— Тем, что устоял.
Руки оборотня бессильно падают вдоль тела, плечи сутулятся.
— Я бы не устоял, Гектор, — шепчет он, — Я бы не устоял перед ней, если бы успел перекинуться.
За три года отчаянья в его голосе так и не поубавилось.
— Ты слишком хорошо воспитан, чтобы разгуливать голышом перед руководительницей совета кланов, — мне очень хочется свести все к шутке, но, видно, не судьба.
— Ты не понимаешь, — с горечью произносит Грэм, — Я был волком, когда ее увидел, но… У меня было такое чувство, что я не удержусь и перекинусь. Я хотел ее.
Я подхожу и кладу руку ему на плечо.
— Парень, если тебе так важно сохранить верность девушке из другого мира, в следующий раз ни на мгновенье не позволяй себе забыть, что леди Рисс воздействует на окружающих магией.
— Думаешь, она не оставит меня в покое?
— Миледи никогда не отказывается от своих планов. Конечно, сейчас ей не до того, как и всем нам. Сегодня она просто воспользовалась подвернувшимся случаем. Но в будущем постарайся не оставаться с ней наедине.
— Гектор, а ты не мог бы…
— Я не всесилен, Грэм, — перебиваю я, — Пока ты здесь, я могу лишь постараться не допустить повторения инцидента. А там жизнь покажет. В конце концов, когда кончится весна, тебе станет проще справляться с собой.
— Я понимаю, — понуро отвечает он.
Мое внимание привлекают голоса в коридоре.
— Возьми себя в руки, и вперед. Мы представляем Библиотеку. Не забыл?
Когда мы выходим, в коридоре уже никого нет. Ирэльтиль и Фариар колдуют около зеркала. Вокруг толпится почти все почтенное собрание. Даже любопытная морда Гурга высовывается из двери.
Рената внимательно смотрит на Грэма, потом подходит и становится рядом с оборотнем. Почувствовала, что что-то неладно. Грэм небрежно обнимает ее за плечи и, то ли прижимает к себе девушку, то ли сам прижимается к ней, в поисках защиты. Объединившая их тайна иного мира уже давно переросла в трогательную дружбу. Я рад, что эти двое есть друг у друга. Надо будет сказать Ренате, чтобы присматривала за парнем вне Библиотеки. Наша Рен-Атар и коварной кошке может оказаться не по зубам.
— Проникновение, — произносит, наконец, Ирэльтиль, брезгливо отряхивая руки, и Фариар кивает, — Точнее, просто контакт. Он с ней пообщался.
— Только этого не хватало, — ворчит конунг.
— Он мог ей навредить? — озабоченно спрашивает Тион.
— Нет, — Фариар качает головой, — Скорее всего он даже напугать ее не старался. Он хочет ее уничтожить, так же, как и Леандирату, а для этого нужно подобраться поближе.
— Интересно, как? — фыркает Лилея.
— Очень просто, — вздыхает Ирэльтиль, — Уговорить ее открыть встречный проход. Сила Серебряной леди огромна. У нее может получиться. На собственную погибель.
— Сам он не станет пытаться? — спрашиваю я.
— Как знать, — пожимает плечами эльф, — Может и попытается. Он сейчас уверен в своих силах. Контакт ему удался, и мы его не достали. Надо бы поставить охрану около зеркала.
— Защищенную охрану. Из тех, чьи портреты находятся как можно ближе, — добавляю я.
Все головы поворачиваются в сторону вернисажа.
Ундина. Я не знаю ее имени, но она амазонка, воительница и, почти наверняка, магичка.
— Я пошлю за Арианной, — кивает Лилея.
Оборотень-орел.
— Он не сможет драться в закрытом помещении, — качает головой леди Рисс.
Гоблиненок. Увы, они слишком медленно растут. Он все еще малыш.
Снова оборотень. На этот раз, кажется, росомаха. Отличный боец. Царственная кошка кивает.
