— Джон! Слава Богу! Что происходит?
— Как она?
— Ты имеешь в виду Дорис? Сейчас она спит, — сказала Сэнди. — Джон, кто мог.., я имею в виду, что с ней случилось? Келли сжал в руке трубку телефона.
— Сэнди, я прошу тебя слушать как можно внимательнее. Это очень важно.
— Хорошо, говори, — Сэнди сидела в кухне, глядя на стоящий перед ней кофейник. За окном соседские дети играли на лужайке в мяч. Сейчас эта утешительная картина казалась ей какой-то очень отдаленной.
— Во-первых, не говори никому, что она у тебя. И самое главное — не говори об этом полиции.
— Джон, она вся изранена, нуждается в наркотиках. У нее, наверно, и другие очень серьезные медицинские проблемы. Я буду вынуждена...
— Тогда расскажи об этом Сэму и Саре, больше никому. Понимаешь, Сэнди? Никому больше. Сэнди... — Келли заколебался. Об этом трудно говорить, но он обязан:
— Сэнди, я подверг тебя серьезной опасности. Те люди, которые мучили Дорис, это те же самые, что...
— Я знаю, Джон. Сама догадалась. — Выражение ее лица было бесстрастным, но она видела, как и он, фотографию тела убитой Памелы Старр Мадден. — Джон, она сказала мне, что ты убил кого-то.
— Да, Сэнди, это правда.
Сандра О'Тул ничуть не удивилась признанию Келли. Она пришла к такому выводу несколько часов назад, но только сейчас услышала это из его уст. Ее поразило только одно — как он произнес это. Спокойно и равнодушно, словно само собой разумеющееся. Да, Сэнди, это правда. Ты вынес мусор? Да, Сэнди, вынес.
— Сэнди, это очень опасные люди. Я мог, конечно, не брать с собой Дорис, но.., не сумел так поступить, понимаешь? Боже мой, Сэнди, ты видела, что они...
— Да. — Прошло немало времени с тех пор, когда она работала с жертвами насилия и почти забыла, с какой жестокостью обращаются люди друг с другом.
— Сэнди, мне очень жаль, что я...
— Джон, что сделано, то сделано. Я справлюсь с этим, понимаешь?
Келли на мгновение замолчал, чувствуя, как укрепляется его решимость от одного ее голоса. Может быть, в этом и заключается разница между ними. Его инстинкты диктовали ему, что нужно наносить ответный удар, искать людей, так жестоко поступающих с другими, и уничтожать их. Найти и уничтожить. Ее же инстинкты были направлены на то, чтобы защищать людей по-иному, и в голове у бывшего коммандос промелькнула мысль, что ее сила в этом смысле более значительна, поскольку Сэнди защищает и спасает людей, тогда как он защищает одних, уничтожая других.
— Ей понадобится медицинская помощь. — Сэнди подумала о молодой женщине в спальне наверху. Она помогла ей раздеться и оказала первую помощь, потрясенная следами физического насилия на ее теле. Но хуже всего было выражение ее глаз — мертвых, погасших, без той искорки жизни, которую Сэнди видела в глазах даже тех пациентов, которые уже проиграли в упорной схватке со смертью. Несмотря на годы, во время которых она ухаживала за критически больными пациентами, Сэнди и в голову не приходило, что человека кто-то может уничтожить намеренно, с умышленной злобной жестокостью садиста. Она понимала, что теперь сама может привлечь к себе внимание подобных людей, но ее отвращение и ненависть к ним были сильнее страха.
Для Келли, как ни странно, такие эмоции поменялись местами.
— Ну хорошо, Сэнди, только будь поосторожней. Обещай это.
— Обещаю. Сейчас я позвоню доктору Розену. — Она замолчала. — Джон?
— Да, Сэнди?
— То, что ты делаешь.., это не правильно, Джон. — И тут же она почувствовала ненависть к себе из-за этих слов.
