не отваживался сделать это.
…«Всем ждать! Скоро к вам обратится очень важная персона!» — произнес в зале парламента подполковник Техеро. Шел час за часом, но ничего не происходило…
«Важной персоной», как затем было установлено, был известный генерал Альфонсо Армада — человек умный, волевой и коварный. Он почти 20 лет входил в ближайшее окружение Хуана Карлоса, когда тот еще был преемником каудильо. Однако после смерти Франко генерал не скрывал своей враждебности к реформам, одобряемым королем, и постепенно потерял его доверие. Хуан Карлос отдалил генерала от себя, он был назначен заместителем начальника главного штаба армии. На этом посту, причем спекулируя на прежней близости к монарху, Армада кропотливо и тщательно организовал широко разветвленный заговор,
