Плечи Натали поникли.
– Может быть. Может, я ошибалась и вы, мои дети, выбрали бы другой путь в жизни. Но я правда верила в то, чем занималась. Обвиняйте меня, если хотите, но мне это было необходимо. И я не жалуюсь, что мне было тяжело. Я просто говорю, что так было.
– Ты слишком много на себя взвалила, – укоризненно заметил Грег. – Ты рисковала. Твои инвестиции могли пропасть, а виноградник – погибнуть. И отец мог догадаться о твоих тайных планах.
– О каких таких планах? – возмутилась Натали, выпрямившись. – Я пыталась всего лишь превратить Асконсет в процветающую ферму.
– Ты пускалась в рискованные авантюры, даже не посоветовавшись с отцом.
Натали вздохнула:
– Ваш отец не интересовался ни инвестициями в недвижимость, ни виноградником. Ему было интересно только одно: рассказывать о войне и своих подвигах. И рисковала не только я одна – он рисковал не меньше меня.
– Такова война.
– Такова жизнь, – поправила Натали. – Удача не приходит сама собой. Необходимо рисковать, чтобы ее поймать. Даже сейчас. Мы могли бы давно успокоиться и почивать на лаврах, говоря всем и каждому, что добились успеха и создали себе имя. А мы развертываем новую рекламную кампанию. Да, это стоит больших денег. Да, это рискованно. Но надо идти вперед. Жизнь – это непрерывное развитие и стремление к лучшему.
– Мама, тебе уже семьдесят шесть лет, – сказала Сюзанна.
– Ну и что?
– Когда это кончится?
– Когда я умру, не раньше. А пока у меня хватит сил, я буду идти вперед.
– И рисковать, – мягко добавила Сюзанна.
Натали слегка улыбнулась:
– Милая, благодаря этому я чувствую себя молодой. Риск, вызов – вот что продлевает мне жизнь. Не надо бояться нового. Но я с удовольствием удалюсь на покой, если кто-то из вас захочет взять семейный бизнес в свои руки. Однако вы пока не изъявляли желания.
– Мы тебе не нужны, – сказал Грег. – У тебя есть Саймон.
Оливия с грохотом отодвинула стул и встала.
– Я ухожу. Разговор слишком далеко зашел, и я… я…
– Ну что ты? – нахмурилась Натали. – Не хочешь слушать? Едва заслышав имя Саймона, ты пытаешься сбежать. Хватит прятаться, Оливия. Настало время делать выбор.
Оливия оторопела. Дрожа, она опустилась на краешек стула.
Натали обратилась к Грегу.
– Саймон ни на что не претендует, – сказала она с неожиданной убежденностью. – Он выполняет ту же роль, что и его отец, но виноградник никогда не принадлежал Карлу, Он принадлежит мне.
Грег не сдавался:
– Если то, о чем ты пишешь в книге, правда, Карл – равноправный владелец виноградника. Ты и Карл – главные действующие лица. А отец был в вашей тени. Вы, наверное, смеялись над ним!
– Если бы Карл позволил себе смеяться над твоим отцом, – холодно процедила Натали, – я бы его уволила. Александр был моим мужем. Я никому бы не позволила насмехаться над ним и сама этого никогда не делала. Я любила его. Если бы мне удалось привить ему любовь к земледелию,
– Он дал тебе имя, в то время как Карл бросил тебя и ушел на войну. Благодаря отцу у тебя появилась цель в жизни. Он заслужил гораздо большего. Он имел на это полное право.
Слова Грега больно задели Натали. На лице ее резко обозначилась каждая морщинка, голова мелко затряслась от ярости.
– Имел право? Имел право, говоришь? Я бы советовала тебе с осторожностью употреблять это выражение. Человек изначально не имеет права ни на что. Он должен заслужить награду, будь то деньги, уважение или любовь, дом или машина. Или виноградник. – Глаза ее горели гневом. – Имел право! Да твой отец разрушил все мои надежды, и все-таки я осталась с ним. Я работала, чтобы возродить виноградник, даже если это отнимало драгоценные минуты общения с тобой и Сюзанной. Я работала, потому что он не хотел и не умел. И я дала ему больше, чем любая другая на моем месте. Имел ли он на это право? Не думаю. Если он так считал, то глубоко ошибался. И если внушил тебе это, то сделал двойную ошибку. Ты не имеешь права владеть тем, что не заслужил, и прежде всего это касается твоей жены!
«О Боже!» – мысленно охнула Оливия. Разгорается самая настоящая ссора. Оставаться здесь просто неприлично, но у нее не хватило смелости уйти. Она притихла в надежде, что о ней забудут.
Опершись ладонями о стол, Натали в упор смотрела на сына.
– Ты считаешь, что Джилл принадлежит тебе целиком и полностью. А что ты сделал, чтобы заслужить ее? Дал ей свое имя? Жилье, в котором она коротает время, пока ты работаешь? Деньги, одежду, пищу? Очнись, Грег! Времена переменились. Ей ничего этого от тебя не нужно. Она сама в состоянии заработать себе на жизнь. Ты имеешь право только на вторую попытку, потому что она поклялась быть тебе верной женой и должна дать тебе еще один шанс. Насколько я вижу, ничего другого ты не заслужил. И никогда
