Увидеть звёзды

типичными проявлениями. Миссис Фрэйзер, такой вариант… возможен?

Марианна закрыла на миг глаза, потом еще раз.

— Да… да, возможен.

— Тогда давайте проведем тест. Если беременность не подтвердится, будем думать дальше, что и почему. Но мне кажется, что ответ будет положительный. — Заметив, как побледнела ее пациентка, доктор Грейг участливо спросила: — Я чувствую, это шокирующее известие для вас и вашего мужа?

— Шокирующее для меня. Для мужа едва ли.

— Вот и хорошо.

— Он умер. Погиб. Восемнадцать лет назад.

Доктор Грейг сняла очки и пытливо посмотрела на каменное лицо Марианны:

— Понятно… А… отец?

— Отец сейчас где-то неподалеку от Северного полярного круга. Да хоть в седьмом кругу ада. Какая разница, где он. Он лишь биологический отец.

— Это… случайная связь? — осторожно поинтересовалась доктор Грейг.

— Вот именно. И она в прошлом.

— То есть… в настоящее время сексуального партнера не имеется.

— Нет, не имеется. Имеется сестра, я живу вместе с ней.

Доктор посмотрела на карту Марианны:

— И вам сейчас… мм… сорок пять?

— Да.

— А дети у вас есть?

— Нет.

— А у сестры?

— Нет. Если не считать любовника, который годится ей в сыновья.

— Понятно, — сказала доктор, стараясь не выдать голосом своего изумления. Она снова надела очки, опять обретя официальный вид. — Ну что ж, миссис Фрэйзер, если ваша беременность подтвердится, то вам придется принимать какое-то решение. Разумеется, сначала хорошенько все взвесив. Растить одной ребенка всегда трудно, в любом возрасте, а учитывая ваши обстоятельства… Наверное, вам известно, — доктор тактично понизила голос, — что в ваши годы значительно возрастает угроза выкидыша.

— Известно. Один уже пережила.

— Значит, это не первая беременность?

— Не первая. Много-много лет назад я ждала ребенка. И потеряла его. Говорят, это из-за смерти мужа, нервное потрясение. Оно стало причиной выкидыша. Может быть, это все равно бы произошло. Мне сказали, что такое часто случается, один выкидыш на пять беременностей. Природа очень расточительна, не правда ли?

Марианна слушала себя почти с ужасом: как она, не умолкая, тараторит, может, это начало истерики? Или даже нервного срыва? Но вот доктор снова заговорила, и Марианна стала сосредоточенно слушать.

— Выкидыши действительно случаются часто, чаще, чем представляют люди, далекие от медицины. А еще вам наверняка известно, что у мам вашего возраста гораздо чаще рождаются дети с отклонениями от нормы. Но не будем раньше времени волноваться. Сначала надо сделать тест. Можем прямо сейчас, но потребуется некоторое количество мочи.

— Спасибо. — Марианна встала и взяла сумку и трость. — Но тогда мне придется попросить, чтобы меня проводили в туалет.

— Да-да, конечно. Порывшись в шкафу, доктор Грейг протянула Марианне пластиковый стаканчик с крышкой. Потом, взяв ее под локоть, отвела к двери. — Вы ведь не одна пришли?

— Да. С сестрой. Пожалуйста, не говорите ей про тест. Пока не нужно. А то разволнуется.

— Миссис Фрэйзер, вам не кажется, что сестре вашей лучше все же знать, каково положение дел?

— Нет, не кажется. Поверьте, это только все усложнит.

— Но, может быть, отец ребенка…

— Нет, — отрезала Марианна, — ничего быть не может. Если позволите, я сама разберусь со своей жизнью.

— Разумеется, решать вам.

Подозвав сестру, доктор Грейг сказала:

— Пегги, я хочу вот о чем вас попросить… Помогите миссис Фрэйзер, ладно?

И, снова повернувшись к пациентке, продолжила:

— Передаю вас в руки сестры Пегги, она сделает все что нужно. Если захотите что-то обсудить, приходите… любые варианты, — добавила она, многозначительно посмотрев на Марианну, что в данном случае не имело смысла.

Увидев ее опустошенное лицо, доктор Грейг погладила ее по плечу:

— Удачи вам, миссис Фрэйзер.

— Спасибо. Она бы мне сейчас очень пригодилась.

Марианна

В глубине души я, наверное, все-таки знала. Знала, что это, возможно, беременность. И должна была бы лучше помнить о том, что довело меня до столь интересного положения.

Помню, когда проснулась, почувствовала, что рядом лежит Кейр, громко сопит во сне. Вспомнила, как обняла его вечером, но что побудило меня это сделать, совершенно выпало из памяти. Были еще слезы. Но чьи? Мои или его? Слегка пошевелившись, я почувствовала, что все тело приятно расслабилось и влагу между ног, сложно было не понять, что произошло. Но я абсолютно не помнила никаких переговоров насчет презерватива. Возможно, конечно, Кейр что-то спрашивал, но я, вероятно, заявила, что в мои почти сорок шесть опасность забеременеть крайне незначительна.

Но судьба, как известно, всегда смеется последней.

Я старалась восстановить в памяти подробности того вечера, и чем больше старалась, тем меньше вспоминалось. Однако все больше осознавала, что могла умереть, и Кейр, по-видимому, спас мне жизнь. Но я точно помнила, что не чувство благодарности заставило меня тогда крепко Кейра обнять и всецело ему предаться. Я очень хорошо помнила, как сильно вдруг захотела его (даже стыдно), каким острым было желание.

Проснулась я рано, но вместо того, чтобы разбудить Кейра и уже в здравом уме и твердой памяти снова насладиться любовной близостью, я осторожно вылезла из постели и пошла в душ. Когда он проснулся, я была уже одета и пила кофе. Я услышала, как он медленно спускается в кухню. Наверное, было еще темно, потому что он шуршал спичками, потом раздался легкий скрип стеклянного абажура керосиновой лампы. А затем тишина, Кейр молча замер, видимо, мучительно соображал, какие теперь между нами отношения.

Нервы мои не выдержали:

— Это же нечестно. Молчишь, даже не шевелишься, как же мне узнать, что ты там думаешь?

Наконец он нежно и несколько виновато произнес:

— Марианна… я должен вернуться в Норвегию. На следующей неделе.

— Надолго?

— На два месяца.

— A-а… пришлешь мне опять звуковую открытку? Это такая прелесть, столько радости!..

В ответ — снова долгое молчание и потом:

— Вчера… Ты… Ты не этого хотела?

— Этого. Я хотела этого. Потом. После того как подумала, что уже умираю. Хотела как раз этого.

— А сейчас?