столешнице. Он знал, у Мари сейчас трудные времена, но, Иисусе, та сводила его с ума. Если она не плакала, то дулась. Если не дулась, то закатывала свои большие голубые глаза при виде него, как будто он был идиотом.
Люк вылил суп в две чашки и добавил воды. Он пытался отправить сестру на консультацию к психологу, но она прошла через это во время болезни матери и теперь была твердо уверена, что с нее хватит.
Он засунул ланч в микроволновку и установил время. Кроме того, что жизнь с унылой девицей- подростком в одном доме сводила его с ума, это еще наносило серьезный удар по его светской жизни. В последние месяцы Люк находил время для себя только на выездах. Надо что-то менять. Эта ситуация не была благоприятной для них обоих. Ему пришлось нанять ответственную женщину, которая приходила побыть с Мари и жила в его квартире, когда он уезжает из города. Ее звали Глория Джексон, и ей было где-то около шестидесяти лет. Она не нравилась Мари, но, кажется, Мари никто не нравился.
Лучшее, что он мог сделать – это найти сестре хорошую школу-интернат. Там она стала бы счастливей, живя с девочками своего возраста, которые разбираются в прическах и макияже и любят слушать рэп. Люк почувствовал укол вины. Причины, по которым он собирался отправить ее в интернат, не были полностью альтруистическими. Ему хотелось вернуть свою прежнюю жизнь. Возможно, он – эгоистичный ублюдок, но ублюдок, который усердно трудился, чтобы вернуть эту жизнь обратно. Чтобы выбраться из этого хаоса к относительному спокойствию.
- Мне нужны деньги.
Люк оторвался от созерцания супа, вращающегося в микроволновке, и повернулся к сестре, стоящей в дверях кухни. Они уже разговаривали об особом счете для нее.
- После того, как мы продадим дом твоей матери, и тебе начнут выплачивать социальное пособие, ты…
- Мне надо сегодня, - перебила она его, - прямо сейчас.
Он полез за бумажником в задний карман:
- Сколько тебе нужно?
Морщинка появилась на ее лбу.
- Думаю семь или восемь долларов.
- Ты не знаешь?
- Десять будет в самый раз.
Он спросил из любопытства и потому, что считал, что должен спросить:
- Для чего тебе нужны деньги?
Ее щеки покраснели:
- У меня не грипп.
- А что же?
- У меня спазмы и ничего нет, - Мари опустила взгляд на свои ноги в носках. – Я не знаю ни одной девочки в школе, чтобы попросить, а к тому времени, как я отправлюсь к няньке, будет слишком поздно. Поэтому мне пришлось прийти домой.
- Слишком поздно для чего? О чем ты говоришь?
- У меня спазмы и ничего… - Ее лицо покраснело, и она выпалила: – Тампоны. Я поискала в твоей ванной, поскольку думала, что, может быть, одна из твоих подружек оставила что-нибудь. Но у тебя ничего нет.
Микроволновка зазвенела в то же мгновение, когда Люк наконец понял проблему Мари. Он открыл дверцу и обжег палец, выставляя суп на стол.
- О! - Вытащив две ложки из ящика, он, поскольку не знал, что сказать, спросил: - Хочешь крекеров?
- Да.
Почему-то она не казалась достаточно взрослой. Разве месячные у девочек начинаются в шестнадцать? Люк полагал, что это так, но никогда не думал об этом. Он воспитывался единственным ребенком, и все его мысли всегда вращались вокруг игры в хоккей.
- Хочешь аспирин? – одна из его давних подружек принимала его болеутоляющие, когда у нее были спазмы. Вспоминая прошлое, он понимал, что их связывали лишь его деньги и общая зависимость от таблеток.
- Нет.
- После ланча мы пойдем в магазин, - сказал Люк. – Мне не помешал бы дезодорант. - Мари, наконец, посмотрела на него, но не сдвинулась с места. - Тебе надо пойти сейчас?
- Да.
Люк смотрел на сестру, стоящую перед ним, такую же смущенную и испытывающую неловкость, как и он. Вина, которую он чувствовал секунду назад, исчезла. Отправить ее жить с девочками ее возраста, определенно, было правильным решением. В школе-интернате для девочек знали о спазмах и других женских штучках.
- Я возьму ключи, - сказал он. Теперь ему надо было лишь найти способ сообщить ей о своем решении, чтобы это не звучало так, будто он пытается избавиться от нее.
ГЛАВА 2
Обмен любезностями: cхватка
- Ну-ка повтори, - вилка Каролины Мэйсон застыла на полпути ко рту. Кусочек цыпленка повис в воздухе.
- Я освещаю игры «Чинуков» и путешествую с ними, - повторила Джейн на радость своей подруге детства.
- Хоккейной команды?
Каролина работала в универмаге «Нордстром», продавая свою неизлечимую страсть – обувь. По внешнему виду они с Джейн были полными противоположностями. Каролина была высокой блондинкой с голубыми глазами - ходячая реклама красоты и хорошего вкуса. И их характеры тоже сильно отличались. Джейн была интровертом, тогда как все мысли и чувства Каролины сразу становились достоянием общественности. Джейн покупала одежду по каталогам. Каролина считала каталоги орудием дьявола.
- Да, вот чем я занимаюсь в этой части города. Я только что пришла со встречи с владельцем и командой.
Подруги были как лед и пламень, ночь и день, но у них имелось общее: их корни и история жизни, связавшие их крепче, чем «Суперклей».
Мать Каролины в свое время сбежала с дальнобойщиком и теперь то появлялась, то исчезала из жизни дочери. Джейн и вовсе росла без матери. Девочки жили рядом в Такоме , в одном из пришедших в упадок квартале. Бедные. В постоянной нужде. Они обе знали, каково это - идти в школу, надевая тряпичные кеды, тогда как большинство носило кожаные.
Теперь, повзрослев, каждая из них разбиралась с прошлым по-своему. Джейн экономила деньги так, как будто каждая ее зарплата была последней, в то время как Каролина выбрасывала огромные суммы денег на дизайнерскую обувь, как будто была Имельдой Маркос.
Каролина опустила вилку на тарелку и прижала руку к груди:
- Ты будешь путешествовать с «Чинуками» и брать интервью у них, пока они голые?
Джейн кивнула и покопалась в своем «особом» ланче: макароны с сыром и кусочками копченой ветчины, а также измельченными гренками, красиво запекшимися наверху. Учитывая погоду на улице, макароны с сыром определенно подходили этому дню.
- Надеюсь, они будут держать свои штаны застегнутыми, пока я не уйду из раздевалки.
- Ты ведь шутишь, правда? Какая причина, кроме как полюбоваться на мускулистых мужиков, может заставить тебя войти в вонючую раздевалку?
- Взять у них интервью для газеты. - Теперь, когда утром Джейн увидела их всех, она начала
