и пива по доллару, жители Трули вздохнули с облегчением, зная, что некоторые традиции по-прежнему незыблимы.
Мик стоял в дальнем углу бара, опершись на одну ногу, и держал в руке бильярдный кий. Стив Касл наклонился над столом и ударил. Стив был немного выше Мика и светло-голубая футболка «Внимание дамы! Мне нравится фильм «Дневник памяти»
обтягивала его мощный торс. Мик знал Стива со времен летной подготовки. Тогда приятель мог похвастаться густыми светлыми волосами. Теперь же он был лыс, как бильярдный шар, который только что порокатился по столу.
Когда Мик ушел из армии, Стив продолжил служить до тех пор, пока его Черный ястреб не был подстрелен над Фаллуджа переносным зенитным комплексом «Стрела-7» . В аварии, которая убила пятерых солдат и ранила семерых, Стив потерял ногу. Спустя месяцы реабилитации с новым протезом, он вернулся домой в Северную Каролину и обнаружил, что его брак лежит в руинах. Стив пережил действительно трудные времена и прошел через тяжелый развод, и когда Мик попросил его переехать в Трули и заняться управлением «Хеннессис», бывший десантник забрался в свой грузовик и прибыл в город через несколько дней. Мик не ожидал, что друг задержится здесь надолго, но уже прошло полтора года, и Касл недавно купил дом на озере.
Стив и Мик были близки, как братья. Они обладали сходным жизненным опытом, делили общие воспоминани, знали такую жизнь, которую гражданские понять не могли, и о времени, проведенном в армии, приятели старались не разговаривать на людях.
Шар с номером шесть попал в угловую лузу, и Стив прицелился к «двойке».
- Мэг была здесь вчера, искала тебя, - сказал он. – Думаю, весь город жужжит как осиное гнездо, потому что та писательница беседовала с шерифом Поттером и Хэрриет Лэндерс.
- Мэг звонила мне прошлой ночью. – Стив был единственным человеком, с кем Мик мог обсудить непредсказуемые эмоциональные взрывы и смену настроения сестры. – Она не так сильно расстроена из-за всей этой ситуации с книгой, как я того ожидал. – По крайней мере, Мэг не вышла из себя, а именно этого ждал Мик от женщины, которая плачет из-за обручального кольца.
- Может, она сильней, чем тебе кажется.
Может быть, но Мик очень сомневался в этом.
Стив ударил, но «двойка» стукнулась об угол лузы и откатилась обратно.
- Так и было задумано.
- Ага, конечно. – Мик натер кий и отправил оставшийся десятый шар в боковую лузу.
- Я лучше вернусь за барную стойку, - проговорил Стив и положил кий на полку. – Ты собираешься оставаться здесь до закрытия?
- Нет. – Мик положил свой кий рядом с кием Стива и оглядел бар. В будние вечера оба заведения – и «Хеннессис», и «Мортс» - закрывались в полночь. – Я хочу посмотреть, как справляется бармен в «Мортс».
- И как у него дела?
- На порядок лучше, чем у предыдущего. Мне следовало хорошенько подумать, прежде чем нанимать Ронни Ван Дамма с самого начала. Большинство Ван Даммов бесполезны. – Мик вынужден был уволить Ронни две недели назад за постоянные опоздания и передергивание своего «огурчика» прямо во время работы. – Новый парень раньше управлял баром в Бойсе, поэтому надеюсь, что он справится.
Конечной целью Мика было найти управляющего для «Мортс», чтобы самому работать меньше и получать хорошие деньги. Он не верил, что государственная пенсия или Социальная защита смогут обеспечивать его на всю оставшуюся жизнь, поэтому осуществлял собственные вложения.
- Дай знать, если потребуется помощь, - бросил Стив на ходу. И его хромота была практически незаметна.
Мик не был в Ираке, когда «птичку» Стива сбили, но у него и самого случалась пара достаточно серьезных аварий. Ему приходилось совершать экстренную посадку в Афганистане, когда ракета попала в его «Апач». Приземление прошло не совсем успешно, но он выжил.
Мик любил летать, и это было практически единственным, чего ему не хватало из прошлой жизни. Но он совершенно не скучал по песку, пыли и политическому аспекту службы в армии. Мик предпочел бы быть сбитым, чем сидеть и ждать приказов только для того, чтобы собраться и отменить миссию в последний момент.
