уклоняться от уплаты, поэтому доля взноса бедняков и середняков резко сократилась. Теперь Лю Ху-лань видела улыбку на лицах домашних и слышала благожелательные разговоры о коммунистах, о Восьмой армии, о начальнике уезда Гу Юн-тяне.
Вэньшуйский уезд имеет сравнительно развитую систему орошения. Однако всякий раз, когда приходил срок поливки земель, отец Лю Ху-лань вместе со своими земляками во все глаза смотрел на воду, текущую мимо крестьянских участков на землю помещика. Лю Ху-лань теребила отца за рукав и, глядя на него, спрашивала:
— Папа! А почему наши земли не поливаются?
От природы неразговорчивый, отец ее и в этих случаях не произносил ни слова; он гладил дочь по голове и, вздыхая, жадно смотрел на уходящий поток воды. В старом Китае система орошения полностью находилась в руках феодалов-помещиков. Они устанавливали и продолжительность поливки земель и время поливки. Каждый год вода в первую очередь спешила в соседние деревни, к богатым помещикам, а крестьяне ждали; потом она текла в Юньчжоуси, но тоже к помещику, а крестьяне по-прежнему ждали; в последнюю очередь вода приходила на землю семьи Лю Ху-лань.
Когда разразилась антияпонская война, ирригационное хозяйство Вэньшуя пришло в упадок. Но после создания уездного демократического правительства сразу же начались восстановительные работы, стали приводить в порядок развалившиеся дамбы. Постепенно все управление ирригационным хозяйством перешло в руки народа. Сроки поливки и ее продолжительность теперь устанавливались справедливо, демократическим путем. Лю Ху-лань стала замечать теперь радостные огоньки в глазах отца и матери. Они, как все, с благодарностью говорили о Коммунистической партии, о Восьмой армии, о начальнике уезда Гу Юн-тяне.
И вдруг Гу Юн-тянь сам явился в деревню Юньчжоуси. Обрадованные крестьяне, смеясь, окружили его. Лю Ху-лань тоже протиснулась в толпу и, подняв голову, смотрела на молодого начальника.
«Народное правительство, — начал свою речь Гу Юн-тянь, — уже издало приказ, которым твердо устанавливается, что годовой доход помещика не должен превышать одного процента. Приказ-то издан, а вот в деревнях он что-то не выполняется. В чем причина? А в том, что во многих деревнях власть еще целиком находится в руках феодалов-помещиков. Они скрывают от крестьян новый закон, потому что он больно бьет их, лишает богатой прибыли…»
Гу Юн-тянь призвал крестьян на борьбу с японскими захватчиками во имя новой жизни, за демократические права. Когда он говорил, крестьяне одобрительно кивали головой, они чувствовали правду в его словах. Он рассказал им, что является главной причиной их бед и горестей. Крестьянские парни бурно выражали свое желание немедленно идти на бой с врагом вместе с начальником уезда Гу. Среди них был Чэнь Дэ-чжао, впоследствии ставший начальником этого района. В деревне Юньчжоуси была создана первая группа бойцов Сопротивления из тех, кто твердо решил идти за коммунистами.
Но вот однажды тяжелая весть пришла в Юньчжоуси: товарищ Гу Юн-тянь геройски погиб в бою. Кто-то из крестьян рассказал, что по своему положению Гу Юн-тянь мог не принимать непосредственного участия в боях и, когда нависла грозная опасность, его уговаривали не идти на передовую, но он, смеясь, отвечал: «Боец Восьмой армии не может поступить иначе!»
Его кровь оросила землю Вэньшуя.
Он жил для народа и погиб в борьбе за его счастье. Его жизнь была ярким примером поведения коммуниста. Образ Гу Юн-тяня навсегда запечатлелся в сердцах крестьян Вэньшуя и деревни Юньчжоуси. Запомнила пример Гу Юн-тяня и Лю Ху-лань. Она всегда слышала от старших, что коммунисты живут для своего народа, а когда требуется — отдают за него свою жизнь.
2. ОНА РАСТЕТ СРЕДИ ГЕРОЕВ
С того дня как жители Вэньшуя поняли, что Коммунистическая партия и Восьмая армия являются их опорой, они всеми силами старались им помочь. Крестьяне деревни Юньчжоуси не составляли исключения. Вот почему в этой деревне и во множестве других Восьмая армия успешно громила врага.
