Райан.
Судя по водительскому удостоверению, уже прошедшему проверку, владелец его никогда не подвергался аресту, но много раз платил штраф за нарушения правил дорожного движения — Ричарду Оливеру Фармеру было двадцать четыре года и старше он уже никогда не станет. Фармер умер от удара ножом в грудь, пронзившего околосердечную сумку и сердце. Размеры ножевой раны — обычно такие проникающие ранения стягиваются и неспециалисту трудно их заметить — говорили о том, что убийца повернул нож в ране, насколько это допускало расстояние между ребрами. Рана была большой, указывая на то, что оружие убийства — нож — было широким, с шестидюймовым лезвием. Но еще более важным являлось то, что на этот раз у детективов была дополнительная информация.
— Убийца допустил ошибку, — заявил судебно-медицинский эксперт. Райан и Дуглас согласно кивнули. На мистере Фармере была белая хлопчатобумажная рубашка с пристегнутыми погончиками. Тут же, на дверной ручке, висел и пиджак от костюма. Убийца выдернул нож из раны и вытер лезвие о рубашку. Сделал он это, по-видимому, трижды, и один раз оставил идеальный отпечаток лезвия, испачканного кровью жертвы, у которой был револьвер за поясом, но убитый не сумел им воспользоваться. Еще одна жертва искусного и неожиданного нападения, вот только проявившая меньше бдительности. Младший из пары детективов указал карандашом на этот отпечаток.
— Знаете, что это такое? — спросил Дуглас. Вопрос был чисто риторическим, потому что он сам сразу и ответил на него. — Это «Кабар», стандартный боевой нож, состоит на вооружении морской пехоты. У меня самого есть точно такой же.
— И отточен здорово, — сообщил им судмедэксперт. — Очень четкий разрез, почти хирургический в момент вхождения в тело. Он, должно быть, рассек сердце едва ли не пополам. И исключительно точный удар, господа, лезвие вошло в тело совершенно горизонтально, чтобы не застрять в ребрах. Большинство людей полагают, что сердце находится в левой части груди. Наш друг знает, что это не совсем так. Только один удар. Он точно знал, куда его нанести.
— Еще один, Эм. Вооруженный преступник. Наш друг сумел подойти вплотную к нему и убить его так быстро...
— Да, Том. Теперь я считаю, что ты прав. — Райан кивнул и поднялся на второй этаж, где работала остальная группа детективов. В спальне была обнаружена мужская одежда и холщовая сумка с огромной суммой наличных, пистолетом и ножом. Здесь же находился матрас с пятнами семенной жидкости, некоторые были еще влажными. И женская сумочка. Так много предметов для описи молодым детективам. Группа крови — по пятнам семенной жидкости. Полное опознание всех троих — по мнению детективов здесь было три человека. Даже автомобиль у входа, по которому можно определить владельца. Наконец что-то похожее на нормальное убийство. Латентные отпечатки пальцев по всей комнате. Фотографы уже отсняли дюжину кассет. Однако для Райана и Дугласа вопрос был уже решен, причем очень своеобразно.
— Ты знаешь доктора Фарбера в больнице Хопкинса?
— Да, Эм. Он занимался вместе с Фрэнком Алленом расследованием дела Гудинга. Я тогда договаривался о встрече с ним. Фарбер произвел на меня большое впечатление, — кивнул Дуглас. — Странный парень, но очень умный. Ты не забыл, что сегодня после обеда я должен присутствовать на судебном заседании?
— Хорошо. Думаю, справлюсь и без тебя. С меня кружка пива, Том. Ты сумел разобраться с этим делом быстрее меня.
— Спасибо, Эм. Может быть, и я когда-нибудь стану лейтенантом, а?
Райан рассмеялся, докурил сигарету и пошел вниз по лестнице.
— Надеюсь, ты не думаешь сопротивляться? — с улыбкой спросил Келли. Он только что вернулся в салон, после того как закрепил швартовы за причальные тумбы у пирса своего острова.
— Чего это ради я должен помогать тебе? — ответил Билли тоном, в котором, как ему казалось, прозвучал вызов.
— Как хочешь, — пожал плечами Келли, достал боевой нож и поднес его к особенно чувствительному месту. — Тогда начнем прямо сейчас, если тебе не терпится.
