— Понял вас, сэр Чарлз.
— Отлично, — улыбнулся тот. — Если вам понадобится что-нибудь посильнее, я весь день в больнице. Просто позвоните сестре Киттивэйк.
Сестра заулыбалась, предвкушая этот момент, и спросила:
— Как насчёт того, чтобы немного подкрепиться?
— Как вы себя чувствуете? Можете что-нибудь съесть? «Если нет, то Киттивэйк с восторгом поможет мне все это выблевать», — подумал Райан.
— Доктор, за последние тридцать шесть часов я съел только завтрак да лёгкий ленч.
— Хорошо. Мы вам дадим что-нибудь жиденькое. — Он опять что-то отметил в графике и бросил на сестру быстрый взгляд, в котором читалось: «Следите за ним». Сестра кивнула в ответ.
— Ваша очаровательная жена сказала, что вы довольно упрямы. Ну что же, посмотрим. Пока у вас все более или менее хорошо. Надо благодарить ваш выносливый организм… ну и моё искусство как хирурга тоже, — усмехнулся он. — После завтрака санитар вам поможет умыться перед приходом так сказать более официальных визитёров. Нет, нет — я не имею в виду ваших близких. Не так скоро. Вчера они здорово намучились. Я дал вашей жене снотворное — надеюсь, она приняла его, — сэр Чарлз со всей серьёзностью заглянул Райану в глаза. — То, что я вам сказал ранее — это не просто так. Чувство неудобства, напряжение действительно замедлят ваше выздоровление. Прислушайтесь к моим рекомендациям, и через неделю вы расстанетесь с постелью, а через пару — мы вас, возможно, и вовсе выпишем. Но вы должны точно выполнять мои предписания.
— Понятно. И спасибо. Кэти сказала, что вы отлично починили моё плечо.
Скотт попытался показать, что не придаёт значения этим словам, однако на губах его чуть обозначилась улыбка.
— Надо окружать своих гостей должной заботой. Вечером я загляну посмотреть, как у вас дела. — И он ушёл, на ходу давая какие-то распоряжения сестре.
Полиция явилась в 8.30. К этому времени Райан уже управился с завтраком и умылся. Завтрак поверг Райана в уныние, и Вильсон покатывался со смеху от его комментариев по этому поводу. Но Киттивэйк была так удручена его недовольством, что он напрягся и съел все, включая и пареный чернослив, который ненавидел с детства. Только потом он сообразил, что её огорчение было, вероятно, наигранным, чтобы заставить его проглотить эту пакость. «Сестры, — напомнил он себе, — они хитрые». В восемь пришёл санитар и помог ему умыться, а потом подержал перед ним зеркало, пока он брился, вздрагивая при каждом порезе.
Четыре пореза. Он привык к электробритве и уже несколько лет как не держал в руках опасной бритвы. К половине девятого Райан снова почувствовал себя человеком. Киттивэйк принесла ещё чашку кофе. Он был так себе, но всё-таки кофе.
Полицейских было трое — видать, важные шишки, судя по тому как вскочил Вильсон и засуетился, предлагая им стулья, а потом, извинившись, скрылся в коридоре.
Джеймс Оуинс — похоже, старший по рангу — вежливо осведомился о здоровье Райана. Он напомнил ему отца — кряжистый, широкоплечий человек. Судя по большим, грубым рукам, он был из тех, кто пробился в начальники после многих лет трудной службы простым полицейским, обеспечивающим закон и порядок на улицах.
Старший инспектор Уильям Тейлор был моложе своего коллеги из отдела борьбы с терроризмом. Ему было лет сорок и выглядел он поизысканней. Оба офицера были хорошо одеты, и у обоих глаза покраснели от усталости.
Но лучше всех был одет самый молодой из них — Дэвид Эшли. Он походил на Райана ростом и сложением, разве что был лет на пять старше. Он представился сотрудником министерства внутренних дел и держался спокойнее всех.
— Вы уверены, что вам это уже под силу? — спросил Тейлор.
