Стоцкий вздохнул.
– В том, что Э-воздействие с использованием эффекта «раскачки» проводилось на нескольких зонах одновременно. Борис рассчитывал получить в результате массу материала для анализа. Это был уникальный эксперимент!.. Я, честно говоря, боялся. Что-то внутри противилось этому, риск был велик. Но он убедил меня. Как ученый ученого… Вам этого никогда не понять!
– Да уж. Убедил, да малость не рассчитал, – процедил Антон. – Только почему-то вы не сочли нужным спросить мнение людей! Тех самых людей, которых вы убили своим экспериментом… Вы же убили их, Стоцкий! Не планета, а вы!
– Я ученый, Сапнин!.. – Стоцкий метнул на него раздраженный взгляд.
– Вы убийца! Вы совместили несовместимые вещи. Как вам спится по ночам? Вот чего мне никогда не понять, а вовсе не ваших научных теорий!..
– Перестаньте же… – бросил Стоцкий устало. – Ей-богу… Бессмыслица..
– Мне никогда не понять, почему, несмотря на «черный март», вы продолжали свою деятельность. Стиснули совесть в железный кулак, Стоцкий, да? И как ей там, голубушке, в кулаке? Не жмет?
– Слушайте, вы!..
– Трагедия четырнадцатого года вас не остановила. И ничему не научила.
– Это ложь!..
– Да неужели?!
– Остановила! – выпалил Стоцкий. – И мы сделали массу выводов, массу! Да, мы не прекратили работы на «Саде»! И вы прекрасно знаете, что мы не могли их прекратить!.. Кто бы нам дал?! Вы же не будете это отрицать, Сапнин?! Но экспериментов такого масштаба, как «Сапфир», больше не было!
– Тогда в чем причина третьей трагедии, черт вас побери?!
Стоцкий умолк, несколько мгновений моргал, облизывая губы, затем произнес, возвращаясь в спокойно-равнодушное состояние:
– В Саймоне. Ни в чем и ни в ком больше.
– Конкретнее.
– Любое Э-воздействие на зону должно проходить под контролем! А этот болван потащился на «поляну» во время «шторма»!.. Да, Саймон согласно программе подготовки не принимал биоблокаторы. В таком состоянии нервной системы не то что на «поляну» – из станции выходить нельзя! И уж тем более во время «шторма»! Это же бочка с порохом! А этот кретин поперся… Ну и вызвал эффект резонанса. С зонами такие шутки весьма опасны. Планета начинает входить в синхронизм с источником возмущения, понимаете, о чем я?
– То есть Ая испытывает схожие ощущения?
– Уж не знаю, что там она испытывает!.. Это не совсем корректное определение. Но ряд феноменов нами зафиксирован. На этом, собственно, во многом и строилась наша работа с Э-полями. Понимаете, разные виды эмоций приводят к разным эффектам! Посему с эмоциями в зонах надо аккуратнее. И уж тем более никакая самостоятельность недопустима! Потому как, если ты трясешься со страху, то и Аю может затрясти с великой долей вероятности. А Саймон… – Стоцкий сделал паузу и вздохнул. – Он знал реальную опасность своего состояния, но был бессилен, чтобы сопротивляться. Просто – слабак. Но это не вина его – это его невезение. И мой просчет, если угодно. Я недоглядел, не учел… Саймон оказался слабым звеном. Его и в «опылители», по идее, нельзя было брать.
– Но тем не менее вы покрывали его.
– А разве у меня был выбор? Мы слишком сильно зависели друг от друга.
– Выбор есть всегда, Стоцкий. Это вы помогли ему с подделкой медпротоколов и редактурой записей аварийного регистратора?
– Да, пришлось.
– Я правильно понимаю, что онны не знали о ваших работах с Э-полями?
– Правильно. Узнай они об этом, все бы кончилось значительно раньше и совсем не так…
– Тогда почему они ушли? Почему, черт возьми?! Кто-нибудь скажет мне это?!
– Сомневаюсь, – хмыкнул Стоцкий. – Думаю, что ответа доподлинно не знает никто. Можно лишь обладать гипотезами, но знать наверняка всю подноготную оннов… Не-ет… Вряд ли.
– А ваша гипотеза?
Стоцкий качнул головой, помассировал виски костяшками пальцев.
– Я думаю так… Онны поняли одну очевидную вещь. Что планетой уже нельзя управлять так, как они управляли ею раньше. Ее больше нельзя использовать с предсказуемым результатом. Онны не любят сюрпризов, не переносят неопределенности – так уж они устроены. Наверное, поэтому они покинули Аю. Хотели, чтобы финал был хоть как-то предсказуем.
– А это действительно финал?
– Понятия не имею.
– Но почему же люди не ушли вместе с ними, а?! – выпалил Антон. – Почему не собрали манатки и не свалили домой? Г Раса, которая построила здесь все это, нашла в себе силы уйти, а мы, получается, не смогли, да? Как всегда обстоятельства оказались выше нашей воли!
– Да не все так просто, поймите же, Сапнин! Это было невозможно в тех условиях…
– Да нет! Все очень просто! – крикнул Антон. – Не надо усложнять! Все было возможно, Стоцкий! Только
