Оборотень машет свертком, который успел поднять, и Син, лишь слегка кивнув, бежит в сторону моих апартаментов.
Мы устраиваем девушку на диване в моем кабинете. Я достаю третью кружку, и Жюль тут же разливает эль.
— Ну, Син, сегодня ты превзошел сам себя! — весело хмыкает оборотень, — Уговорил Рен-Атар вернуться в родной мир. Твой подвиг войдет в анналы истории.
— Не уговаривал я ее! — морщится гном, — Это она меня уговорила. Она сама сказала, что хочет домой.
— Что-то не вижу счастья не твоей физиономии, — продолжает изгаляться вервольф, — Девушка дарит тебе Узелок Души, а потом следует за тобой в другой мир. Ты должен быть горд собой и летать от счастья. Да что с тобой, Син?
— Ты хоть знаешь, кто она? — Синдин совсем сникает.
— Конечно. Она — новая Рен-Атар. Кстати, она довольно симпатичная. Для гномки.
— Она — Гур-Венар.
— О-о-о! — воет и тут же разражается хохотом перевертыш, — Бедняга Син! Нынешний конунг запрет ее в хрустальном гроте, как только заполучит в свои загребущие ручонки. Храни Узелок, как зеницу ока, иначе тебе очень быстро откажут в доступе к телу.
— Прекрати, Жюль! — осаживаю я его, видя, как наливается кровью лицо гнома, — Девушку, которая сама решила уйти в другой мир, будет не так-то легко где-то запереть. Даже конунгу.
— Он не посмеет что-то с ней сделать! — рычит гном, — Она — Рен-Атар.
— Успокойся, Син, — вздыхаю я, — Пока рано о чем-то говорить. Давай дадим ей время придти в себя. Я вообще считаю, что ей лучше хотя бы пару недель пожить здесь, в Библиотеке, набраться опыта, узнать о нашем мире побольше. А ты тоже, Жюль! Зачем ты его подначиваешь?
— Хорошо! Хорошо! — машет руками оборотень, — Больше не буду. А тебе, Гектор, пора доставать еще одну кружку. Похоже, наша гостья приходит в себя.
Я оборачиваюсь и встречаюсь глазами с девушкой. Синдин тут же вскакивает и бросается к ней.
— Как ты, Рен-Ата? Ну и напугала ты меня!
— Хорошо… — она чуть улыбается, — И немного странно. Кажется, я могу все на свете.
— Это магия, — я тоже подхожу к дивану, — Она радостно встретила новую Рен-Атар. Добро пожаловать в наш мир. Я — Гектор, смотритель этого странного места, где пересекаются миры.
— Я — Рената. А вы… вы — человек, Гектор?
— Да, Рената, я человек.
— А вы… Жюль?
— Оборотень вервольф, к вашим услугам, мадам. А это… — Жюль оглядывается по сторонам, — Вот черт! Кто-нибудь видел Грэма?
Все недоуменно озираются.
— Вот куда, спрашивается, слинял этот несносный мальчишка! Прошу прощения, мадам. Речь идет о моем сыне. Он всего лишь подросток и правилам этикета следует не всегда.
— Волком ушел, — Синдин кивает на перекинутую через спинку стула одежду мальчика.
— Волком? Гектор, что за хрень? Что ему в волчьей шкуре здесь ловить?
— Понятия не имею. Может, в сад побежал?
— Постойте! — Рената садится, спустив ноги с дивана, — Жюль, когда вы вошли в магазин, следом за вами вошел щенок. Точнее, не совсем уже щенок, но и не взрослая собака. Так, недопесок. Я еще подумала, овчарка, но я не очень-то разбираюсь.
Оборотень белеет, как полотно.
— Гектор, а когда мы вышли? — очень тихо спрашивает он.
— Вас было трое, Жюль. Грэма с вами не было.
Мы с вервольфом, не сговариваясь, вылетаем из комнаты.
Ну, что за сумасшедшая ночь! Я уже сбился со счета, в который раз бегу по этим коридорам. Жюль несется впереди с такой скоростью, словно прибывает в волчьей ипостаси. Я едва успеваю за ним. В холл мы врываемся почти одновременно.
Двери нет.
Оборотень падает на колени, протягивая руки к пустой стене. Побелевшие губы шепчут имя сына. Зрачки начинают расширяться, обозначив начало трансформации. Нет, только не это! Только не бешенство оборотня!
— Жюль! — я тоже опускаюсь на колени прямо перед ним, хватаю за плечи, — Жюль, ты слышишь меня?!
Он не слышит. Он обезумел от горя. Я размахиваюсь и со всей дури влепляю ему пощечину. Голова оборотня дергается, но взгляд, когда он переводит его на меня, уже осмыслен.
— Спасибо, — беззвучно шепчет он.
— Успокоился?
— Нет, — вервольф качает головой, — Я теперь никогда не успокоюсь.
— Думай мозгами, Жюль! Этот проход не единственный. Теперь мы уверены, что оттуда можно вернуться. И у нас есть Рен-Атар, которая знает тот мир.
Очень медленно в его глазах начинает появляться понимание. И надежда. Он надолго о чем-то задумывается. Я жду.
— Гектор, — наконец он поднимает на меня взгляд, — Я должен рассказать тебе кое-что. Думаю, ты имеешь право знать. Как смотритель.
Я только киваю.
— Та комната… ты ведь знаешь, у нас, оборотней, нет лекарей. Сами регенерируем, если что. Но бывает и такое, что мы не можем излечить. Тогда мы идем туда. В звериной ипостаси. В их мире умеют лечить. А лекарь… Мы думаем, он сам оборотень. Но никто никогда не видел в кого он перекидывается. Должно быть, в том мире это невозможно. Но он знает, кто мы. Он всегда нас узнает.
— Жюль, ты должен пойти туда и рассказать о сыне. Возможно, он сможет его найти и переправить обратно.
— Я же сказал: только в звериной ипостаси.
— Да… — я задумался, — Постой, но письмо-то ты ему отнести можешь!
— А ты думаешь, он умеет читать на всеобщем?
— Болван! У нас есть Рен-Атар!
И снова мы бежим по переходам Библиотеки. Бедные мои старые кости! А я еще жаловался на одиночество!
В мой кабинет мы врываемся, не на шутку перепугав гномов.
— Ну? — Рената подается вперед, — Нашли?
— Нет, — я качаю головой, — Жюль, сядь и успокойся. Я сам все объясню. Ты еще не вполне вменяемый.
Коротко и четко я обрисовываю девушке ситуацию и объясняю, что от нее требуется.
— Хорошо.
Рената садится к столу, пару мгновений с любопытством разглядывает перо и чернильницу, потом начинает писать.
Жюль выходит в спальню, видимо, раздеться.
— Вот. Я написала на двух языках. На своем родном и еще одном. Он считается международным, его везде прочитают, — она помахивает исписанным пергаментом.
— Странный у вас мир, — вздыхаю я.
Большой черный волк аккуратно берет зубами бумагу из рук девушки и скрывается за дверью.
— Надеюсь, это поможет, — в голосе Ренаты сквозит напряжение.
— Я тоже надеюсь, — что-то не дает мне покоя, но я отмахиваюсь от назойливого ощущения и принимаюсь выполнять долг гостеприимства.
Когда мы заканчиваем завтракать, возвращается Жюль. Молча проходит в спальню и через пару минут возвращается уже в человеческой ипостаси.
