– Да откуда ты все это знаешь?! – выкрикнул отчаянно Антон. – Ты что, их видел, эти шары? Или путь этот к долине видел, а?!
– Ты не о том думаешь. Думай о главном.
– Оч-черт…
– У вас мало времени. Надо успевать до полудня. Потом газообразование исчезает. Придется ждать. До следующего утра.
– Ну почему я должен тебе верить, скажи! А вдруг ты продукт деятельности моего воображения?.. Господи… айские фокусы! Ну как я могу тебе верить?
– Я даю тебе знание. – Майгол медленно моргнул. – Это доказывает.
– Знание… – Антон вздохнул и покачал головой. – Это как посмотреть… Знание это или моя фантазия, мы можем узнать только там, в долине!.. Ведь так?!
– У тебя нет выбора, – сказал майгол.
Антон набрал в грудь воздуха для ответа, но осекся. Он понял, что майгол прав. Тысячу раз прав. Кем бы он ни был. У него не было выбора. И рассуждать об этом дальше было бессмысленно.
Прошла минута полного молчания. Майгол отвернулся от Антона и смотрел на линию горизонта, туда, где океанская рябь соприкасалась с матовой поверхностью неба, просвеченной изнутри оранжевым закатом.
– Можно вопрос? – осведомился Антон.
– У вас мало времени, – ответил майгол, не поворачивая головы. – Утро уже наступило.
– Могу я узнать, кто ты такой. Кто тебя послал? Прошу, скажи!
Майгол не прореагировал, только переступил с ноги на ногу.
– Может, за тобой стоит кто-то конкретный? Кто? Назови!
Майгол молчал.
– Может, ты Делла? Или Каперин? Пшенко? Фаррет?.. Кто?! Зордан, Зигель, Капарян, Роже, Вайсман!.. Я хочу понять!
– Не пытайся.
– Но почему?!!
– Есть две вещи. – Майгол неторопливо повернул голову и пристально посмотрел Антону в глаза. – Первое. Ты вряд ли сможешь понять. Второе. Даже если сможешь, то это ничего не даст тебе.
– Но это мое право… – выдохнул Антон. – Понимать, что происходит… Я же человек!..
– Ничего не даст, – повторил майгол. – Возможно, потом. Позднее. Когда ты будешь готов понять.
– Значит так, да? – проговорил Антон. – Опять кто-то решает, готов я или не готов… Созрело человечество или же еще погодить тысчонку лет? Как обычно… Ну вот почему так всегда?
– Время истекает, – напомнил майгол. – Мне пора. Сосредоточься на главном. И не бойся.
– Ну, положим, бояться меня отучили еще в…
Он осекся на полуслове, потому что майгол пропал. Беззвучно растворился в воздухе в одно мгновение, будто его и не было никогда.
Антон с открытым ртом постоял над парой вмятин в мокром песке. Потом медленно зашагал обратно, обуреваемый лавиной мыслей и хаосом чувств.
Идти было трудно. На половине дороги он вдруг почувствовал, что ноги наливаются непонятной тяжестью. Даже в глазах потемнело… Или ему показалось, и это солнце укрылось за тучу? Ему почудилось, что он находится на грани безумия. Мысли почему-то заворочались в голове тяжело, неохотно, вязко. Где он? В каком пространстве, в каком времени? В прошлом или настоящем? И есть ли между ними разница здесь, на Ае? И почему он не должен пытаться понять всю эту чехарду?.. Чтоб окончательно не свихнуться? Или он уже давно и бесповоротно свихнулся?.. Еще полтора года назад, едва сошел с трапа крейсера… О небеса…
Он задрал голову вверх, в катлейское небо, если, конечно, оно было катлейским… Полной грудью вдохнул терпкий и влажный воздух катлейского океана, если, разумеется, он был катлейским… Осмотрел рыжую медь скал, над которыми угрожающе скрипели деревья, окинул взглядом хмурые россыпи каменных осколков и валунов. Увидел Аню: она спешила ему навстречу, махала рукой и, кажется, что-то крикнула. Лицо у нее было какое-то растерянное.
Ноги совсем отказывались повиноваться. Антон неожиданно для себя подумал, что бессмысленно идти куда-либо дальше. Он тяжело сел на песок. Аня была совсем недалеко, она замедлила шаг, наверное, ей тоже стало трудно передвигаться. Она продолжала что-то слабо выкрикивать, но он не слышал ее. Он попытался улыбнуться и почувствовал, что стремительно слабеет. Быстро темнело.
Ничего этого нет, думал он, никакого побережья и майголов, никакой спасательной операции… Все это лишь сон, игра чьего-то воображения, баловство Аи – все что угодно, только не реальность… Не реальность. Это значит, что сейчас им не надо стеречь майголов и ждать прибытия кафсианских грузовиков. А потом не нужно будет загонять, заносить, заталкивать это несчастное племя в металлические чрева, озаряемые желтым светом. У них не будет никакой необходимости связываться с центром спасения и докладывать обстановку… а потом вызывать своих, и узнавать, как там продвигаются дела у Пашича, и когда назначен вылет с Катлеи. Не надо будет опекать Товича с Кроу, к которым он уже успел привыкнуть… Ничего этого делать не надо.
Потому что все это уже было однажды в его жизни. Потому что он это отчетливо помнит. Все, вплоть до мелочей.
Помнит, как совсем скоро появятся длинные, похожие на исполинские огурцы кафсианские грузовики и увезут майголов… А они с Аней останутся тут, на побережье вдвоем и будут ждать, когда за ними прибудет