— Я знаю, — ответил Келли.
Сэнди закрыла глаза, все еще видя детей, играющих в бейсбол на лужайке, затем перед ней предстало лицо Джона. Она знала, что должна сказать дальше, и сделала глубокий вдох, прежде чем продолжать:
— Но меня это больше не беспокоит, Джон. Я понимаю тебя.
— Спасибо, — послышался в трубке его шепот. — С тобой все в порядке?
— Да.
— Я вернусь, как только смогу. Не знаю, как нам с ней поступить...
— Я позабочусь о ней — мы позаботимся. Что-нибудь придумаем.
— Хорошо, Сэнди... Сэнди?
— Что, Джон?
— Спасибо. — Послышался щелчок, и связь прервалась. Рада помочь тебе, подумала она, опуская трубку. Какой странный человек. Убивает людей, делает это с полным отсутствием жалости — ей еще никогда не приходилось видеть такого, да и вряд ли захочется — это ощущалось в его словах, абсолютно лишенных человеческих эмоций. И в то же время тратит время и силы, подвергает себя опасности, ради спасения девушки. Как трудно его понять, сказала себе Сэнди, набирая номер телефона.
Доктор Сидней Фарбер выглядел именно так, как предполагал Эммет Райан, — лет сорока, невысокий, с бородкой, семитскими чертами лица, с трубкой в зубах. Когда детектив вошел в кабинет, доктор не встал ему навстречу, всего лишь сделал приглашающий жест в сторону кресла. Райан направил ему с посыльным выдержки из ведущегося расследования еще перед обедом, и ему было ясно, что психиатр уже ознакомился с ними. Страницы материалов расследования лежали перед Фарбером на столе, разделенные на две стопки.
— Я знаком с вашим коллегой Томом Дугласом, — заметил Фарбер, попыхивая трубкой.
— Да, сэр. Он сказал, что ваша помощь в деле Гудинга была неоценима.
— Очень больной человек, этот мистер Гудинг. Надеюсь, его лечат должным образом.
— Насколько болен вот этот? — спросил лейтенант Райан. Фарбер поднял голову и посмотрел на детектива.
— Он совершенно здоров, как мы с вами — пожалуй, с физической точки зрения даже здоровее. Но не это самое главное. Вы только что сказали: «Вот этот». Следовательно, по вашему мнению, убийцей во всех случаях является один и тот же человек. Объясните мне, почему вы так считаете. — Психиатр откинулся на спинку кресла.
— Сначала я придерживался иной точки зрения. Том заметил это раньше меня. Причиной всему высокий профессионализм.
— Совершенно точно.
— Значит, мы имеем дело с психически ненормальным человеком? Фапбео покачал головой.
— Нет. Настоящий психопат — это человек не способный справиться с жизнью. Он видит действительность в особенном, только ему понятном свете, и его понимание жизни обычно резко отличается от того, как ее понимают все остальные. Почти во всех случаях расстройство психической деятельности легко заметно и выражается простым и понятным способом.
— Но ведь Гудинг...
— Мистер Гудинг является тем, кого мы называем — существует такой новый термин — «последовательным психопатом».
— Ну хорошо, однако его соседи ничего необычного в поведении Гудинга не заметили.
— — Это верно, но психическое расстройство мистера Гудинга выражалось в том, что он убивал своих жертв со страшной и отвратительной жестокостью. А вот в этих убийствах нет ничего ритуального. Он не уродует трупы, никаких следов сексуальных мотивов — обычно это заметно по разрезам на шее, понимаете. Нет. — Фарбер снова покачал головой. — У вашего убийцы побудительные мотивы чисто деловые. Убивая людей, он не дает выхода своим эмоциям, просто убивает их, спокойно и хладнокровно по причинам, которые представляются вполне разумными — по крайней мере для него.
— Тогда что это за причины?
— Совершенно очевидно, что он убивает людей не ради денег. Причина в чем-то ином. Ярость в нем
