Сбежав вниз по тропинке, Петров и шпик уже стояли на проезжей дороге, беспокойно рыская глазами по сторонам.
Динка подула на руки и, сморгнув выступившие на глаза слезы, не торопясь пошла к буфету, но Петров, запыхавшись, догнал ее.
- Одну минуточку, барышня... Получилось маленькое недоразуменье-с... вкрадчиво сказал он. - Вот вы сейчас около поезда беседовали с одним человеком... Приезжим, так сказать...
- Я ни с кем не беседовала, - прервала его Динка.
Шпик, поднимаясь по тропинке, подозрительно прислушивался к ее словам, видимо не решаясь подойти ближе.
- Беседовали-с... вот здесь, около поезда, - настойчиво повторил Петров. Может, конечно, это был ваш знакомый или родственник, а иначе неудобно такой приличной барышне беседовать с посторонними людьми...
Он склонил голову набок и выжидающе смотрел на девочку.
Динка наморщила лоб.
- Какой-то человек спрашивал, где Рубижовка... Ну, я и сказала ему... припомнила она.
- Вот-вот... Значит, Рубижовка... - оглядываясь на своего партнера, заторопился Петров. - А что он еще спрашивал?
- Больше ничего.
Динка решительно направилась к буфету.
- Петров! Не теряйте времени! Бричку! - раздраженно крикнул шпик.
- Сию секунду!
Оба побежали к выходу.
* * *
Через минуту бричка, громыхая колесами, отъезжала от станции. Подпрыгивая на ухабах, она мчалась в противоположную сторону от хутора...
Когда спины седоков исчезли за поворотом, Динка пошла домой. Она шла не спеша и часто оглядываясь по сторонам. Над дачным поселком уже сгущались сумерки. Где-то далеко, словно на самом краю неба, прокатился рокочущий гром. В душном воздухе стояла гнетущая тишина. Дачники торопливо закрывали окна. Внезапно наступила полная тьма... Динка сняла сандалии и, ощупывая босыми ногами проезжие колеи, осторожно вошла в лес... Гроза застала ее на полдороге. Яркая, колючая молния прорезала верхушки деревьев, налетевший порыв ветра с воем пронесся по кустам, близкий удар грома с силой расколол землю. За первыми каплями дождя хлынул освежающий ливень. Динка заткнула за пояс мокрые косы и, шлепая по лужам, побежала...
Лес рушился, все вокруг трещало и падало, молния колючей проволокой заплетала небо. Белая матроска девочки то исчезала в густой темноте, то светлым пятнышком мелькала между деревьями, бесшумно двигаясь к теплому огоньку хутора.
На аллее стояла встревоженная Мышка.
Динка схватила ее за руку.
- Где он?
- Здесь, здесь... И Прима... Бежим скорей!
Сестры бросились в дом.
Глава пятьдесят первая
ГЛАЗ ДРУГА ЗОРОК, УХО ЧУТКО...
Может быть, все это случилось бы иначе, если бы Динка видела, что из толпы людей, стоящих у перрона, за ней внимательно и тревожно наблюдают четыре глаза.
- Гляди, гляди... Это она... Горчица...
- Встречает когой-то, - шептал Ухо, дергая за полу товарища. - Вишь, трется около железнодорожника. Знакомый, что ли, какой?
- Не... Тут что-то другое. Вон отошла, а тот побег... Быстро пошел. А Петров за ним... - шныряя в толпе черными, как угольки, глазами, быстро определил положение Цыган.
- Ага! За дичью кинулись. А это кто, с одеялкой через руку? Гляди, перемигнулся с Петровым. Ишь гад, легавый! - топчась рядом, волновался Ухо. Эй, слышь! Тут что-то неспроста! Гляди на Горчицу, гляди! Куда это она полетела? Летит, как птица, и руки растопырила!
Мальчики осторожно продвинулись ближе. Со сходней до их слуха донесся веселый крик Динки: 'Дядечка! Дядечка!..'
Черные глаза Цыгана сузились.
