я завтра точно прилетаю. Я ответил, что вечером. Он пообещал меня встретить.
От работы меня оторвал начальник личной охраны Медведев. Он зашел ко мне с известием, что приехала группа товарищей. Я спросил, что это за визит, не согласованный со мной? Как эти люди здесь оказались, ведь охрана не имеет права их пропускать? Говорит, что с ними Плеханов и Болдин, руководитель аппарата президента. Вижу, что состояние самого Медведева необычное. Ну, хорошо, говорю, пусть подождут. Беру трубку, чтобы позвонить Крючкову, узнать, что это за миссия. Странно: уезжаю завтра, и вдруг какая-то группа. Телефон не работает, беру другой — то же самое. Снял трубку внутреннего телефона — не работает. Все проверил — беру красный телефон — и он «мертв». Посмотрел на часы — 16.50».
Но еще раньше происходили события, о которых Горбачев не знал и не мог знать. Взлетную полосу, с которой должен был взлететь президентский самолет, перекрыли тягачами, дачу блокировали. Все это было сделано тихо и не привлекло ничье внимание. Но заговорщикам надо было действовать быстро. К делегации, которая летела в Форос, присоединились генерал Плеханов, который отвечал за охрану всех государственных и партийных деятелей. Начальник личной охраны президента подчинялся непосредственно Плеханову. «Делегация» из Москвы прошла к Горбачеву беспрепятственно.
Первым, по плану заговорщиков, разговор с Горбачевым должен был начать секретарь ЦК КПСС Олег Шенин, а потом каждый добавил бы свое Но Горбачев перехватил инициативу. Решив, что Бакланов здесь старший, спросил его, с чего они объявились в Форосе?
Задуманный порядок нарушился. Бакланову пришлось начинать первым. Он, а вслед за ним Олег Шенин от имени ГКЧП предложили президенту передать временно свои функции вице-президенту Геннадию Янаеву «с целью навести порядок в стране».
Горбачев напомнил, что на 20 августа назначено подписание Союзного договора.
«Подписания не будет, — возразил Бакланов. — Ельцин арестован». Потом поправился: «Будет арестован в пути». Это был, наверное, элемент шантажа, давления. Бакланов заявил примерно следующее: «Михаил Сергеевич, да от Вас ничего не потребуется. Побудьте здесь. Мы за Вас сделаем всю грязную работу».
Горбачев, находясь в шоке, отказался подписывать документы о передаче власти.
18 августа в 20.00 в Кремль в кабинет к Павлову пришли Крючков, Пуго, Язов, Лукьянов, привезли Янаева, которого долго не могли найти (он был в гостях), из Фороса вернулись Шенин, Болдин, Бакланов. И делегация доложила, что Горбачев болен и принимать решения не в состоянии. Его надо срочно лечить. В качестве лекарства Янаев Горбачеву прописал… отрешение от власти.
19 августа 1991 года рано утром по радио и телевидению было объявлено о прекращении полномочий Горбачева и о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению. Во главе ГКЧП стояли, вице-президент Г.И. Янаев, министр обороны Д.Т. Язов и его первый заместитель О.Д. Бакланов, председатель КГБ В.А. Крючков, министр внутренних дел Пуго (после провала путча он застрелится), премьер-министр B.C. Павлов, а также председатель Крестьянского союза СССР В.А. Стародубцев и президент Ассоциации государственных предприятий и объектов промышленности, строительства, транспорта и связи СССР А.И. Тизяков.
Ельцин накануне, поздно ночью, прилетел из Казахстана, где встречался с Назарбаевым. О ГКЧП узнал утром. В 8 часов к нему в Архангельское приехали Полторанин, Бурбулис и Собчак. Приехали совершенно беспрепятственно.
Ельцин прибыл в Белый дом к 11 часам. Он ехал по улицам Москвы открыто, лавируя между танками, рядом — машины сопровождения с мигалками. Едва появившись в Белом доме, Президент России сразу дал пресс-конференцию уже собравшимся там журналистам. Настроение Ельцина было боевое. Он тут же зачитал заявление, подписанное им, Председателем Верховного Совета России Р.И. Хасбулатовым и премьер-министром И.С. Силаевым:
«В ночь с 18 на 19 отстранен от власти законно выбранный президент страны Какими бы причинами ни оправдывалось это отстранение, мы имеем дело с реакционным, антиконституционным переворотом…» Потом журналистов попросили покинуть Белый дом, потому что в Москву входят танки.
