круга людей каждый видел преемником самого себя, у персон такого уровня вирус власти быстро справляется даже с микробом жадности и остаётся единственным правящим чувством. Однако микроб жадности никогда не умирает; он может закапсулироваться до поры до времени, но создай ему нужные условия – и он оживёт, и его носитель начнёт всё более убеждаться в том, что хорошо откормленная синица, переданная из рук в руки, на самом деле куда предпочтительнее тощего журавля в небе, которого одновременно с тобой выцеливает ещё дюжина охотников.
Так что Смоляр купил бы всех – если бы тут не вмешивались личные чувства. Они-то и стали тем порогом, преодолеть который для Смоляра было невозможно – или, по крайней мере, крайне маловероятно. В общих чертах об этом знали все, хотя детали не были известны никому; говорилось только, что корни взаимного неприятия Смоляром Президента Стойка, а Президентом – великого собственника, неприятия, чтобы не сказать «ненависти», уходили в прошлое, чуть ли не в студенческие ещё времена. Именно тогда, по слухам, один из них – а именно Смоляр – нанёс второму смертельную обиду; предполагалось, что дело не обошлось без женщины, как оно чаще всего и бывает. Так или иначе, факт оставался фактом: вынужденные время от времени официально встречаться, соблюдая все протокольные требования, оба властелина никогда не смогут договориться ни в чём, тем более – в вопросе наследования власти. Для Президента Стойка это было бы вторым поражением в жизни – и последним: после этого ему оставалось бы лишь покончить с собой, а если бы он этого и не понял, то ему помогли бы. Так что убедить Президента Смоляр не мог бы, даже пообещай он взамен все, чем уже владел, и все, чем овладеть ещё только собирался.
Но понятие отступления Смоляру было чуждо. И он нашёл единственно возможный, как ему представлялось, путь: поставить Президента перед выбором: не хочешь отдать мне власть над миром – тогда я этот мир уничтожу. Не сразу, но часть за частью, и тогда посмотрим, долго ли люди потерпят у власти человека, который не в силах защитить от уничтожения не что-нибудь, но сами планеты, вместе с населяющими их народами. Массы не любят воров, верно; но слабаков они просто не переносят, считая их из двух зол – большим…
Но Смоляр, человек опытный, не может не понимать простой вещи: он припёр Стойка к стене, и у Президента просто не остаётся другого выхода, как уничтожить Смоляра, уничтожить физически, просто и грубо. Пусть это многим не понравится – сделав это, можно будет оправдаться, особенно теперь, когда процесс уничтожения Смоляром миров, по сути дела, уже начался – пусть пока и с необитаемой планеты, но перспектива была ясна любому, способному хотя бы в самых общих чертах оценить обстановку. Что предпринял бы на месте Смоляра я? Засел бы в самом надёжном убежище и не высовывал нос и даже при достижении договорённости постарался бы обеспечить собственную безопасность самым серьёзным образом. А он? Разгуливает и разъезжает, словно неуязвимость ему дарована свыше, и вдобавок рассуждает на тему «Я не я, и лошадь не моя» – хотя в это вряд ли поверит и слабоумный. Логично? Да ни с какой стороны. В наивности его никак не заподозришь. Какой же вывод? Только один: тут кроется какая-то хитрость, в которой я пока что не могу разобраться. Не вижу системы; её-то мне и не хватает.
В чём можно не сомневаться? Прежде всего в том, что тут разгуливает именно он, а никакой не двойник: девятнадцать совпадающих признаков – это убедительнее даже, чем Писание. Дальше? Он продолжает активно работать: я сам видел на экране, правда – в записи, как он произносил что-то на каком-то из своих предприятий. Причём было это до того, как некто, принятый нашим пузатым агентом за Смоляра, вылетел куда-то и растворился в пространстве. Что, кстати, за предприятие? Может быть этот, второй, туда и направился?
Там, помнится, фон напоминал что-то вроде химической лаборатории. Ладно – а какая в его собственности находится химия? Ну-ка, ну-ка? Где она тут? Ага: семнадцатый кристалл. Поставим его. Зададим ключевые слова. Какие они у нас? Ну, скажем – столы, реторты, халаты, баллоны, всё прочее. И пусть дают картинки. А мы тем временем ещё разок полюбуемся на будущего императора – или, может быть, будущее ничто? Насколько он соблюдает правила игры…
Смоляр соблюдал. При этом он вовсе не предавался кейфу; Ястреб подумал, что будь у него самого хоть малая толика смолярского богатства, он бы в этот час – законное рабочее время давно кончилось – вернее всего, предавался бы приятному безделью. Смоляр же сидел за клавиатурой, словно у него работа продолжалась круглые сутки.
