лица Джессики.
— Не понимаю, почему я не могу прокатиться на собственной лошади, — проворчала она, когда Ринальдо сел в седло Слейпнира.
— Не хочу, знаешь ли, чтобы со мной случился сердечный приступ. Я едва не скончался, выглянув из окна и увидев, как твой жеребец несется по парку. Если этот бандит думает, что поскачет в конюшню галопом, то сильно ошибается! И согласись, — добавил Ринальдо, — я слишком высок, чтобы ехать на этой кобыле. Со свисающими до земли ногами у меня будет чересчур дурацкий вид. Ты не находишь?
— Пожалуй, — нехотя признала Джессика. Глядя, как Ринальдо в купленных утром джинсах и голубой рубашке с короткими рукавами уверенно восседает на жеребце, Джессика подумала, что вид у итальянца донельзя великолепный… и безумно сексуальный.
Пока они скакали по окрестным полям и лесам, ей казалось, что она никогда прежде не испытывала подобного счастья. И ведь подумать только, Ринальдо снова появился в ее жизни всего два дня назад, а кажется, будто всегда был рядом!
Конечно, они много времени провели вместе, беседуя. Они занимались одним делом, и проблемы перед ними стояли одинаковые. К тому же их объединяло то, что оба в детстве лишились родителей.
— И все-таки я счастливее, чем ты, Джесси, — у меня есть сестры, — задумчиво произнес Ринальдо, когда они спешились, чтобы осмотреть старинную деревенскую церковь. — Но поскольку я оказался старшим из нас троих, то прекрасно понимаю, каково тебе пришлось.
— Да, верно, — медленно проговорила Джессика. — Хотя мы выросли в разных странах и говорим на разных языках, у нас удивительно много общего.
— В самом деле! — Глаза Ринальдо озорно блеснули. — К примеру, мы оба не любим ходить по магазинам. Не говоря уже о том, что нам так хорошо в постели друг с другом…
— Ой, тише… — прошептала Джессика, смущенно оглядываясь.
Она не привыкла обсуждать подобные темы в общественных местах, тем более в церкви. Поэтому на ее щеках вспыхнул румянец.
— Ах, кара, мне так нравится тебя дразнить! — весело воскликнул Ринальдо, когда они снова садились в седла. — Куда теперь?
— Поехали по главной дороге, а потом через те ворота, — сказала Джессика, указывая вперед. — Оттуда тропинка ведет к Черри-хаусу. По ней можно скакать галопом.
— Чудесно!
Ринальдо кивнул и, пришпорив Слейпнира, обогнал свою спутницу.
Когда он нагнулся, чтобы открыть ворота, Джессика услышала шум мотора и оглянулась. К ним приближался большой темно-синий автомобиль. Только она отъехала в сторону, чтобы пропустить машину, как услышала, что ее зовут по имени. Джессика присмотрелась и узнала величественный и роскошный, хотя и несколько старомодный «астон-мартин» своей крестной.
— Привет, дорогуша! Чудесный денек для прогулки, не правда ли? — воскликнула Роуз Стюарт, выглядывая из открытого окна остановившегося автомобиля.
— Да, день выдался замечательный, — согласилась Джессика, подъезжая ближе.
Шофер распахнул заднюю дверцу, и крестная Джессики выбралась на дорогу.
— Ты выглядишь замечательно, — сказала Роуз, а потом посмотрела на Ринальдо, который ждал Джессику по ту сторону открытых ворот. — Господи Боже! — воскликнула пожилая женщина, не сводя взгляда с высокой атлетической фигуры молодого человека. — Какой роскошный мужчина! Где ты его подцепила, детка?
— Он… он приехал погостить на уик-энд. По делу. Он из Италии, — пролепетала Джессика, чувствуя, как под пристальным взглядом крестной ее лицо заливает румянец.
— Что ж, не стану мешать вам заниматься делом, — проговорила Роуз с понимающим смешком. — Зайди потом ко мне в гости и расскажи побольше про этого красавца, — добавила она, забираясь обратно в «астон-мартин» и приказывая шоферу ехать дальше.
