Хехт настаивал, чтобы встреча прошла в условиях строжайшей конфиденциальности, и он добился своего. Нэслюнд, его шведский коллега, сначала полагал, что они вполне могут встретиться в здании шведской службы безопасности. Казалось, он не до конца понимал всю серьезность ситуации. День 'X' приближался, но до победы было еще очень далеко.
Хехт сел в машину и позволил отвезти себя к дачному домику у моря, где уже находились Карл Хамильтон и два его шефа.
Сначала слово предоставили Карлу.
Итак, он снял четырехкомнатную меблированную квартиру на Гревгатан, впрочем, достаточно близко к прежнему помещению службы разведки. Квартира будет осмотрена на следующий день одним из германских террористов, а еще через два дня прибудет поддержка из Франции. Карл пока не знал, кто они, но, как он понял, речь шла о двоих и оба не находились в розыске. Они поселятся в квартире и будут жить как ни в чем не бывало. Карл точно не знает, есть ли у них какой-то особый повод для посещения Стокгольма. Известно только, что один из них - музыкант.
При выборе квартиры Карл принимал во внимание два момента: чисто теоретически, конечно, они должны сюда вернуться после атаки, и еще Первый отдел безопасности располагает квартирой с относительно хорошим обзором на другой стороне улицы.
Оружие прибудет на следующей неделе, когда точнее - он не знает. Возможно, ему самому придется принять груз где-то в Швеции, если контрабанда не будет доставлена прямо в порт. Но это маловероятно.
Когда положение будет под контролем, 'ударные силы' встретятся, возможно, в Гамбурге, чтобы провести последние приготовления, а уже затем несколькими группами поедут в Стокгольм и сменят на квартире контрабандистов.
Перевозчики наймут две машины легально и заплатят гарантийную сумму. О дальнейших тактических планах Карл на данный момент не мог ничего сказать.
Прежде чем прийти к каким-то выводам, Карлу дали изучить пачку фотографий, захваченную Логе Хехтом. Француз, полное имя - Жан-Мишель Дюпон, разыскивается как один из лидеров 'Аксьон Директ'. Бельгиец, назвавшийся Джорджем Брайтенсом, был, без всякого сомнения, самим Пьером Кареттом. А двое новых немцев, встреченные Карлом и входившие, вероятно, в так называемую группу Зигфрида Хаузнера на Петерштрассе в Гамбурге - кстати, их квартира уже определена, - также были опознаны без особых трудностей. Одна из них, совершенно точно, была Сильке Мейер.
Напротив, в Марселе никогда не существовало никакого парашютиста-диверсанта по имени Ален Детурей, и было очевидно, что в розыске он не значился. Что было тревожно, очень тревожно. Но возникло невероятное предположение, которое нельзя было просто отбросить, так как оно могло повлечь за собой массу неожиданных осложнений: Ален Детурей мог быть коллегой Карла. Мысль эта родилась у него самого.
- Во-первых, - сказал Хамильтон, - этот человек - профессионал. Я это сам почувствовал как по его выправке, так и по знаниям, что заметно отличало его от других террористов. Во-вторых, он совсем недавно вошел в их круг. Уже этого достаточно, чтобы задуматься, если мне позволено будет высказать свое мнение.
Какое-то время они рассуждали. Если француз - тоже агент с глубоким прикрытием, то формальный запрос вряд ли приведет к честному ответу. Вдобавок, это может привести к непредвиденным шагам с французской стороны - как раз в то время, когда адская техника все еще находится в руках террористов. Сейчас будет достаточно малейшей паники, чтобы птички разлетелись на все четыре стороны, и оружие исчезнет до тех пор, пока один прекрасный день не всплывет где-нибудь в совершенно неподходящем месте, в совершенно неконтролируемой ситуации.
Так что проблема весьма сложная.
Затем возник вопрос, где, когда и как будет нанесен удар. Одно абсолютно ясно: нужно дождаться, пока оружие окажется под контролем. До этого времени нельзя допустить, чтобы хоть один волосок упал с головы хоть одного террориста.
Итак, оружие должно быть доставлено на место, в Стокгольм. Это - решающий момент.
