Это, должно быть, Муна, офицер, кажется подполковник в 'Джихаз ар-Разед', палестинской разведке и службе безопасности. Заметила ли она его? Должен ли он войти в ресторан и поздороваться? Нет, она не может быть в Дамаске, поскольку принадлежит к ООП, а это враждебная территория для ООП. Если сирийцы ее захватят, то убьют после допросов и пыток.
Однажды он поцеловал ее в эту самую щеку с ожогом, когда они вместе пробирались к бейрутскому аэропорту через заграждения AMAL - милиции на дороге. Без сомнения, это именно она прошла мимо, одетая как типичная представительница среднего класса в Дамаске. Нет, это казалось невероятным.
Он вспоминал последнее сообщение, которое ей послал: '... и передай от меня привет Муне, будь так любезен. Я лично посылаю ей двадцать одну красную розу. Я передал от нее привет при заключении контракта...'
Смысл этого сообщения заключался в том, что он сделал точно то, что от него и требовалось. Конечно, это звучало напыщенно, но он пообещал ей это сделать, прежде чем они расстались. И сдержал слово. Он передал привет от Муны, когда убил четырех израильских профессионалов из 'Сайерет Маткал'.
У него внезапно вспотели руки. В памяти возникла картина, от которой он постоянно пытался избавиться. Он выстрелил двум первым в горло и голову, стоя под их огнем, потом направил револьвер на дверь, откуда должен был появиться шеф, и в комнате стало тихо. Стоя с оружием, направленным на дверь, он одновременно краешком глаза видел на полу пульсирующий поток крови одного из убитых. Спустя какое- то время человек, звавшийся Элазаром, действительно вошел в дверь с автоматическим карабином в руках. Секунду, долгую, полную ужаса секунду, они смотрели друг на друга, прежде чем Карл нажал курок и выстрелил ему в сердце и позвоночник. Нет, эту картину он сейчас должен выкинуть из головы. Он явился слишком поздно в штаб-квартиру ООП и чувствовал в этом свою вину. Только один человек остался в живых после израильской атаки на ООП в Стокгольме, один человек, не считая его самого. Он должен отбросить эти воспоминания. Нет, не нужно вступать с ней в контакт.
- Ты чем-то недоволен? Тебе не нравится еда? - весело спросила Инге Фюрт. Впервые она обратилась к нему.
- М-да, во всяком случае, не эти птички. О чем мы, собственно, будем говорить?
Карл вытер вспотевшие ладони салфеткой.
- Вначале я хочу понять, какой товар вам нужен. Это сложно, я должна записать?
- Да, так будет надежней.
Он подождал, пока она достанет из дамской сумочки записную книжку. В этом момент женщина, которая показалась ему Муной, вышла из ресторана со своим спутником. Они прошли несколько метров. Карл поднял голову и встретил ее взгляд. На его лице не дрогнул ни один мускул, хотя они оба узнали друг друга.
- Да, я готова, - сказала Инге Фюрт, положив шариковую ручку на записную книжку.
- Сам тип оружия называется РПГ, РПГ-18, - сказал Карл. - Важно, что 18, а не 16, поскольку они во многом различаются. Если 18 недоступен, то мы удовлетворимся 16. Это во-первых.
Он дождался, пока она запишет.
- Обычная боевая головка этого оружия - HEAT, сокращенно от High Explosive Anti-Tank[7]. Как следует из названия, оно для бронированных целей. Но нам нужна другая боеголовка - HEDP, что означает High Explosive Dual Purpose[8]. Ты успеваешь?
Она кивнула, записав.
- Это значит, что наша цель не из брони, а тоньше. Нам нужно шесть стволов и в два раза больше зарядов. Это все. И еще я хочу осмотреть товар, прежде чем мы его возьмем.
Какое-то время она дописывала, потом удовлетворенно кивнула и тогда повернулась в Хорогу Людвигу Хану.
- Какова ваша цель? - спросила она.
- Мы не хотим раскрывать цель, - ответил Хорст Людвиг Хан, - и я не обязан объяснять почему.
- Да, я это понимаю. Но я спросила, как вы можете охарактеризовать цель.
Хорст Людвиг Хан немного подумал, прежде чем ответить.
- Легкодоступная военная цель, отделение ЦРУ. Мы рассчитываем, что потери противника достигнут двадцати человек исключительно военного персонала. Цель не защищена. Следовательно, успех операции основывается только на типе оружия.
- Итак, цель американская и военная?
- Да.
- В Европе?
- Да.
- В какой стране?
- Sony, no comments[9].
- Это совместная операция?
- Да.
- Между кем тогда?
- Мы сами, французские и бельгийские товарищи.
- Какие шансы на успех, если откровенно?
- Шанс, что достигнем цели, больше 95 процентов. Сложность скорее в том, как добраться до места, и в том, чтобы обеспечить нужные средства. Короче говоря, основные сложности, связанные с операцией, - здесь, в Дамаске.
Карл подумал, что это была верная оценка и он в основном согласен с мнением Хорста Людвига Хана. Он бы и сам оценил вероятность более чем в 95 процентов, если они удачно доберутся до места, и 25 процентов риска, что они до места не доедут.
Инге Фюрт закрыла свою записную книжку и поднялась.
- У меня маленькие дети, я должна ехать домой, - сказала она. - Я передам информацию в городе, ты знаешь кому, и вы сможете получить ответ уже завтра. Иначе все растянется на неопределенное время, как это бывает на Ближнем Востоке. Пока, завтра увидимся.
Она надела на плечо сумку, казавшуюся слишком тяжелой для обычной женской сумочки, и вышла.
Какое-то время они ели молча, каждый погрузившись в свои мысли.
- Теперь остается только ждать, - сказал Хорст Людвиг Хан. - Завтра пойдем осматривать омеядскую мечеть.
- Как действует эта самая HEAT? - спросила Барбара Хан.
- На боеголовке есть конус из твердого металла, кумулирующий ударное и тепловое действие взрыва. Он пробивает броню, на ней остаются только расплавленные отверстия. Но последствия взрыва потрясающие. С внешней стороны, куда попал снаряд, - только небольшое отверстие, а внутри все уничтожается. Но наша цель - не броня, а бетон. Второй тип снаряда, о котором шла речь, меньшей силы, он пробивает наружную стену, а взрыв большой силы будет внутри.
- Как же ты всему этому научился? - спросила она в изумлении.
- Я военный, а не любитель, - ответил Карл и поразился: это полностью совпадало с действительностью.
- Как я сказал, завтра пойдем в большую омеядскую мечеть и в Хаммидия-соукен, - сказал Хорст Людвиг Хан.
Карл был просто очарован Хаммидия... В бесконечных рядах, в атмосфере, пропитанной восточными пряностями, можно было увидеть все - от золотых украшений до нижнего белья, ковров и всяких поделок. Здесь же были лавочки для туристов, маленькие ресторанчики, где подают мясо только что зарезанных ягнят, и даже два больших кафе, где дюжие арабы особым способом накладывали мороженое, затем его подавали с майзенским пудингом и украшали фисташками, от чего вкус мороженого становился совершенно ни с чем не сравнимым. Тысячи людей, одетых согласно всем мыслимым правилам и традициям сирийских национальных меньшинств, составляли невообразимую мешанину. Кругом мелькали и мини-юбки, и