А может, так оно и было: во всяком случае, человеком он был незаурядным, чего доброго, и в отдыхе не нуждался – иначе как успел бы он совершить всё то, что успел? Если бы он треть жизни проводил во сне, как обычный смертный, то в одиночку наверняка не справился бы – потребовалось бы двое, а может даже и трое таких, как он, чтобы одновременно вершить множество дел – и добиваться столь блестящих результатов. Ну-ка, что, интересно, сочиняет он в этот поздний час? Какими муками творчества страдает?
Ястреб без особых усилий подключился к зрению Смоляра. Снова перед глазами оказался экран, на котором возникал текст. Хотя нет, то был уже не текст – адрес. Смоляр успел составить какое-то послание и сейчас явно собирался отправить его. По сети. Но не по общей сети, понятно: у него имелась собственная, точно так же раскинутая по всем уголкам Галаксии. И система адресов, разумеется, своя собственная – судя по тем знакам, которые он сейчас набирает…
Ястреб, не глядя, нашарил ручку, стал вслепую записывать, не рассчитывая только на память: она нередко подводит, когда знаки не подчиняются вроде бы никакой логике, как это и происходит в шифрах. Так. Записано. Адресат? Странная фамилия: Корень. Хотя – что такого, если разобраться? Ну, а где же сам текст? Ага, вот он наконец!
Только радоваться было нечему: текст был предельно краток и, по сути дела, не содержал никакой полезной информации:
«Весьма срочно. Прилагается сообщение #86. Уважительно – Лист».
Само же сообщение, естественно, не появилось, ушло файлом. И что в нём содержалось – так и осталось неустановленным.
С одной стороны, всё-таки была выяснена вроде бы немаловажная вещь: Смоляр выполнял обещанное и благополучно находился на планете, в этом городе и даже в своём доме. Ну да: званые вечера, даже и те, которые почему-то называются обедами, в высшем кругу обычно начинаются где-то к полуночи и продолжаются до утра; так что объект лишь сейчас станет собираться. Ладно, попозже побываем с ним и на вечере. А пока мы всё-таки выудили одну-другую тему для срочного размышления.
Первая: куда ушло послание? Не составило бы труда установить сетевой адрес, будь это открытая, общедоступная сеть. Но увы… Существует ли реестр адресов смолярской сети? Ею несомненно пользуются люди из системы Смоляра. Система эта огромна, следовательно, и людей в ней – множество. Им могут понадобиться самые разные адреса. Вывод: такой каталог есть. Вопрос: где он находится и как до него добраться, чтобы установить – с кем Смоляр состоит в важной, по-видимому, переписке? Важной – потому что обычное сообщение пошло бы в нормальное время, а не на ночь глядя, да ещё с пометкой «Весьма срочно». Вот и тема.
А вот и вторая; она заключается в одном слове – «Уважительно». Так пишут даже не равному, и уж подавно не низшему. Скорее – кому-то, кто выше отправителя по положению. Но кто в мире может стоять выше самого Смоляра – по крайней мере, по его собственному мнению? Президент? Нет, даже не он. Таких людей в Галаксии просто не может существовать.
Оли-голи. Что означает: крайне интересно. И наводит на неожиданные размышления. Связанные, как бы это ни казалось странным, с давешней ночной встречей на улице – с девушкой и её спутником. Ее спутник… Хотя, может быть, это просто ошибка? Обман зрения? Или – ещё вероятнее – просто атака на моё зрительное восприятие: я предполагал возможность физического воздействия, а по сенсорной линии у меня стояла лишь обычная защита, не очень-то мощная. И меня достали, пусть на мгновение, но там больше и не нужно было: заставили увидеть не то лицо, каким в действительности обладал спутник девушки, а совершенно другое – хотя бы для того, чтобы я потерял время на эти вот размышления…
Но в таком случае – встреча была не случайной. Кто-то следил за мной. Но ведь я, ещё выходя из конторы, просмотрел обстановку – ничего не было, ни намёка. Применили какую-то методику, мне неизвестную? Не верится, что такая существует… Зря я не подумал сразу, тогда, когда ещё можно было снять его параметры; но не станешь же это проделывать с каждым встречным? К тому же (Ястреб невольно усмехнулся) я, собственно, этим и был занят в те секунды, пока они удалялись, – только не с него снимал, а
