Крупный план знакомого лица с ужасными, изуродованными чертами. Место последнего снимка было не известно – на здании ни адреса, ни надписей. Но на заднем фоне сверкали позолоченные арки – самый узнаваемый фон в мире. В кадр попала одна огромная желтая опора и фрагмент черепичной крыши. Часть улицы заслонял собой мусорный контейнер; на его боку была видна цветочная эмблема.
Тим положил фото обратно в папку, откатил ворота гаража и увидел четыре патрульные машины и фургон криминалистов, перекрывший узкий въезд. Вскоре на улицу завернули еще несколько патрульных машин, бесшумно мигая проблесковыми маячками. Вслед за ними зловеще замаячил фургон телеканала КСОМ. Тим ускорил шаг. После встречи с журналистами около дома Вождя у него больше не было желания с ними общаться. Трое помощников прошли сквозь толпу полицейских к служебной машине Герреры, сели в нее и исчезли в ночи.
28
Тим опустил снимок. Вид из окна был идентичен тому, что изображен на фотографии; он видел его под тем же углом, только сейчас была ночь. Та же узкая аллея, тот же вход, та же желтая полуарка, только чуть мутная из-за засиженного клопами лобового стекла машины Медведя. Несмотря на вездесущность «Макдоналдсов», этот ресторан можно было легко отыскать по ряду дополнительных признаков. Довольно большие, отдельно стоящие арки, черепичная крыша, мусорный контейнер с нарисованной розочкой – все это помогло им быстро найти нужное место.
– Мы ведь просто посмотрим, и все? – с надеждой в голосе спросил Геррера, когда они выходили из машины.
– Конечно, – ответил Медведь, доставая из багажника дробовик.
Тим вынул патроны из новенького револьвера, проверил натяжение спускового крючка и перезарядил барабан. Геррера кивнул, сжал губы и бесшумно последовал за ними к зданию. На двери висел новый блестящий замок, не гармонировавший с заржавевшим засовом. Присев, Геррера нашел среди опавших листьев разрезанный старый.
Тим взмахнул рукой, и они рассеялись вокруг склада. На парковке и вообще поблизости не было ни машин, ни мотоциклов. В боковое окно просматривалось офисное помещение. В конторе стоял «харлей». Тим зажег свой фонарь и направил луч в комнату. На столе поблескивала красновато- коричневая лужица. Рядом на полу виднелись пятна. Вдоль ковра тянулась широкая полоса – след чьего-то тела.
Тим почувствовал дыхание Медведя, проговорившего из-за плеча:
– Думаю, что здесь мы найдем подсказку.
Тим нажал на окно, прилипшее к подоконнику. Оно со скрипом поддалось. Медведь вызывал по телефону подкрепление и машины «скорой помощи», требуя их скорейшего прибытия в надежде, что преступники все еще внутри. Пока Тим лез через окно, Геррера стоял на углу, беспокойно оглядывая пустующую парковку и соседние здания.
Тим забрался внутрь, Медведь и Геррера последовали за ним. Там было сыро, в воздухе чувствовался сладковатый запах ржавчины. Тим коснулся костяшками угловатого двигателя «харлея» – еще теплый. Это был мотоцикл Козла – Тим вспомнил его по фотографиям, найденным у Жирного Маркеса: двигатель «Пэнхед», на продолговатом бензобаке шахматный орнамент из черепов.
Подняв оружие, они двинулись по кровавому следу. Тим шел первым, стараясь держать револьвер параллельно лучу фонарика.
На выходе из офисного помещения тускло поблескивал огромный бальзамировочный стол – довольно необычная деталь для промышленного интерьера. Помощники замерли перед ним. В желобках стола стояла какая-то маслянистая жидкость. Тим уже понял, что это, но Геррера направил на стол фонарик. Жидкость была алой. На другом конце стола она образовала лужицу.
Геррера сглотнул. Тим почувствовал, что его желудок сжался в ожидании еще более отвратительного зрелища. В небоевых выездах вряд ли есть что-то ужаснее, чем медленно развертывающаяся перед глазами картина преступления.
Они обходили груды сломанного оборудования. Впереди блеснул свет. Под высокими сводами склада эхом отражалось шарканье чьих-то шагов. Оттуда же раздавалось веселое посвистывание.
Они осторожно прошли вдоль стены и встали у входа в секцию. Единственный на весь склад луч света освещал фигуру Козла, который тащил за собой наполовину выпотрошенное женское тело. Он шел спиной вперед, вцепившись руками в подмышки трупа. Голова мертвой девушки лениво повисла, ее лицо было скрыто копной спутанных волос.
Настольная лампа, стоявшая на полу, давала довольно скудное освещение, создавая почти интимную атмосферу. В ее свете четко вырисовывался жуткий профиль Козла, отбрасываемый на стену тенью. Он часто моргал и было видно, что в его глазницу вставлен стеклянный глаз с гравировкой в виде черепа.
Тим жестами велел Медведю и Геррере разойтись по периметру темного помещения, а сам выступил из мрака; свет упал на него, словно простыня.
– Руки вверх! Руки вверх!
Козел дернулся от неожиданности, отпустил тело, почти сонно улыбнулся и поднял руки. Женский труп при этом не опустился на пол, его руки и спина были по-прежнему выгнуты, словно бананы, опровергая все законы физиологии.