Голое тело съежилось, причем одна его часть съежилась намного заметнее других.
— Хорошо, хорошо!
— Отлично. Я хочу, чтобы ты извлек урок из этого. Никогда больше ты не причинишь зла ни одной девушке. — Келли снял цепи, удерживавшие Билли на палубе и прикрепленные к болтам, но оставил на месте цепь, стягивавшую его руки за спиной. Затем поднял Билли на ноги.
— ., твою мать, сука! Ты собираешься убить меня, но я ничего тебе не скажу.
Келли повернул его к себе лицом и посмотрел в глаза.
— Я не собираюсь убивать тебя, Билли. Когда я высажу тебя с острова на берег, ты будешь жив. Обещаю.
Замешательство на лице Билли было настолько забавным, что Келли на мгновенье улыбнулся, но тут же покачал головой. Он напомнил себе, что выбрал очень узкую и ненадежную тропинку между двумя одинаково опасными обрывами, на дне которых лежало угрожающее ему безумие, потеря рассудка, вызванная различными причинами, но от этого не менее губительная. Ему нужно отдалиться от реальности происходящего, но сохранять с ним контакт. Келли помог своему пленнику спуститься по трапу на причал и повел его к бункеру, где размещалось оборудование.
— Хочешь пить?
— — Неплохо было бы и помочиться. Келли свернул с дорожки на траву.
— Валяй, — сказал он и остановился, ожидая, когда Билли кончит. Тому не нравилось быть голым, особенно перед другим мужчиной и в зависимом от него положении. Ничего не понимая, снова не правильно оценив обстановку, сейчас он не пытался говорить с Келли, по крайней мере не пытался сделать это должным образом. Трусливый по натуре, Билли попробовал раньше собраться с силами и говорил, не столько обращаясь к Келли, сколько разговаривая с самим собой, вспоминая, как он принимал участие в пытках и убийстве Пэм. Он старался создать себе же иллюзию силы, тогда как молчание могло.., впрочем, нет, спасти его уже вряд ли могло что-нибудь. Но молчание могло поселить сомнения в душе Келли, особенно если бы Билли догадался придумать какую-нибудь историю, обвинить кого-нибудь другого. Но ведь трусость и глупость идут рядом, правда? Келли оставил его стоять и набрал комбинацию на цифровом замке. Войдя в бункер и включив освещение, он вернулся к Билли и втолкнул его внутрь.
Это походило на.., впрочем, нет, это и впрямь был стальной цилиндр диаметром семнадцать дюймов с колесиками на донной части, прилегающей к полу. Стальная крышка не закрыта, просто висит на петлях.
— Залезай, — приказал Келли, указывая на открытый цилиндр.
— В гробу я тебя видел! — Новый вызов. Келли ударил его рукояткой ножа по затылку. Билли упал на колени.
— Ты все равно залезешь внутрь — целый или порезанный, мне наплевать. — Это была ложь, но эффективная, и потому она возымела действие. Келли поднял его за шею и засунул в цилиндр голову и плечи Билли. — Не вздумай двигаться, — предупредил он.
Все шло гораздо проще, чем он ожидал. Келли снял разводной ключ с инструментальной панели на стене и отвинтил гайку на цепи, стягивающей руки Билли. Он почувствовал, как тот напрягся, полагая, что наступил момент, когда можно попытаться спастись, но Келли оказался быстрее — ему нужно было вынуть всего лишь один болт, крепящий цепь, чтобы освободить руки Билли, и острие ножа, коснувшегося спины пленника мгновением раньше не дало ему вы-, браться из цилиндра. Теперь любая попытка была обречена на неудачу Билли оказался слишком труслив, чтобы ценой боли попытаться спастись. Он дрожал, но уже не сопротивлялся, несмотря на отчаянные мысли.
— Лезь дальше! — скомандовал Келли, подталкивая его внутрь, и когда ноги исчезли за краем цилиндра, он поднял крышку и надежно закрепил ее на месте откидными болтами. Затем Келли вышел из бункера, выключив свет. Он был голоден и хотел спать. Билли подождет. Так даже лучше — ожидание сделает его более сговорчивым.
— Алло? — Ее голос был полон тревоги.
— Привет, Сэнди, это Джон.
