квартире?
Я задумалась. Второй вопрос мне показался сложнее.
—?В этой?
Она выровняла голову. И опустила руку с тетрадкой.
—?Да, в этой. Вы здесь живете?
—?Да.
—?Странно. Вы не можете посчитать людей у себя дома?
Я обиделась. Конечно, я могу посчитать. Я не могу быстро сообразить, кто, кроме меня, обладает там правом голоса. Ну, когда я дома, понятно, а когда меня нет?
Медленно открылась соседняя дверь. Голова, которая высунулась из-за нее, напомнила
какой-то до боли знакомый мультик, она была лохматая, небритая, ей явно не нравился
дневной свет. Хриплым, но человеческим голосом она спросила: «Шо тут»?
Это был сосед Дима. Наверное, «любительница вопросов» позвонила сразу в обе квартиры. Я
обрадовалась, что у меня реакция лучше.
Женщина потеряла ко мне интерес и взвизгнула «Доброе утро!» в сторону Димы.
—?Здрасьте,?—?ответил он.
—?Молодой человек, скажите, пожалуйста, какое количество людей имеет право голоса в
вашей квартире и сколько человек двадцать шестого марта собирается принять участие в
выборах?
Ничего себе, думаю, дискриминация! Мне так односложными, плохо сформулированными
предложениями, а ему вот так сразу все и разжевала! А тамбур, между прочим, я открыла, вот.
—?Шо-о?!
Диму, должно быть, потрясло количество слов. Зря я обижалась.
Он вышел в тамбур полностью. Под мультяшной головой была тонкая шея в вязаном
свитере и семейные трусы в полоску. Женщина шарахнулась, но не сдалась.
—?Мужчина!
—?Шо?
Она повторила спич слово в слово и замерла с выражением лица, полным надежды на
понимание. Дима обратился ко мне:
—?Кто это?
Меня учили говорить правду.
—?Не знаю.
Диму не учили быть вежливым.
—?Что она сказала?
Я попыталась перевести с тетиного на Димин:
—?Ты на выборы пойдешь?
—?Сегодня?
—?Нет, в воскресенье.
—?А сегодня что?
—?Воскресенье.
Пауза. Пазлик не складывался. Причем ни у меня, ни у соседа, ни у малиновой шапки. Что-то
было не так. Наверное, все-таки воскресенье. Женщина почувствовала себя лишней, но
заговорила снова. Теперь она сунула тетрадь под мышку и попыталась жестикулировать.
Дима водил глазами за кончиком карандаша, как на приеме у невропатолога.
—?Молодые люди!
Вступила так, как будто секунду назад вошла. Она простила нам последние десять минут
легко, даже снисходительно как-то. Но один глаз таки перестал блестеть. Я заметила.
—?Меня зовут Валентина Ивановна. Я (внимание!) произвожу мониторинг жителей этого
микрорайона…
Зря она сказала это. Я покосилась на Диму. Дима не любит незнакомых слов. Они его
раздражают. Когда-то я предложила ему работу мерчендайзера. Товарищ набирал на фирму, а
сосед как раз искал работу и по всем параметрам подходил. Я предложила без пояснений:
«Хочешь поработать мерчендайзером»? Дима обиделся в матерной форме.
Сосед навел резкость на малиновое.
—?Шо?
Надо отдать должное нашей гостье, она оказалось проницательной. Или у Димы слишком
читаемое выражение лица. Интересно, кто-нибудь претендовал на рекорд в Книге Гиннесса на
самое большое количество смысловых оттенков местоимения «Шо»?
—?Я хотела сказать, что провожу опрос. Я пытаюсь выяснить у жителей этого микрорайона, определились ли они, в смысле уверены ли они уже сегодня, за кого отдадут голос через
неделю? Вот вы определились с выбором, молодой человек?
—?С выбором?
Я проснулась. Обычно без чашки кофе этого не происходит. Сегодня исключение. У
Валентины Ивановны потух второй глаз.
—?Вы пойдете на выборы?
Она произнесла это без всякого энтузиазма. Дима неожиданно ответил так, как будто сразу
понял вопрос:
—?Да!
По ее лицу пробежала надежда. Дима, в общем, нормальный. Просто вчера он отмечал день
работников ЖэКэХа. Димино отношение к жилищно-коммунальной сфере, конечно, спорно, но
он умеет клеить обои и дружит с электриками. Тем более что последнее sms от него пришло
не поздно. Где-то в два ночи. Эта такая традиция. Когда наш сосед-холостяк выпивает, он