Саламандра. Снова увы. Воины и маги у них только мужчины.
Энгион. Собственной персоной.
Еще один эльф. Кажется, я видел его несколько раз вместе с Энгионом.
— Он не на нашей стороне, — подтверждает мои подозрения Ирэльтиль.
Синдин Дил-Унгар, мастер секиры. Конунг морщится. Грэм хихикает, а Рената прячет лицо у него на груди.
— Я пошлю за Синдином, — мрачно сообщает конунг.
Цветочная фея. Одно из самых нежных и невинных созданий волшебного мира. Они даже эмиссара не прислали на этот совет.
О! А вот это удача! Хандариф — какой-то младший родич Фарияра, но, несмотря на свою юность, уже успел снискать славу одного из сильнейших магов всего мира. Фарияр улыбается. Да, есть чем гордиться.
— Думаю, этого достаточно, господа. С такой четверкой Энгиону не справиться, — я тоже невольно улыбаюсь.
— Остается решить, кто будет охранять зеркало сегодня, — подает голос Тион, — Ваши воины не появятся здесь раньше завтрашнего утра.
— Я буду, — Гург еще сильнее вытягивает шею, — Мне здесь нравится.
— Только не влезь носом в остаточную магию, твое высочество, — фыркает кошка.
— Хорошо, — покорно соглашается принц и немного подает назад.
— Гектор подал неплохую идею защиты, господа, — задумчиво произносит Ирэльтиль, — Вам не кажется, что нам надо обсудить стратегию?
И владыки нашего мира, оставив дракона охранять зеркало, направляются обратно в большой зал.
Марта.
Сегодня был эльф. Почему эльф? Не знаю. Но вот получился эльф. И стал совсем похож после того, как я пририсовала ему острые ушки. Но я и до этого знала, что он эльф.
Эльф выглядел немножко мультяшным. Не совсем, конечно. Просто заполненные яркими бликами неземного света глазищи напоминали персонажей анимэ. Но переделывать не хотелось. Да и вообще, мне нравилось то, что вышло. Эльф, так эльф. Вон три дня назад, после наезда начальства, я вообще горного тролля нарисовала. До сих пор на это страшилище смотреть не хочется. И о наезде думать тоже.
А эльф — это даже приятно. Не каждый день в твое воображение приходят попозировать такие персонажи. Этот был очень юный эльф. Во всяком случае, выглядел он юно, а там кто их разберет. Если верить многочисленным авторам фэнтези, то они по тысячи лет живут. А может, это вообще эльфийка? Нет, не похоже. Эльфийки, они немного жеманные, а это действительно совсем молоденький эльфенок. У него даже чувство расового превосходства еще не гипертрофировалось.
Я не знаю, почему я их различаю. И почему так уверена, что они приходят именно позировать. В основном, молодежь. Вот дракон тоже был совсем малышом. Мне даже показалось, что он сбежал от родителей ради забавы показаться мне и получить свой портрет. Зато на следующий день мой карандаш лихорадочно носился по бумаге изображая Очень Свирепого Дракона. Или Драконессу. Это уж как посмотреть. Но ничего, обошлось. Она, вроде, даже довольна осталась. Я стараюсь, и они, как правило, остаются довольны.
А вот люди не приходят никогда. Может, их там нет. Где там? Не знаю. Я действительно ничего не знаю. Да и какая мне разница? Я ведь это все придумала. Надеюсь. Но людей я рисовать не могу. Странно, правда? Вот если у этого эльфенка убрать острые ушки, то получится задорный такой мальчишка. Но он перестанет быть живым. Я пробовала. Из горного тролля тоже Квазимодо не выйдет, даже если я ему человеческий цвет лица придам. Ну, драконы вообще не в тему. Я пробовала рисовать и портреты обыкновенных людей. Тот же эффект. Бездарная мазня самоучки. Ни сходства, ни характеров. Может, если
