Я не сопротивлялась. Я рисовала все утро, но в десять решительно отложила альбом в сторону. Дела нужно делать. Иначе я раскисну окончательно.
И снова я напрасно простояла почти полчаса у зеркального здания.
Из салона я пошла не домой, а в мебельный магазин. И купила зеркала. Насколько хватило денег на кредитке. Я откладывала эти деньги на подарки своим родным. Я всегда, когда приезжаю во Франкфурт, привожу всем подарки. Но сейчас это не имело значения. Каким-то шестым чувством я понимала, что не попаду в этом году в Германию. А зеркала давали шанс Энгиону снова ко мне пробиться. Я понимала, что это безумие, но ничего не могла с собой поделать.
Домой я приехала на грузовом фургончике мебельного салона. Дюжие ребята не только развесили мои приобретения в указанных местах, но и помогли переставить мебель. Представляю, что они обо мне подумали. Стареющая тетка, страдающая нарциссизмом. Но мне было наплевать.
Зато теперь практически в любой точке дома я упиралась взглядом в свое отражение. Даже на кухне. Даже за компьютерным столом.
Шиза крепчала.
Хорошо хоть видеоглаз этого не показывал. Огромное зеркало висело передо мной, а не за моей спиной, и Аня не могла оценить всю глобальность изменений в квартире. А то всерьез забила бы тревогу. Ну, а немного изменить интерьер — это вполне в моем стиле. Дочь ничего не заподозрила.
Над кухонным столом теперь тоже висело зеркало. Но всматриваться в свое отражение мне никто не дал. Они снова нетерпеливо толпились в моей голове, и я взялась за карандаш.
К полуночи я почувствовала, что засыпаю. Зная, что разбудят меня в лучшем случае в семь утра, я решительно потребовала оставить меня в покое. Я спать хочу! А еще надо отсканироватьть и закинуть в сеть сегодняшние рисунки.
Ну, и конечно, я не выдержала и полезла на форум. Интересно же, что там происходит. Встряла в какую-то полемику и принялась азартно ругаться. Сон прошел. Временно изгнанные визитеры меня не тревожили. Я даже не думала об Энгионе. Как вдруг…
'Марта!'
Господи! Он был близко. Казалось, на этот таз голос звучит не у меня в голове, а прямо в комнате. Я вскинула голову и уставилась в зеркало. Никого, кроме меня самой, в нем не было.
'Энгион?'
'Ты облегчила мне путь, Марта. Спасибо тебе за это, Серебряная леди'.
'Путь? О чем ты, Энгион?'
'О зеркалах, Марта, о зеркалах. Я уж думал, мне никогда не удастся до тебя добраться. Слишком мало преломлений. В твоем доме было всего два зеркала. Но теперь…'
Осознание чего-то опасного кольнуло в груди. Но о чем это я? Значит, я все сделала правильно. Все дело в количестве зеркал.
'Ты ничего не говорил мне об этом, Энгион. Мне пришлось догадываться самой'.
'Я и сам только что понял. Сам виноват. Мог бы остановить тебя намного раньше. Но я зациклился на том, что проход должна открыть ты. Мне даже в голову не пришло попросить тебя добавить зеркал в доме'.
'Остановить?'
'Ты рисуешь и рисуешь. Только за последнее время ты наделила бессмертием уже больше тысячи моих врагов'.
'Врагов?! Энгион, каких врагов? Я не понимаю!'
Они — враги? Враги Энгиона? Старый кентавр, который только и умеет, что воевать, но совершенно не хочет этого делать? Повзрослевший эльф, готовый идти до конца? Вервольф, уже постигший, что значит терять, и осознающий, что обречен на новые потери? Они — враги Энгиона? Или это он их враг? И мой?
'Откуда тебе понять, последняя из рода Серебряных эльфов?! Ты даже не знаешь, каким даром наградила тебя твоя генетика. Никто из тех, кого ты рисуешь не может умереть насильственной смертью. Ни в бою, ни на дуэли, ни от руки убийцы. Разве что от твоей руки. Но ты ведь не пойдешь на это, уж я-то знаю вашу породу. Я потратил полтора столетия, чтобы уничтожить всех твоих родичей в нашем мире. Кто же мог знать, что в Библиотеке появится зеркало и выведет их прямо на тебя?! О, они берегут его, как зеницу ока! Они даже близко не подпускают меня теперь к тому коридору! Меня! Бывшего смотрителя! Лучшего из всех смотрителей! И кто! Человечишка, которого я сам же туда привел! Спас!'