Это называется «не везет», угрюмо сказала себе Джессика, догоняя Ринальдо. Она прекрасно знала, что крестная вытянет из нее всю подноготную в пять минут. Да и шофер с явным интересом прислушивался к их с Роуз беседе. А потом он пойдет в местный паб и все перескажет своим дружкам. Увы, такова сельская жизнь: все всё про всех знают…
Однако, объяснив Ринальдо, что встретилась со своей крестной, и мысленно сделав зарубку на память как можно дольше избегать Роуз, Джессика выкинула из головы досадное происшествие. В такой чудный день незачем думать о возможных сплетнях.
К тому времени, когда наездники вернулись домой, Джессике казалось, что из незнакомца Ринальдо превратился в лучшего друга, которого она знает всю свою жизнь. Вот почему она безо всяких колебаний огрела Ринальдо деревянной ложкой, когда тот залез пальцами в огуречно-укропный соус.
— А ну кыш отсюда! — прикрикнула на него Джессика, убирая миску подальше от Ринальдо. Если не проявить осторожности, то от соуса к холодной форели, приготовленной утром, скоро ничего не останется. — И заруби себе на носу, — добавила она, — у меня в кухне не кусочничают!
— Очень вкусно… — облизнулся Ринальдо. — А что у нас после форели?
— Даже не знаю… — пожала плечами Джессика. — Может, сыр?
— Сыр — это хорошо. А потом?
Упершись руками в бока, Джессика притворно нахмурила брови и одарила Ринальдо суровым взглядом.
— Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь, кроме еды?
— Ну, конечно же! — И Ринальдо рассмеялся низким рокочущим смехом. — Я думаю о том, как бы заняться с тобой любовью. А потом было бы неплохо перекусить. А затем снова заняться любовью…
— Нет, ты безнадежен, — покачала головой Джессика и снова взялась за соус.
Но ей было нелегко сосредоточиться на работе. Все ее мысли, все ее естество переполняли воспоминания о безумной ночи любви. Но это только секс, и ничего более, уверяла себя Джессика. Или я ошибаюсь?..
Ринальдо обвил руками талию и прижал Джессику к себе. Потом положил ладонь ей на грудь, и…
— Вот видишь, — прошептал он, склоняя темноволосую голову и целуя ее в шею, — я не могу устоять перед тобой… и твоей восхитительной стряпней.
Тут Ринальдо запустил вторую руку в миску с соусом, не отпуская от себя Джессику.
Та засмеялась, вырвалась из его объятий и сунула в руки Ринальдо белую фарфоровую миску.
— Вон из моей кухни и не возвращайся, пока не наполнишь ее клубникой!
— О нет, mia cara!
— Давай-давай! — решительно заявила Джессика, давясь от смеха и подталкивая Ринальдо к двери. — Мне надо готовить, и я еще не переоделась после прогулки верхом. Так что не мешай мне!
— Ты суровая женщина, Джесси, — пожаловался Ринальдо, открывая дверь.
— Еще бы! — Она широко улыбнулась ему вслед. — А если не будешь слушаться, останешься без сладкого!
Может, с терпением у Ринальдо не все в порядке и жить с ним в одном доме вовсе не легко, но готовить для него — сущее удовольствие, думала Джессика, когда их ланч подошел к концу.
Ринальдо проявил живой, непосредственный интерес и к соусу с пряностями, спросив рецепт, и к свежей клубнике с взбитыми сливками.
Да и сам он выглядел весьма… аппетитно в рубашке с короткими рукавами, расстегнутой сверху, так что были видны темные завитки волос на груди. Джессика невольно рассмеялась, подумав, насколько сильно она изменилась за два прошедших дня.
Пока Ринальдо опять не возник в ее жизни, она и не подозревала, что может так смотреть на мужчину. Ничего не поделаешь: когда он рядом, все в ней так и кипит!
Джессика не могла думать ни о чем, кроме как о его стройном мускулистом теле, об их совместных любовных восторгах. А потом неожиданно пришло на ум, что чувство, которое она испытывает к Ринальдо, — это уже не та романтическая влюбленность, что сжигала ее в ранней юности. Они с Ринальдо вожделели друг друга и не могли справиться с этим вожделением. Раньше Джессика никогда не думала, что настоящая любовь может принять подобный облик… С ее стороны, во всяком случае…