- Эй, стой! Какой же он ей дядечка? Послушаем, что дальше будет! Ишь ты! Тетя, дядя! Да она им дорогу загораживает! Ишь вцепилась в шпика!
- Стой, Цыган! Ведь они ее толкают, сволочи! Пошли, Цыган, пошли на выручку, что ли! - чуть не плача, тащил товарища Ухо.
- А я говорю, стой! Она знает, что делает! Она того, железнодорожника, спасает - понятно тебе? Мы ей все дело спортить можем!
- Вон отцепилась, руку трет. Да я этой сволочи всю морду разобью! Пошли, Цыган!
Цыган сверкнул на товарища глазами и больно сжал его локоть.
- А я говорю, ни с места! Вишь, потеряли они след, Петров за ней бежит, спрашивает чего-то! Вон она рукой на Рубижовку машет! Понятно тебе? У ней, брат, смекалка что хошь сработает! Ну куда бы мы тут вдрапались? Может, догнать ее, спросить иль не надо?
Советуясь меж собой, мальчики потеряли в толпе Динку, они видели только, как Петров и шпик 'с одеялкой' сели в бричку и что есть силы погнали направо, к деревне Рубижовке.
- А того она влево, на хутор послала, понял теперь? Видать, секретный человек... - объяснял товарищу Жук.
Сильный порыв ветра и гром загнали их под крышу станции.
- Ну, теперь где же она? Ведь гроза, молния... Неужели через лес побежала? - жалобным голосом спрашивал Ухо.
- Чего побежала? Она верхом ездит, на лошади быстро... - обходя вместе с товарищем помещение вокзала и заглядывая во все уголки, говорил Жук.
Гроза разбушевалась вовсю. Перрон опустел, на станции тоже было пустынно.
- Переждем дождь да и пойдем домой, - сказал Цыган.
- А она как? - спросил опять Ухо.
- Да что она! Сделала свое представление да и домой! Ишь ты! Придумала ведь! 'Дядечка, тетечка'! Мотя, что ли? Как она его окрестила? - расхохотался Жук.
Ухо, бледно-зеленый от пережитого волнения, вяло улыбнулся.
- Думаешь, легко ей было? Небось все поджилки дрожали. Девчонка все же...
Цыган вдруг посмотрел в окно и дернул товарища. Сквозь стекло, между сбегающими ручьями воды, мелькнули две бегущие через пути фигуры. В одной, накрытой с головой мокрым пледом, мальчики узнали шпика; в другой, со звякающей шашкой на боку, - Петрова.
- Сюда бегут. А ну, Ухо, приткнись к уголку, послушай, об чем они будут говорить, а я приметный, я сокроюсь, - быстро сказал Цыган.
Ухо мгновенно уселся в угол скамьи, опустил на руку голову и, выпятив нижнюю губу, притворился крепко спящим.
Шпик, чертыхаясь, встряхивал мокрый плед, не обращая. внимания на спящего мальчишку.
- Черт знает что! Да если б не эта девчонка, то мы уже сейчас держали бы в руках драгоценный материал. Слушай, Петров! Видно, эта гроза на всю ночь. Сейчас уже двенадцатый час... Чтобы завтра чуть свет ты был у меня с бричкой! Дорогу на хутор знаешь?
- Не бывал, ваше благородие! Ну, найдем, это за паном Песковским. Так, незначительный хуторишко, почти что в лесу. Найдем, не извольте беспокоиться! Там, ваше благородие, у них сосед есть, у господ Арсеньевых, значит. Так сегодня у меня был Матюшкин, подал жалобу, что этот сосед, Ефим Бессмертный, скрывает у себя солдата, а тот солдат на селе народ против войны получал. Так что, может, и солдата там прихватим! - вкрадчиво говорил Петров. - Матюшкин, он, ваше благородие, отблагодарит...
- Ну-ну! Там посмотрим! Во всяком случае, этому субъекту некуда было деться, кроме хутора. И вообще, по моим сведениям, госпожа Арсеньева только что приехала из Самары, где ее муж отбывает наказание в крепости. Обыск может дать блестящие результаты. Только смотри, Петров, чтобы чуть свет бричка была