Сжимая револьвер двумя руками, Тим подошел ближе. В животе девушки был вырезан прямоугольник. Из него выпадала часть кишечника, свисая между ног. Ее лица по-прежнему не было видно из-за слипшихся рыжевато-коричневых волос. В нескольких футах возвышался люк на шарнирах, ведущий в темный проем подвала.
Тим остановился, держа прицел на груди Козла. Трупный запах напомнил ему смрад на поле боя и Джинни, лежащую на столе коронера; он перевел взгляд на обезображенное лицо Козла, чувствуя холодок сквозняка на вспотевшей шее, и вспомнил, как Дрей упала на дорогу, проехав несколько футов плечом по асфальту, и как ее волосы рассыпались от удара.
Раскатистый выстрел вернул Тима к реальности.
На какое-то мгновение он подумал, что выстрелил сам; потом услышал за спиной чьи-то шаги – это был Геррера. Тим выстрелил в пол, и Козел метнулся в темноту. Тим обернулся: Геррера стоял на границе отбрасываемого лампой света. Опущенный ствол его оружия дымился, перед ним лежало чье-то распростертое тело. Медведь промчался мимо Тима, догоняя Козла, Тим ринулся следом в лабиринт складских помещений.
У щеки Тима просвистела пуля – Козел начал отстреливаться. Тим с Медведем встали по краям пролета, прижав спины к простенкам, и начали медленно продвигаться вперед. Пройти им мешала труба, и они остановились в углу. У Козла был полуавтоматический пистолет; каждый раз, когда он стрелял, вспышки освещали бетонные стены вокруг.
Затвор защелкал впустую – у Козла закончились патроны, и магазин выпал на пол. Тим перебежал через коридор, остановился и прижался плечом к перегородке, за которой прятался Козел. Медведь приблизился почти вплотную к повороту. Послышался щелчок – Козел перезарядил магазин.
Тим вцепился пальцами в Медведя и потянул его за руку. Медведь протянул ему свой «ремингтон», и Тим ухватился за приклад, сделанный из орешника. Пистолет снова высунулся из-за поворота; Тим поднял обрез и выстрелил под углом в стену напротив. Дробь врезалась в бетон и срикошетила.
Сильная отдача тряхнула Тима, и он услышал вопль Козла. Медведь первым выбежал из-за поворота. Козел схватился руками за голову, пронзительно крича. Большинство дробин попало ему в лицо. Стеклянного глаза не было, он потерялся где-то в темноте. Из пустой глазницы и из второго глаза струилась жижа. Медведь ногой выбил пистолет из руки ничего не видящего Козла и толкнул его лицом на пол. Упершись ногой в его спину, Медведь быстро обыскал его и достал регулируемые наручники – при задержаниях ему в этом не было равных. Он хотел затянуть наручники на лодыжках Козла, но тот начал отчаянно трясти ногами. Тогда Медведь схватил Козла за волосы у самых корней и принялся оттягивать его голову назад, к ногам, задирая подбородок вверх. Он тянул медленно и крепко, словно хотел поставить Козла на мостик. Лампа осветила лицо Козла, зрелище было отвратительное. Он что-то бормотал, изо рта у него вытекала кровавая слюна, а из ранок на лице струилась кровь.
Геррера, остолбенев, все еще смотрел на убитого им человека.
Это был Бубновый Пес Филлипс.
Подходя, Тим заметил, что Геррера наступил на пистолет 45-го калибра – он не взял оружие из рук Пса. Тим крикнул, вырвав его из оцепенения:
– Здесь все чисто?
Геррера встрепенулся. Медведь наручниками прицепил стонущего Козла к погрузчику. Тим осветил фонариком лампы на потолке, проверяя, нет ли ловушек. Потом нашел ряды выключателей и защелкал рубильниками. Над секциями склада один за другим стали загораться электрические огни.
Осмотрев все помещения, они снова встретились в главном проходе. Медведю по рации сообщили, что подкрепление прибудет через две минуты. Козел потерял сознание. Тим подошел к нему, чтобы измерить пульс; пульс был устойчивый, и в груди слышался приглушенный звук дыхания. В Козле было много жизненных сил.
Тим не удивился, когда вновь услышал голос Дрей.
«Я не убил его».
«Не путай меня, Дрей. Если бы я не уложил его, он мог застрелить меня или Медведя, а может, нас обоих. У меня почти не было выбора».
Козел перевернулся на спину, что-то промычав.
Тим склонился над девушкой. Ее пальцы стали похожи на когти, кожа потускнела. Наконец он решился. Перочинным ножом откинул с ее лица спутанные волосы и услышал за спиной тяжелый вздох Медведя. Тим смотрел на знакомое лицо, чувствуя, как на его плечи ложится невидимая тяжесть.
– Проклятье, – выдохнул он. Ему захотелось ее чем-нибудь прикрыть, но он понимал, что скоро труп будут осматривать криминалисты, а до этого он должен лежать здесь, на бетонном полу.
Геррера тупо смотрел на тело Бубнового Пса. Он все еще держал в руках пистолет, прижав ко лбу кулак и безмолвно шевеля губами. Тим почти нежно взял Герреру за локоть, вынул из его рук «глок» и засунул в кобуру на поясе. Геррера едва ли заметил это.
