Мэг пожала плечами и принялась грызть ноготь на большом пальце.
– Да я слышала, шериф говорил что-то такое бабушке Лорэйн.
Мик взглянул в глаза Мэг, ему стало любопытно, что еще она проведала неизвестного ему. Знала ли, что мать застрелилась не сразу. Мик полагал, что это уже не важно. Мэг приняла новости лучше, чем он ожидал.
– С тобой все будет в порядке?
Она кивнула.
– Мы как-нибудь можем помешать ей?
– Сомневаюсь.
Она облокотилась на водительскую дверцу и вздохнула:
– Может тебе стоит поговорить с ней?
– Уже. Она нацелилась написать эту книгу, и ей все равно, что мы думаем об этом.
– Дерьмо.
– Ага.
– Опять начнутся разговоры.
– Ага.
– Она расскажет плохое о маме.
– Вероятно, о всех троих. Но что она может написать? Единственные, кто в курсе, что случилось на самом деле, мертвы.
Мэг отвела глаза.
– Ты что-то знаешь о той ночи?
Она вскинула руки.
– Только то, что мама вышла из себя и убила папу и официантку.
Верилось с трудом, но какая разница теперь, двадцать девять лет спустя? Мэг там не было. Она находилась дома вместе с ним, когда шериф приехал в ту ночь, чтобы сообщить о случившемся.
Он взглянул вверх в чистое голубое небо.
– А я и забыл, что у официантки была маленькая дочь.
– Была, хотя я не помню ее имени, – Мэг снова посмотрела на Мика, – не то чтобы я переживала. Ее мать была шлюхой.
– Ребенок в этом не виноват, Мэг. Она осталась без родителей.
– Может, это обернулось к лучшему. Элис Джонс путалась с нашим отцом, и ее не заботило, заметит кто-нибудь или нет. Она выставляла эти отношения на показ всему городу, так что не думай, что я исполнюсь сочувствия к какой-то безымянной девочке-сиротке.
Мик не знал, выставлялась связь напоказ или нет, а если и так, то полагал, что основная вина должна быть возложена на их отца, так как именно тот был женат.
– Так с тобой все нормально?
– Нет, но что я могу поделать, – она поправила ремешок сумочки, – справлюсь, как и раньше.
– Я велел ей держаться подальше от вас с Трэвисом, так что не думаю, что она будет приставать к тебе с вопросами.
Мэг приподняла бровь.
– Она собирается приставать к тебе?
Мик изучил несколько способов, как именно женщины пристают к мужчине. «И не думай, что можешь приходить сюда и указывать, что я должна делать. Мне действительно, черт возьми, все равно нравится тебе это или нет, но я собираюсь написать книгу». Мэдди была зла, строптива и чертовски сексуальна. Она по-снайперски прищурила свои большие карие глаза за мгновение до того, как захлопнула дверь у него перед носом.
– Нет, – заверил он, – ко мне она приставать тоже не станет.
Мэг подождала, пока грузовик Мика завернет с парковки, и только затем тяжело вздохнула и поднесла руки к щекам. Она сжала пальцами виски и закрыла глаза из-за растущего в голове давления. Мэдлин Дюпре приехала в город, чтобы написать книгу об их родителях. Должен существовать способ остановить ее. Надо запретить писакам из каприза разрушать чужие жизни. Почему нет закона против тех, кто сует нос не в свои дела и копается в прошлом других людей?
Мэг открыла глаза и уставилась на свои белые кроссовки «Рибок». Еще чуть-чуть и все в городе узнают об этом. И начнут обсуждать и распускать сплетни, и смотреть на нее так, словно она непременно слетит с катушек в любой момент. Даже собственный брат иногда считает ее сумасшедшей. Мик убежден, что ему начисто удалось забыть прошлое, но были некоторые вещи, от которых и он не смог избавиться. Слезы затуманили ее взгляд и закапали на гравий рядом с кроссовками. Мик также ошибочно путет эмоциональность с психическим заболеванием. Не то чтобы его стоило за это винить, ведь расти с такими взрывными родителями, было тяжелым эмоциональным испытанием, закончившимся только с их смертью.
Еще один грузовик въехал на парковку, и Мэг подняла глаза. Стив Касл открыл дверцу своей «Такомы» и выбрался наружу. Стив был приятелем Мика и менеджером в баре «Хеннессис». Мэг не особо много слышала о нем, только то, что в армии он вместе с Миком пилотировал вертолеты, во время одного из заданий произошла какая-то авария, и Стив потерял правую ногу ниже колена.
– Эй. Привет, Мэг. – Позвал он, низкий голос прокатился через всю парковку, пока мужчина приближался к ней.
– Привет. – Мэг наскоро утерла глаза, затем опустила руки. Стив был крупным мужчиной и брил голову наголо.
Высокий, широкоплечий и такой… такой мужественный, что это немного пугало Мэг.
– Тяжелый день?
Девушка почувствовала, как запылали ее щеки, когда она взглянула в его участливые глаза.
– Прости. Мужчинам не нравится, когда женщины плачут.
– Мне слезы не мешают. Я видел крепких морских пехотинцев, рыдающих взахлеб, – он скрестил руки на груди своей футболки с изображением собак, играющих в покер, – что тебя так расстроило, милая?
Обычно, Мэг не делилась своими проблемами с малознакомыми людьми, но что-то в Стиве вызвало ее доверие. Хотя его комплекция подавляла, в то же время с ним она чувствовала себя в безопасности. А может, все дело в том, что он назвал ее «милой», но Мэг призналась ему.
– Мик только что был здесь. Он сообщил, что в город приехала писательница, и собирается рассказать о той ночи, когда наша мама убила папу.
– Да. Я слышал об этом.
– Уже? И давно?
– Ребята Финли заходили в «Хеннессис» прошлой ночью и говорили об этом.
Она подняла руку и стала грызть ноготь на большом пальце.
– Тогда смело можно поставить на то, что уже весь город знает об этом, и все примутся судачить и сплетничать.
– Ничего не поделаешь.
Она уронила руки и покачала головой.
– Да уж.
– Но может тебе стоит побеседовать с ней.
– Мик пытался. Она решила писать книгу, вне зависимости от того, что мы чувствуем по этому поводу, – Мэг посмотрела на свои кроссовки, – Мик велел ей держаться подальше от меня и Трэвиса.
– Какой смысл избегать ее? Почему бы не изложить ей свою версию этой истории?
Она взглянула вверх в его глаза, солнечный свет отражался от блестящей лысины Стива.
– Не думаю, что ей интересна моя версия.
– Может и так, но ты не убедишься, пока не поговоришь с этой женщиной, – он расцепил руки и положил большую ладонь ей на плечо. – Если я и уверен в чем-то наверняка, так это в том, что всегда стоит открыто принимать вызов. Можно преодолеть что угодно, если знаешь, с чем имеешь дело.
Конечно, совет был искренним и достойным, но в тот момент Мэг не могла ясно соображать из-за тяжелой руки у себя на плече. От его прикосновения тепло разлилось у нее в животе. Она не чувствовала
