Этот ответ настолько сразил Дуню, что та немедленно согласилась. По дороге она допытывалась у Нелли – к чему ей этот Петр Врач?
– Неужели ты ищешь его ради той женщины? Матери Иры?
– Ну, а если так? – почти заносчиво ответила девушка. – Я хочу ей помочь.
– Но ты же убедилась – никто о нем не знает. Благодаря тебе все теперь только о нем и говорят, и все равно никто ничего не вспомнил.
– А как он в таком случае попал на день рождения к Сереге?
На этот вопрос Дуня ничего ответить не смогла. Она и сама хотела бы знать, кто же пригласил в гости эту пару, если Сергей отказывался от знакомства с ними наотрез.
– Может, кто-то затащил их в гости с собой, а потом забыл об этом, – сказала она, уже перед самым подъездом. – Или ты просто не нашла еще кого-то из гостей. Ты ведь не уверена, что расспросила всех?
– Я найду всех, – пообещала Нелли, оттягивая тяжелую дверь подъезда. – А теперь хватит об этом.
И странно – Дуня давно уже привыкла помыкать своей подружкой – это пошло еще со школьной скамьи. Нелли слушалась беспрекословно, ей и в голову не приходило иметь какое-либо мнение, которое расходится с мнением подруги. А уж тем более – противоречить ей. И тем паче – командовать Дуней. Та была выше ростом, красивее, спортивнее, быстрее схватывала информацию на уроках и пользовалась успехом у парней. Но теперь ей даже не пришло в голову, что Нелли можно не послушаться. Она покорно замолчала и вошла за нею в подъезд. Подруга вела себя так, будто ей была доверена какая-то важная тайна, – а ничто на свете Дуня не любила больше, чем тайны и загадки. В конце концов, обеим девушкам было всего-навсего по двадцать три года…
По просьбе Нелли Антонина Григорьевна выложила перед ними фотоальбомы – девушка высказала желание посмотреть фотографии Лени. Дуня не стала вмешиваться и спрашивать – зачем это нужно. Она просто с любопытством наблюдала за происходящим. На диван легли старые альбомы, обитые потертым плюшем синего и серого цветов. За ними – более современные, времен застоя, скромно обтянутые тусклым коленкором. И совсем свеженькие – дешевые корейские изделия в глянцевых цветастых обложках.
– Тут и ваши школьные снимки, и ранние… И последние.
Нелли принялась перекидывать ломкие картонные страницы, бегло вглядываясь в лица на снимках. Дуня уселась рядом с каким-то альбомом в руках и удивленно следила за подругой. В какой-то момент, когда Антонина Григорьевна вышла заново поставить чайник, ее осенила догадка и она шепнула Нелли на ухо:
– Ты ищешь в альбомах того парня с вечеринки?
– Да! Давай сюда новые, скорее!
Дуня поспешно выхватила из стопки альбомов те, что казались самыми последними. Там в самом деле часто встречались снимки Леонида примерно в том возрасте, в котором он погиб. Девушки поделили альбомы поровну и сосредоточенно листали страницы. На кухне позвякивала посуда, еле слышно посвистывал закипающий чайник. Дуня шепнула:
– А ты его узнаешь, если увидишь?
– Ну ясно. А ты?
– Постараюсь, хотя его лицо… Встретишь такого – не признаешь. А почему ты ищешь его у Лени? Лучше бы порылась у Сергея. Он же все-таки к нему пришел.
– Уже рылась, – сквозь зубы ответила Нелли. – Ноль. Похожие-то были, но ни разу я не могла сказать – «это тот самый».
– А что он такого натворил? – спросила Дуня, но тут в комнату вернулась Антонина Григорьевна.
Она слегка расстроилась, увидев в руках у девушек последние альбомы:
– А, это новые… Я не очень их люблю. Тут уже много людей, которых я совсем не знаю.
Девушки перестали листать страницы – отчасти из вежливости, отчасти потому, что продолжать поиски при хозяйке было трудновато. Она могла задаться вопросом – почему они так быстро перекидывают страницы, почти не глядя на изображения.