Теперь он живет в маленьком городе, где мало что случается, но скука его никогда не одолевала. Особенно в последнее время.
Мик посмотрел на пустой танцпол в противоположном конце бара. По выходным он обычно приглашал музыкальную группу, и зал был полон. Сегодня лишь несколько человек стояли вокруг и разговаривали, другие сидели за столами и у барной стойки. К девяти вечера по Ночам Перелома бар обычно пустел за исключением парочки заблудившихся посетителей. Пока они с Мег росли, отец временами брал их с собой в бар и разрешал разливать пиво по кружкам. Он учил их, как налить идеально. Теперь Мик понимал, что это не та вещь, которой стоит учить детей, но они с Мэг любили разливать пиво.
«А твой отец пусть и не был верным мужем, - говорила Мэдди, - но разве за это стоит стрелять в человека трижды, а потом стоять и смотреть, как он истекает кровью на полу бара?»
За последние два дня Мик думал о своем отце больше, чем за предыдущие пять лет. Если Мэдди права, то мать наблюдала за смертью отца, и Мик просто не мог выбросить эту картину из головы.
Мужчина сел на край бильярдного стола, положил ногу на ногу, наблюдая за тем, как Стив берет «Хейнекен» из холодильника и откручивает крышку. Мик знал, что официантка Элис Джонс была убита за барной стойкой, а его родители умирали перед ней. Он никогда не видел снимки и не читал рапорты, но долгие годы он постоянно слышал разговоры о той ночи, когда его мать убила отца и Элис, и думал, что знает абсолютно все. Теперь Мик пришел к выводу, что это не совсем так.
За последние тридцать пять лет он был в баре тысячи раз. У Мэг даже была его фотография в возрасте трех лет, сидящем на барном стуле с отцом. Поколения Хеннесси работали тут до изнеможения, и после смерти его родителей, помещение было полностью обновлено и любые следы того, что произошло в ту ночь, уже давным-давно исчезли. Когда Мик входил в заднюю дверь, ему никогда не приходила в голову мысль о том, что его мать сделала с отцом и Элис Джонс.
До сегодняшнего дня.
«Так значит, твоя мамочка абсолютно справедливо выстрелила ей лицо?»- сказала Мэдди.
По какой-то причине он не мог выбросить из головы Мэдди Дюпре и ее чертову книгу. Последнее, чего он хотел в этой жизни – это думать о смерти родителей. Его прошлому лучше оставаться похороненным и последней, кем Мик желал занимать свои мысли, была женщина ответственная за то, что вся эта история вновь всплыла. Она была женщиной-бульдозером и раскапывала те вещи, о которых лучше забыть. Но чтобы остановить ее, Мик мог только связать и спрятать девушку в шкафу.
Хотя в связывании и была своя притягательность, но она не имела никакого отношения к тому, чтобы помешать ей писать.
'Господи, ты как торнадо. Сносишь все вокруг себя', - сказала она. И похоже не важно, что Мэдди была последним человеком на планете, которого ему следовало бы желать. Воспоминание о губах девушки, ее зацелованный, запыхавшийся вид засел в голове Мика.
Он поднялся со стола и прошел мимо танцпола к бару. Рубен Сойер сидел на своем обычном месте; выглядел он старым и пьяным. Рубен потерял жену тридцать лет назад и последние три десятилетия сидел на одном и том же стуле почти каждый вечер, заливая печаль. Мик не верил в родственные души и не понимал подобного горя. По его мнению, если тебе так не хватает женщины, иди и сделай что-нибудь, не привлекая к этому бутылку Джека Дэниелса .
Несколько посетителей окликнули Мика, когда он проходил мимо, но он не остановился. Мик не был готов к пустой болтовне. Только не сегодня. Но в коридоре у задней двери, он наткнулся на старую школьную подружку.
- Привет, Мик, - проговорила Пэм Пакетт, выходя из дамской комнаты.
- Привет, Пэм. – Мик подумал, что отодвинуть ее в сторону будет грубо, поэтому остановился. Пэм расценила это как приглашение, обвила руки вокруг его шеи и дружески обняла, хотя объятие и длилось на несколько секунд дольше, нежели того требует дружба.