Разумнее всего нанести после этого синхронный удар в определенное время, когда как можно больше террористов окажется под колпаком на двух квартирах - в Гамбурге и Стокгольме. И момент этот будет определен Карлом.
Трудный вопрос - как и когда привлечь французских и бельгийских коллег? И вообще, можно ли ожидать от них какой-нибудь помощи? Как только в Гамбурге и Стокгольме будет проведена операция, в дальнейший ее ход коллеги, разумеется, должны быть посвящены прежде, чем информация будет опубликована.
Речь, возможно, идет о каком-то часе. Итак, нужно связаться с ними предварительно и сообщить о предстоящих больших событиях.
Нэслюнд предложил дождаться следующего шага, пока вся группа нападения не соберется в Стокгольме. Ведь тогда будет восемь, прошу прощения, семь (он бросил на Карла смущенный взгляд) террористов за раз.
Логе Хехт решительно отверг эту идею. Шведские коллеги должны довольствоваться тем, что в определенный момент захватят контрабандистов на конспиративной квартире. Позволить всей группе приехать в Стокгольм и занять позиции означало бы играть с огнем.
Насколько Карл понял, резервная группа появится в намеченный день операции и будет находиться в отеле, а затем немедленно скроется. Это значит, что заранее их действия проконтролировать будет невозможно. А если по какой-либо причине основная команда передаст оружие запасной группе? В это, конечно, трудно поверить, но никаких твердых гарантий все же нет. И тогда возникнет чрезвычайно опасная ситуация - в руках четверых террористов, скрывающихся в Стокгольме, окажется оружие разрушительной силы, с помощью которого ничего не стоит разнести вдребезги весь королевский дворец.
На этот случай подходящей рабочей модели не было.
С Карлом согласились.
Следующая проблема касалась транспортировки оружия. Если бы Карл знал маршрут и мог передать информацию о том, как и когда его повезут, тогда, конечно, можно было бы 'облегчить перевозку' и сделать так, чтобы ни одна таможенная ищейка не сунула свой нос в это дело. Если террористы преодолели трудности в Бельгии и Франции, если теперь они везут свой груз в автомобиле, как запланировано, и если не будет дальше сложностей в Западной Германии, Дании и Швеции, значит, они уже на подъезде к Стокгольму. Подобная 'поддержка' контрабандистов - обычное дело при контроле за торговцами наркотиками. Здесь не должно быть никаких проблем.
Почти все вопросы были обсуждены. Оставалось только надеяться и, возможно, молить Бога, если, конечно, это поможет, как добродушно заметил Логе Хехт, прежде чем попросил отвезти его в гостиницу.
Он серьезно и немного демонстративно попрощался с Карлом.
- У меня не хватает слов, чтобы выразить свое восхищение. Я не имею в виду только эту операцию. Ты вообще работаешь просто блестяще. Я, конечно, передам это и твоему нынешнему начальству. Даже если все полетит к чертям, моя оценка не изменится. Уверен в этом. Федеративная Республика найдет способ, чтобы выразить свою благодарность. Теперь, Карл, нам должен помочь и Господь Бог, хе-хе. Так что, надеюсь, когда мы увидимся в следующий раз, все будет уже позади.
- Поживем - увидим, - немного смущенно ответил Карл. Он полагал, что время для поздравлений еще не настало. Как сказал и сам Логе Хехт, все еще может полететь к чертям.
Когда представитель немецкой службы безопасности ушел, Нэслюнд вместе с начальником отдела по борьбе с терроризмом внимательно выслушали историю, которая произошла в Дамаске.
Карл, правда, рассказал не все. Затем попросил отвезти его домой.
Спустя час Карл вошел в свою квартиру в переулке Дракен. В почтовом ящике лежало несколько килограммов рекламных проспектов, выпиравших изо всех щелей, и только одно письмо. Оно было от матери и, вероятно, касалось неосуществившихся планов провести вместе рождественские праздники. Карл отложил его, не вскрыв конверт. Затем разделся и пошел прямо к стальной двери, открыл ее, зажег свет и достал мелкокалиберный револьвер.
