Тут новый сюрприз. Из лифта выходит еще одна женщина и, словно фурия, бросается к дерущимся. Образуется куча-мала, и уже непонятно, кто кого душит. Ну, а остальное ты знаешь. Кстати, – спохватился Руслан, – а как поживает соседка? Что с ее шейными позвонками?
– Как ни странно, все в порядке. У нее был вывих, поэтому она и ходила в гипсе, но после нападения шея пришла в норму. Мистика какая-то!
– Или просто мобилизация защитных сил организма, – усмехнулся капитан. – Из серии «удивительное рядом».
Руслан вытащил листы из принтера и протянул мне:
– Подпиши свои показания и можешь отправляться домой. Дети, наверное, уже заждались.
– У меня нет никаких детей, – запротестовала я.
– Слушай, я не идиот, – вскипел капитан, – я видел их собственными глазами! И мужа твоего тоже. Между прочим, нормальный мужик. Не понимаю, почему ты от них открещиваешься. Хотя нет, догадываюсь. Может быть, тебе хочется изменить жизнь, начать все с начала, с чистого листа? Ко мне тоже иногда приходят такие мысли. Смотрю на своих женатых приятелей с детьми и думаю: может, тоже завести семью, ездить на дачу, ругаться с тещей? Зависть какая-то просыпается. Но потом понимаю: нет, жизнь уже сложилась, идет себе потихоньку, и менять ничего не надо.
Меня стал душить смех.
– Что с тобой? – удивился Руслан.
– С такими мыслями тебе надо обратиться в фирму «Радость жизни». Там тебя научат ценить то немногое, что у тебя есть: трудовые будни, невкусный обед в столовой и холостяцкий быт.
И я рассказала капитану, каким образом у нас в квартире появился Максим Малахов. Реакция следователя оказала бурной:
– Я прикрою эту лавочку! У «Радости жизни» половина документов не оформлена, Невский занимается незаконной деятельностью. Безобразие! Дурачит народ!
– Почему «дурачит»? Клиенты участвуют в представлении добровольно. Они хотят быть счастливыми.
– А я что, не хочу? – вырвалось у Руслана, и меня озарила догадка: да он просто завидует Малахову!
Нет ничего более обидного, когда твоя мечта сбывается у другого.
Эпилог
Если всегда делать то, что хочешь, то как минимум одному человеку это доставит удовольствие. Однако не следует забывать, что часто подобное поведение попадает под действие Уголовного кодекса.
Суд признал, что Жанна Лопухина виновна в совершении предумышленного убийства Льва Котика. Возможно, красота девушки и обстоятельства, которые привели к преступлению, смягчили бы сердца законников, если бы не одно «но». Покушение на соседку-собачницу не добавило ей симпатии со стороны присяжных заседателей. Ближайшие десять лет красавица проведет в колонии строгого режима, и вряд ли это благотворно отразится на цвете ее лица.
Две недели, в течение которых я подрядилась играть жену Максима Малахова, пролетели быстро. К счастью, за это время дети избежали серьезных болезней. Только Игорек немного простудился, а у Ларика прихватило ухо. Ариадна тоже была молодцом и прибавила в весе, – хороший уход явно пошел ей на пользу.
Когда игра «Многодетный папаша» подошла к концу, Макс принес домой огромный букет роз. Красных. Нет, скорее пурпурных.
– Вот, это тебе, – сказал он, протягивая цветы.
Я вдохнула тонкий аромат и улыбнулась:
– Так сильно радуешься, что снова свободен?
– Не угадала, – ответил он, замялся, а потом выпалил на одном дыхании: – Люсь, выходи за меня замуж!
Я оторопела. Вот уж не думала, не гадала, что на первое же предложение сходить в загс отвечу отказом. Старая дева – это женщина, которая сказала «нет» на один раз больше, чем следовало. Но ничего не поделаешь, сердцу не прикажешь.
– Ты же меня не любишь, – мягко сказала я.
– Ну и что, – заволновался Макс, – для семейной жизни любовь не главное. Брак – это прежде всего ответственность, теперь я это точно знаю. У нас дети, будем их воспитывать. Купим загородный дом, второй автомобиль, заведем собаку и черепашку…
– Да нет, – отмахнулась я, – это все несерьезно.
– Это очень серьезно! – веско произнес мужчина. – Так всем нам будет лучше. Прикипел я душой к детям, не могу без них, неужели ты не понимаешь?
– Только не ври. Ты прикипел душой лишь к Ариадне. Возишься с ней, как сумасшедший папашка, даже памперсы не брезгуешь менять. Думаешь, этого никто не заметил?
Малахов смутился.
– Да, Аришу я полюбил больше всех. Она мне в сердце запала. Жалко ее, уж очень она слабенькая и выглядит такой одинокой. Нет, я не говорю, что ты плохо о ней заботишься, – поспешно добавил он, – просто у меня такое чувство… не могу объяснить… Знаешь, как Ариша похожа на меня в детстве? Я тебе принесу свою фотографию в два года – ни за что не отличишь! Да, и вот еще что, смотри, – спохватился Максим и вытащил из дипломата какую-то бумагу.
– Что это?
– Свидетельство о покупке квартиры. Четыре комнаты, престижная новостройка в Сокольниках. Надо только вписать сюда имя и паспортные данные владельца. Как твое полное имя? Лютикова Людмила? А отчество какое?
Я во все глаза уставилась на Малахова.
– Нет, ты не думай, я тебя не покупаю, – поспешно сказал Макс. – В любом случае квартира останется у тебя с детьми, даже если мы не поженимся. Я это твердо решил. Ну сколько можно вам мыкаться по съемным углам? Так как твое отчество?
Искушение было слишком велико. Обзавестись роскошными четырехкомнатными хоромами почти в центре столицы! Господи, да мне на такие апартаменты за всю жизнь не накопить! Квартира станет моей, всего-то и требуется, что немного покривить душой! Вернее, даже еще меньше: просто не сказать правду.
«Ну давай же, не будь дурой! – коварно нашептывал внутренний голос. – Друзья приходят и уходят, а недвижимость остается. Думай только о себе! Когда еще подвернется такой случай?»
– Ты ведь даришь квартиру детям, правда? Ты хочешь, чтобы
– Конечно, я все ради них сделаю!
– Тогда оформляй жилплощадь на Евгению Борисовну Стецюра, – вздохнула я.
«Идиотка! Знать тебя больше не хочу!» – отреагировал внутренний голос.
– Это твое настоящее имя? – удивился Максим. – Ладно, как скажешь.
И он принялся вписывать имя моей кумы в документ.
– Да, и насчет Ариадны, – продолжила я. – Если ты ее так полюбил, то забирай девочку себе. Думаю, тебе хватит денег и связей, чтобы оформить удочерение.
У Максима глаза стали квадратными:
– Да ты что?! Как ты можешь такое говорить?! Она ведь твоя родная дочь!
Я усмехнулась:
– Она мне такая же дочь, как тебе внучатая племянница. Кстати, остальные дети тоже не мои.
– Как так?!
Следующие полчаса ушли на разъяснения. Максим выслушал меня, ни разу не перебив. И только по глазам можно было догадаться, какая буря эмоций бушевала в его душе.
– Значит, через месяц родители детей возвращаются? – уточнил он.
Я кивнула.