– Мне больше нравятся его детские альбомы, – прошептала та, присаживаясь к столу и открывая розовый коленкоровый альбом. – Вот этот. Вообще-то по цвету он был скорее предназначен для девочки, но другого мы купить не смогли. Это его самый первый альбом. Тут все…
Она рассматривала серые и желтые младенческие фотографии сына, казалось, совсем забыв о гостях. Антонина Григорьевна настолько ушла в себя, что даже не вспомнила о вскипевшем чайнике, который только что принесла в комнату. Нелли бегло взглянула на нее и, убедившись, что женщина уже не обращает на них внимания, еле слышно шепнула подруге:
– Этого парня нужно найти. Мама Иры думает, что он причастен к ее смерти.
Дуня широко раскрыла глаза:
– Быть не может!
– Правда! Я всем вру, что он на той вечеринке занял у меня денег и смылся, и вот я не могу его найти.
– Я слышала эту легенду, но не поверила.
– Я слишком плохо врала? – огорчилась Нелли.
– Просто у тебя никогда нет лишних денег, – парировала Дуня, с облегчением ощущая, что снова берет утраченное было превосходство над подругой. Она часто подшучивала над Нелли.
В другой комнате зазвонил телефон. Антонина Григорьевна вскочила и быстро вышла из комнаты, слегка зацепившись плечом о косяк. Нелли проводила ее взглядом:
– Как она изменилась! Ее просто шатает от горя…
– Ты не сказала толком – как он оказался причастен к смерти Иры? Я слышала – та погибла в автокатастрофе.
– Не совсем, – возразила Нелли. – Ее сбила машина. Машина-то осталась цела.
– Ну все равно. За рулем сидел тот самый парень?
– Нет, его даже рядом не было… По-видимому, – тише добавила та. – Знаешь, я пару раз перезванивалась с Ириной мамой, уже после поминок. Она мне рассказала столько подробностей о ее смерти… И она уверена – того парня нужно отыскать. Может быть… Я, конечно, не знаю… Но эта женщина, Татьяна Николаевна, думает, что, может быть, и Леня мог пострадать именно из-за него.
Дуня вздрогнула, собралась возразить, что эта версия слишком уж притянута за уши, но подружка даже не дала ей времени раскрыть рот. Она задумчиво произнесла:
– Это и в самом деле очень подозрительный тип. И он совершает странные поступки.
– Да что он такого совершил? Мы с тобой даже не разглядели его толком! Ничего он не делал – стоял на балконе и курил! – наконец высказалась Дуня.
Но та по-прежнему не обращала внимания на ее сопротивление:
– Знаешь, что у меня не укладывается в голове? Что он привел с собой на день рождения Иру, а потом преспокойно отпустил ее с Леней… Как будто не знал ее, и они были чужие.
– Ну и что?
– Да ведь она в это время была от него беременна! – выпалила Нелли.
Дуня так и ахнула:
– Врешь! Правда? Обалдеть! – Она лишилась дара связной речи. – А Ленька что?
– «Что-что»! Он это знал и все равно хотел жениться! Да тише ты! – шикнула девушка, видя, что подруга снова открывает рот для очередной серии восклицаний. – Потом будешь ахать. Я все про тот день рождения думаю. Видно, они серьезно поссорились. Или прямо там, или перед приходом в гости. Я так думаю, во всяком случае… Иначе почему он отпустил ее с другим парнем? Другого объяснения у меня нет.
– И мать Иры считает, что из-за этой ссоры он толкнул ее под машину или вроде того? – спросила Дуня, слегка придя в себя от потрясения и обретя прежнюю язвительность. – Через два месяца, да? Так долго обдумывал преступление? Нелка, это просто нелепо! И при чем тут Леня!
Нелли пожала плечами:
– Что толку гадать? У нас есть его внешность – мы его помним, пусть даже смутно. И есть имя. Если имя и внешность совпадут – этот тот самый тип, которого ищет мать Иры. А он-то отрицает, что общался с ней,
