— Рад познакомиться с вами с соблюдением принятых норм и правил.
Лорел слегка наклонила голову, чувствуя себя принцессой. Его солдатская выправка произвела на нее даже более сильное впечатление, чем если бы на нем был надет меховой кивер и форменная одежда английских королевских гвардейцев.
— Как прошла разминка? — спокойно спросила Редпэт.
— Я надрал ему задницу, — ответил Круз и вызывающе посмотрел на Джиллеспи, словно желал поспорить с ним.
— Ему удавалось справляться со мной до тех пор, пока я не разогнался, — заметил Джиллеспи. — Конечно, он намного лучше остальных, но все-таки с левой стороны чертовски уязвим.
— Естественно, в данный момент это моя слабая сторона, — быстро возразил Круз. — Если ты собираешься довести мое физическое состояние до нелепо искусственного уровня…
Редпэт жестом оборвала Круза, решительно обратившись к Джиллеспи:
— Старший сержант, вы уверены, что Круз нетрудоспособен?
Лицо темнокожего солдата какой-то момент ничего не выражало. Затем, выдержав нарочито паузу, чтобы показать, что не совсем был доволен Крузом, Джиллеспи вынес свой. приговор:
— Он вполне здоров… телом.
Круз знал, что такой вердикт не был окончательным подтверждением его пригодности к дальнейшей работе. Не дав ему высказать свое мнение, Редпэт заговорила первой:
— Если у тебя есть какие-то сомнения, Джиллеспи, я назначу Круза на другую должность, в противном случае все остается на своих местах.
Джиллеспи кивнул в знак согласия.
— Прекрасно, — сказала Редпэт.
Лорел молча удивлялась тому, как легко Редпэт управляла этими мужчинами, несмотря на то что каждый из них мог спокойно переломить ее, как ломтик хлеба. Лорел заметила, с каким уважением и почтением относились они к Редпэт. Взгляды, которые Джиллеспи бросал на Редпэт, когда она поддразнивала его относительно непригодности ни к чему, кроме как к борьбе и приготовлению пищи, говорили о том, что он явно неравнодушен к этой женщине.
Редпэт достала с полки и положила на стол большую книгу на русском языке.
— Это каталог изделий Фаберже, выполненных в мастерских Санкт-Петербурга и Москвы в дореволюционной России, Мой агент заверил меня, что это самый полный каталог работ великого мастера из всех существующих во всем мире.
Будучи все-таки в первую очередь ученым, Редпэт сделала паузу, получая удовольствие от открытия неясного, но мучившего всех факта.
— Что там написано о «Рубиновом сюрпризе»? — спросил Круз.
— Что он никогда не существовал.
— Что? — одновременно воскликнула Круз и Лорел.
— Нигде не указывается, что в какой-либо мастерской Фаберже было изготовлено яйцо для императора с огромным красным рубином в качестве сюрприза, — продолжила Редпэт. — Ходили разговоры на эту тему, появились даже первоначальные эскизы. Однако план так и остался на бумаге, поскольку не смогли найти подходящий рубин.
В комнате воцарилась тишина.
— И конечно, все записи и эскизы пропали в водовороте революции? — спросил Круз.
— Ты абсолютно прав, — ответила Редпэт.
— Проклятие! — произнес Круз.
— Интересная ситуация, не так ли? — бодро поинтересовалась Редпэт. — Полная вероятностей. Почему бы нам не встретиться через несколько минут за ленчем и не обсудить все. Это был ни вопрос, ни приказ. Не совсем чтобы приказ.
Круз развернулся и направился к выходу, не взглянув на Лорел. Она тем временем следила за каждым его движением. В его широком шаге ощущалась скрытая сила, несмотря на некоторое неудобство, доставляемое ему ранением в левом боку.
Внезапно поймав себя на том, что пристально смотрит на Круза, Лорел поспешно поднялась и пошла вслед за ним.
Как только закрылась дверь, Редпэт обратила свое внимание на воина, стоявшего в непринужденной позе, убрав руки за спину. Она медленно обошла письменный стол и облокотившись на него, взглянула в черные глаза Джиллеспи и попросила:
— Расскажи мне обо всем подробнее.
Джиллеспи, улыбнувшись, опустил руки. Редпэт в душе улыбнулась, вспомнив, как Лорел назвала Джилли красавчиком.
— Эта женщина выбила почву из-под ног Круза, — заявил старший сержант. — Видела бы ты, как вытянулось его лицо, когда она вошла в спортзал. По-моему, Лорел вскружила ему голову. Это не совсем то, что нужно оперативнику.
— Скорее всего они испытывают взаимную симпатию друг к другу, — добавила Редпэт.
— Ты не ошиблась. Она так старалась не смотреть на Круза, когда мы вошли в кабинет, что я чуть было не расхохотался.
— Но когда он уходил, Лорел следила за ним, вытаращив глаза.
— Верно. Мужчины готовы на убийство ради подобного взгляда такой женщины.
— Не думаю, что Круз собирается нанести кому-нибудь увечье, — сухо заметила Редпэт.
— Теперь, вместо того чтобы заботиться о себе или о нашем клиенте, все его мысли будут заняты лишь Лорел. Это никуда не годится.
Редпэт задумчиво разглядывала кончики своих пальцев, затем подняла взгляд на строгое лицо Джиллеспи.
— Поэтому-то я и сделала Лорел нашим клиентом, — тихо произнесла она.
— Проклятие! Теперь я должен ее охранять?
— Нет.
— Тогда Круз? — с раздражением в голосе спросил Джиллеспи.
— Да. Всю жизнь он боролся за счастье других, не пора ли ему побороться за свое.
— Пооткровенничай с ним немного, — предложил старший сержант.
Редпэт кивнула головой в знак согласия.
— Боже правый! Да в тебе скрывается романтик, — обрушился Джиллеспи и указал на портрет сурового вождя. — Твой дедушка, наемник, был бы разочарован, узнав об этом.
— Правда? А ты?
Джиллеспи улыбнулся:
— Туалет, стол, пол и спортивная трапеция — везде, где тебе хочется романтики, годится и мне.
Улыбка Редпэт была такой же лучезарной, как и ее глаза.
— Ах, Джилли! Романтиками являются все лучшие представители Шотландии. А темнокожие шотландцы превзошли всех.
Джиллеспи нежно приобнял Редпэт так, что их глаза оказались на одном уровне.
— А что ты будешь делать, когда Лорел пошлет Круза к черту? — спросил он.
— Ты думаешь, что такое может случиться?
— В целях ее же защиты Круз должен через Лорел выйти на Свэнна. Ты знаешь об этом. Я знаю об этом. Свэнн знает об этом. Круз знает об этом. Но когда Лорел узнает, для чего ее использовали, — продолжил Джиллеспи, — она вырвет у Круза сердце и бросит его на съедение собакам.
— По крайней мере Круз узнает, что у него тоже есть сердце, — горько улыбнулась Редпэт.
— Черт побери! Надеюсь, к тому времени мы отыщем «Рубиновый сюрприз».
— Я тоже надеюсь на это. Что ты можешь сказать по поводу телефонных звонков, которые Лорел делала у себя в спальне?:
— Она позвонила кому-то в Манхэттен, чье имя не числится ни в одной из наших картотек.
— Любопытно, а куда она позвонила после?
— Номер телефона был ни местным, ни международным. Это был код.