В районе Вэньшуй постоянно действовал шестой отряд местного ополчения. Однажды группа из этого отряда в количестве ста человек вышла на операцию, но японцы каким-то образом узнали об этом и стали ее преследовать. Из-за небрежности маневр врага не был разгадан. Не успел отряд войти в Юньчжоуси на отдых, как у деревни появились японские черти. К счастью, в эти решающие минуты удалось предупредить партизан об опасности. Отряд тотчас же покинул деревню, прорвался к дамбе и занял выгодные позиции. Противник замешкался и попал в крайне затруднительное положение. Начался бой; партизаны дрались упорно и отважно, японские черти и отряд охранных войск с трудом выдерживали натиск. Бойцы из отряда, расквартированного в деревне Наньхуцзябао, которая находилась в восьми ли к востоку от Юньчжоуси, услыхали стрельбу, но выступать не решались, так как не знали обстановки. И, как всегда, крестьяне деревни Юньчжоуси пришли на выручку. Один из них, рискуя жизнью, под градом пуль выскользнул из деревни и побежал прямо в Наньхуцзябао, чтобы доложить обстановку; отряд немедленно выступил и атаковал противника с северо-востока, зайдя в тыл. Противник был разбит и в панике бежал на северо- запад, в деревню Да-сян… В этом бою было перебито немало японских чертей и схвачено много офицеров и солдат из отряда охранных войск.
Вскоре японцы снова появились в деревне, но никого не нашли. Крестьяне знали, что враг захочет отомстить за свое поражение и вернется, поэтому все, от мала до велика, захватив свои нехитрые пожитки, покинули деревню. Враги в бешенстве метались по крестьянским дворам, чтобы хоть на ком-нибудь выместить злобу, но деревня была пуста… Лишь из одного дома они выволокли дряхлого старика, оставшегося караулить дом, и пытались заставить его раздобыть для них чаю и цыплят… Но когда японские черти вели старика по деревне, он внезапно вырвался и бросился в колодец. В тот колодец, который находился перед домом Лю Ху-лань. Это была трагическая, мужественная смерть…
В Юньчжоуси было меньше помещиков и их прихвостней. Здесь легче было организовать силы Сопротивления. Революция защищала кровные интересы народа, и крестьяне всемерно поддерживали ее. Вот почему многие участники антияпонской войны предпочитали обосновываться в этой деревне.
После того как в 1940 году молодой юньчжоусский крестьянин Чэнь Дэ-чжао вступил в ряды Коммунистической партии, число коммунистов в Юньчжоуси непрерывно росло, и там начала действовать первая партийная группа.
Оккупировав район Вэньшуй, враг повел «кампанию по укреплению общественного порядка». Когда положение становилось опасным, товарищи из уездного и районного комитетов партии, а также активисты, работавшие в войсках противника восьми подрайонов военного округа Люйлян, провинций Шаньси и Суйюань, постоянно скрывались в Юньчжоуси. Враги говорили об этой деревне: «Это маленький Яньань!»[4]
Коммунисты из соседней деревни Баосяньчжуан, где политическая обстановка была чрезвычайно тяжелой, часто проводили свои собрания в Юньчжоуси. Юньчжоусцы много раз выручали из беды секретаря райкома партии Пятого района, которого японцы тщетно пытались захватить. Лю Ху-лань часто слышала восторженные рассказы о мужестве этого бесстрашного человека. Как-то раз отряд японской жандармерии напал на его след. Крестьяне немедленно раздобыли корзину для навоза, навозные вилы и все это передали секретарю. Спустя несколько минут через деревню прошел старый крестьянин-мусорщик, который благополучно скрылся в неизвестном направлении. Был еще и такой случай. Секретаря задержали около деревни три агента тайной полиции. Увидевший это старик крестьянин тотчас же побежал в поле и вызвал местный вооруженный отряд. В результате агенты были схвачены.
Крестьяне Юньчжоуси, вспоминая годы войны и свою помощь активистам, с гордостью говорили: «Сколько их приходило к нам, сколько уходило, но никогда враг не мог их поймать!»
Антияпонская война закалила героически сражавшийся китайский народ, изменила весь его облик. Она заставила и отца Лю Ху-лань покинуть свою маленькую усадьбу и выйти в широкий мир.
Сколько раз видела Лю Ху-лань, как с наступлением ночи ее отец, накинув ватный халат и захватив