Танки в Москву действительно вошли. Четкой задачи перед ними поставлено не было, кроме того, что они должны пресекать действия неких экстремистских сил.
Приблизительно через час Ельцин вышел на площадь и, взобравшись на танк, один из тех, что по заданию Грачева охраняли Белый дом, зачитал обращение. Чуть позже он издал указ, который объявил ГКЧП вне закона. В ответ ГКЧП издал свой указ, в котором объявлял указы Ельцина недействительными.
Наконец «лидеры ГКЧП» решили как-то объясниться с общественностью и созвали пресс- конференцию в МИД СССР. В конференц-зал пропускали всех желающих, даже тех журналистов, чьи газеты были закрыты по решению этого самого ГКЧП.
Репортаж об этой пресс-конференции показали на всех телеканалах, и изумленные телезрители видели, как у главного ГКЧПиста вице-президента Янаева предательски дрожат руки.
С поддержкой ГКЧП были проблемы. Командующий Прибалтийским военным округом, получив директивы ГКЧП, приказал воинским частям не выходить за пределы своих гарнизонов и не поддаваться на провокации. Главком ВМФ Чернавин получил приказ блокировать порты в связи с чрезвычайным положением. ЧП вводилось, потому что президент болен и не может исполнять свои обязанности. Но с Черноморского флота ему доложили: видят президента живого и здорового на пляже в Форосе. Чернавин дает приказ по своим частям: ни в каких действиях ГКЧП не участвовать, кораблям продолжать нести боевое дежурство согласно ранее полученным приказам И Главком ВВС Шапошников отдал приказ не поднимать в воздух ни одного самолета без его личного приказа. Позже Ельцин назначит Шапошникова министром обороны.
Выполняя указ ГКЧП о введении в Москве чрезвычайного положения и приказ министра обороны Язова, командующий ВДВ генерал Павел Грачев обеспечивал прибытие в столицу 106-й Тульской воздушно-десантной дивизии и взятие под охрану стратегически важных объектов столицы. Тулякам он отдал какой-то странный приказ: «торопиться, не спеша». Из этого следовало, что Грачев пытался предугадать «чья возьмет». Тогда еще никто не догадывался, что Главком ВВС Евгений Шапошников с радостью обнаружил в Павле Сергеевиче своего единомышленника и они уже вели между собой телефонные разговоры на эзоповом языке. Грачев тогда рассчитал все точно: как и Шапошников, скрыто игнорируя приказы министра обороны, он дал понять засевшим в Белом доме, что никаких силовых мер против них предпринимать не будет. Выдвинув десантников к Белому дому с целью блокирования стратегического объекта, затем, когда ситуация стала меняться не в пользу ГКЧП, Грачев превратил их из блокировщиков в «защитников». То был ловкий ход, за который Ельцин вскоре пожаловал Павлу Сергеевичу должность первого зама министра обороны.
А 20-го в Белом доме была устроена новая пресс-конференция, которую на этот раз вел Владимир Лукин. На площади перед Белым домом собралось около 200 тысяч человек. Белый дом скорее напоминал проходной двор, а не логово мятежников. Никому и в голову не пришло его блокировать.
Поздно вечером 20 августа в Белый дом явился офицер КГБ и принес план подготовки штурма здания, который якобы должен был начаться в 2 часа ночи. На дверях кабинетов срочно стали менять таблички, чтобы сбить врага с толку. Руцкому предложили для маскировки наклеить бороду. Часть депутатов собралась в зале Совета национальностей и провела там всю ночь. Но штурм так и не состоялся, ни в 2 часа, ни позже Потом командиры «Альфы» утверждали, что они штурмовать Белый дом отказались. ГКЧПисты говорили, что они и не собирались никого штурмовать.
Эти несколько дней и ночей, которые проходили в ожидании штурма, нагнетали состояние психоза. Перед телекамерами взволнованные защитники Белого дома говорили, что они насмерть готовы стоять за свободу и демократию «Они не пройдут!» О том же говорило радио «Свобода». По городу ползли слухи об «Альфе». Тревога нарастала А с наступлением темноты еще больше усилилась. Стали строить баррикады. С балкона Белого дома отдавал команды Руцкой: в случае чего, огонь открывать без предупреждения!..
В 23 часа колонна БМП выдвинулась на патрулирование. На пересечении Садового кольца с Калининским проспектом при въезде в тоннель БМП и солдат стали забрасывать камнями, палками и бутылками, в траки вставляли арматуру. Трое москвичей при этом погибло.
Коллегия Министерства обороны приняла решение: «Вывести войска из Москвы». Эго произошло с