Ужас сковал меня. Я не могла пошевелиться. А надо было бежать. Прочь из квартиры, из дома, из города. Звать на помощь. И в то же время я понимала, что как только Энгион откроет проход, мне уже будет не сбежать от него. И я слушала его гневную речь, не перебивая, по крупицам из обрывочных фраз составляя картину происходящего. Мне нужно было понять, кто прав. Это было жизненно важно. Я не перенесла бы, если бы узнала, что подарила бессмертие тысячи чудовищ. Но пока чудовищем казался Энгион. Его голос больше не завораживал меня. Он резал, как по живому, заставляя осознавать собственную ничтожность и глупость. Старая дура! Позволила себе влюбиться.
'И все из-за тебя! Твой Легион Бессмертных стал лагерем в Библиотеке. Я не могу попасть туда. А это единственное место, где грань миров достаточно тонка, чтобы ее можно было полностью разрушить. А мне нужны люди, нужны воины и ваше оружие. Но больше я нигде не смогу открыть достаточно большой проход, чтобы провести военную технику. У меня одна надежда. На тебя, Марта, на твою смерть. Тогда зеркало исчезнет, а вместе с ним и портреты. Ну почему ты не попыталась нарисовать автопортрет! Тогда мне не пришлось бы убивать тебя. Ты бы сама уничтожила свою магию!'
Мне стало смешно. Боже мой! Ему же достаточно было попросить меня об этом! Я ведь готова была сделать для него все. Так просто. Ты перехитрил сам себя, Энгион. Танки и самолеты? В мире кентавров и оборотней? Ну, нет! Этого не будет. Зеркала! Надо разбить зеркала!
Я потянулась к нижнему ящику стола. Там, в глубине, хранился тяжелый охотничий нож моего покойного мужа.
Я не успела. Гладь зеркала подернулась рябью, а потом я его увидела. И узнала. Это был один из первых нарисованных мной эльфов. Значит, я и его наделила неприкосновенностью.
А в следующее мгновение он выбросил вперед руку. Три ногтя прямо у меня на глазах превратились в три острых серебристых стилета и вытянулись в мою сторону, разрывая грудину, царапая сердце.
В бессмысленной, казалось бы, попытке защититься, я схватила первое, что попалось под руку — остро отточенный карандаш — и со всей дури вонзила его в эту руку, пробив ладонь насквозь. Эльф завизжал и исчез. Зеркало пошло мелкими трещинами, но не рассыпалось.
Я не знаю, почему я не умерла. Я даже не потеряла сознание. Боль была адская. Движение пальцами и то отдавалось резью в сердце. Но я не собиралась сдаваться. То, что я успела увидеть в зеркале за спиной Энгиона, позволило зародиться надежде. Но чтобы воплотить ее в жизнь, мне нужно было выжить.
Мне не добраться до телефона в гостиной. Закусив губу, чтобы не закричать, я подняла руку и дотянулась до клавиатуры.
'Помогите. Инфаркт. Одна дома. Телефон далеко. Скорую по адресу…'
Ну, Лунный Фанатик! Я же знаю, что ты спишь еще меньше меня.
Сработало! Минут через пять я услышала щелчок открываемого замка и взволнованные голоса девочек. Из последних сил я запахнула на груди халат. Крови, как ни странно, почти не было, но и этого могло хватить, чтобы их напугать.
Босс. С цветами и фруктами. Как мило! Первый примчался. Кроме Ани и Дитриха, но их пускали в интенсивку. И как кстати. Придется его еще озаботить, хоть он и так уже мне, можно сказать, жизнь спас. Мне крупно повезло, что он сразу же прочитал пост. Вызвал скорую и позвонил Марифу. А уж Мариф поднял на ноги девочек. Они подъехали к моему дому почти что вместе со скорой. Марифа босс подхватил по дороге.
Хороший он все-таки человек. Мне будет жаль с ним расставаться. И с Марифом. И с Натальей Аристарховной. И с Ксюшей и Викой. И конечно, со своей семьей. А еще я так и не увижу Марту. Стоп! Хватит! Я уже приняла решение. Иначе я поступить не могу.
