ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Центральная масса ядра Нова-Арктис втягивалась внутрь и уплотнялась, отбирая у атомов электроны и спрессовывая остаток в супермассивный шар из нейтронов, что вызвало всплеск широкого спектра радиации.
Результат получился катастрофическим.
Внешние слои Нова-Арктис мгновенно взорвались, оставив крошечную нейтронную звезду в несколько десятков метров в диаметре. Предсмертные муки звезды в течение нескольких секунд высвободили энергию, эквивалентную энергии всего Млечного Пути, спровоцировав второй выброс нейтрино.
Волновой фронт плазмы раскатился во все стороны от ядра приблизительно со скоростью, равной одной десятой от скорости света.
«Агарта» двигалась по направлению к темной стороне Икарии, продолжая замедлять ход, чтобы не проскочить планету. Арбенз смотрел на дисплей, на котором обозначающее «Пири Рейс» небольшое пятнышко перешло на низкую орбиту.
Один из экспертов подошел к Арбензу. Он был бледен и подавлен.
— Сенатор, на Нова-Арктис произошел второй выброс нейтрино.
— Что это значит? — раздраженно спросил Арбенз.
— Этот феномен в значительной степени совпадает с данными по рождению новой в Магеллановом Облаке несколько лет назад. — Он помялся, потом нерешительно продолжил: — В общем… это означает, что солнце только что превратилось в новую звезду.
Во время ожидания на мостике Арбензу пришло в голову, что за последние полчаса Киеран потихоньку сошел с ума. Он стоял, крепко сжимая в руках оружие убитого офицера безопасности, но вид у него был при этом полностью отрешенный.
— Это ничего не меняет, — хмуро ответил Арбенз, поворачиваясь к эксперту.
— Нейтрино распространяется со скоростью света, — ответил тот. — Волновой фронт плазмы будет перемещаться немного медленнее, но все равно очень близко к скорости света. Нам неизвестно, когда произойдет удар, но скорее всего очень скоро. Единственная наша надежда — скрыться за темной стороной Икарии. Тем не менее на очень долгое выживание шансы невелики и там, даже если допустить, что мы успеем добраться до орбиты и спрятаться в конусе тени Икарии до того, как волновой фронт плазмы ударит по планете. Увеличить скорость тоже нельзя, потому что мы врежемся в планету на скорости в пару тысяч километров в час.
Арбенз перевел взгляд на другого члена команды, который неожиданно встал и бросил что-то в ближайший экран, а потом ушел с мостика. Что-то отскочило от экрана и упало на пол. Никто не сказал ни слова.
— Сколько у нас осталось ракет? — спросил Арбенз.
— Три, — ответил еще один член команды. Он сидел около пульта управления ракетами. — Что вы собираетесь…
— Стреляй по ним, — приказал Арбенз, указывая на небольшое пятнышко «Пири Рейса» на экране. — Стреляй по ним прямо сейчас.
— Они находятся вне досягаемости, — ответил парень. — Нет никаких гарантий…
— Не имеет значения, черт возьми! Ничего другого нам не осталось! — воскликнул Арбенз, и в его голосе явно прозвучал страх. — Последнее, что мы должны сделать, это просто убить их.
Через мгновение на экранах появились еще три крошечных пятнышка, несущихся к «Пири Рейсу».
Дакота втиснулась в спасательный модуль, словно ребенок в стальную матку, стащила с себя одежду и активировала гермокостюм бандати.
Она хорошо сознавала, что может не вернуться. Единственным светлым пятном в модуле был экран дисплея, на котором она видела несущуюся ей навстречу поверхность Икарии.
Для посадки Дакота выбрала широкий уступ, расположенный глубоко в трещине, где находились три реликта. Уступ был не меньше двадцати пяти километров в длину и около двух километров в ширину. Сначала модуль снижался между стен каньона, а потом попал в темноту. Дакота полностью потеряла ощущение перспективы.
Капсула сильно ударилась о поверхность и покатилась. Дакота вскрикнула, а потом несколько секунд слушала звук своего словно обезумевшего дыхания. Замигали огоньки датчиков, по экрану побежали помехи.
Но по крайней мере она была жива и на поверхности.
Дакота открыла модуль, и он словно раскололся пополам, как яйцо, выпустив ее на замерзшую поверхность Икарии глубоко внутри трещины. Огромные каменные стены поднимались вокруг нее. Звезды высоко вверху выглядели слабыми отблесками. Ей показалось, что она стоит в животе гигантского монстра, замерзшего в момент поглощения Вселенной.
Реликты стали напоминать о себе шуршанием в голове еще до того, как она определила местоположение ближайшего из них, менее чем в пятистах метрах от места посадки. Здесь ей было легче представить себе его размеры, чем когда он неясно вырисовывается в темных глубоких водах.
Дакота осознала, что в ожидании ее прибытия реликт активировал работу двигателя, готовясь к транслюминальному полету. Она даже почувствовала странную симпатию к нему, существу, напоминающему обесцвеченный скелет из жутких ночных кошмаров.
Дакота подумала о Корсо и полученном на прощание поцелуе. Не бог весть какой знак внимания, но если учитывать вероятность провала, для Дакоты он приобретал особенное значение.
Она до сих пор чувствовала его вкус на губах, но сейчас была внизу, тогда как ее корабль остался далеко вверху.
Корсо не отрывался от экранов, на одном из которых увидел второй выброс нейтрино из глубин Нова-Арктис, а на другом — ракеты, быстро сокращающие расстояние между «Агартой» и кораблем Дакоты.
— Невозможно, — ответил корабль. — Дальнейшие изменения курса потребуют слишком много топлива, и мы быстро сойдем с орбиты. Требуется подумать над альтернативным планом.
— Я ничего не могу придумать! — ответил Корсо, чувствуя, что готов рвать волосы на голове от отчаяния. — Ради всего святого, неужели ничего нельзя сделать? Если одна из них попадет в нас, на Икарию нечему будет падать.
За его тирадой последовала мучительная пауза в четыре-пять секунд.
— Все возможные планы действий обречены на провал. Рекомендую не менять положения. У ракет может не хватить топлива, чтобы долететь до нас. Кроме того, мы слишком незначительная цель.
— Покопайся у себя в мозгах! — опять воскликнул Корсо. — Это же только ракеты! Скажи им, чтобы они выбрали себе другую цель!
Опять возникла пауза.
— Пытаюсь, — ответил Пири.
Первая ракета пролетела мимо «Пири Рейса» в пятнадцати метрах. Бортовые системы корабля проследили ее траекторию, спиралью уходящую вниз. Она упала на поверхность Икарии. Вторая ракета почти попала в цель. Ошеломленный, Корсо наблюдал за ее приближением. Пятнышко слегка качнулось в сторону, когда «Пири» попытался изменить внутренние настройки ракеты.