Райан пожал плечами.
— Надеюсь… Да и незачем терять время.
Оуинс извлёк из портфеля магнитофон и пристроил его на прикроватном столике. Воткнув в магнитофон два микрофона, он один нацелил на Райана, а другой — в сторону своих коллег. Нажав кнопку, он объявил, какой сегодня день-месяц-год, час и место записи.
— Доктор Райан, — спросил он официальным тоном, — известно ли вам, что эта беседа фиксируется?
— Да, сэр.
— Есть ли у вас возражения по этому поводу?
— Нет, сэр. Могу я задать вопрос?
— Конечно, — сказал Оуинс.
— Надеюсь, я ни в чём не обвиняюсь? Если я ошибаюсь, то мне надо связаться с моим посольством и попросить адво…
Став объектом внимания столь высокопоставленных полицейских чинов, Райан почувствовал изрядное беспокойство, но ему не удалось договорить до конца — его остановил смех мистера Эшли. Он заметил, что оба других офицера смотрят на Эшли, как бы уступая ему право ответить на слова Райана.
— Доктор Райан, — начал тот, — вы все перепутали. Заявляю официально, что вы ни в чём не обвиняетесь. Вознамерься мы это сделать, нам пришлось бы уже сегодня вечером искать себе другое место службы.
Райан кивнул, пряча овладевшее им чувство облегчения. Он, конечно, знал, что его не в чём винить, но при всём том помнил, что закон — такая штука, в которой мало здравого смысла. Оуинс начал зачитывать вопросы из своего жёлтого блокнота.
— Сообщите, пожалуйста, ваше имя и адрес.
— Джон Патрик Райан. Мой почтовый адрес — Аннаполис, Мэриленд. Наш дом в Перегрин Клифф, милях в десяти к югу от Аннаполиса, на берегу Чесапикского залива.
— Вы где-то работаете? — спросилл Оуинс и что-то черкнул в своём блокноте.
— Полагаю, вы можете записать, что я работаю в двух местах. Преподаю историю в Военно-морской академии в Аннаполисе, время от времени читаю лекции в Военно-морском колледже в Ньюпорте и иногда консультирую на стороне.
— И это все? — спросил Эшли с дружеской улыбкой. «Дружеской ли?» — Джек размышлял о том, сколько они успели разузнать о его прошлом за эти пятнадцать или сколько там? — часов, и на что именно этот Эшли намекает. «Ты — не полицейский, — подумал он. — Но кто ты на самом деле?» В любом случае, ему надо было придерживаться легенды о том, что он время от времени был консультантом в «Майтек корпорейшн».
— Какова цель вашего визита в Англию? — продолжал Оуинс.
— Комбинация отпуска с исследовательской работой. Я собираю материал для новой книги, а Кэти нуждалась в некотором отдыхе. Наша дочь дошкольница, так что мы решили поехать именно сейчас, после туристского сезона.
Райан взял сигарету из пачки, оставленной Вильсоном. Эшли щёлкнул золотой зажигалкой.
— У меня в пиджаке — правда, я не знаю, где он, — есть рекомендательные письма вашему Адмиралтейству и Королевскому военно-морскому колледжу в Дартмуте.
— Мы нашли эти письма, — сказал Оуинс. — Боюсь, их будет трудно прочесть, да и пиджаку вашему пришёл полный конец. Что не сделала кровь, довершили ваша жена и наш сержант штыком. Так, когда вы оказались в Великобритании?
— Сегодня четверг, верно? Мы вылетели во вторник ночью из вашингтонского аэропорта Даллес. Прибыли где-то в полвосьмого утра, в отеле были в полдесятого или около того, позавтракали в номере и легли спать. Перелёты всегда выбивают меня из колеи — разница во времени… В общем, я тут же вырубился.
Это было не совсем так, но Райан считал, что им вовсе не обязательно знать все.
Оуинс кивнул. Они уже знали, почему Райан не любит летать.
