сравнению с этой капризной развратной пигалицей он был просто ребенком в мимическом искусстве.
— Космические трассы надежно соединяют Землю и Марс, наши колонисты и ученые несут свою нелегкую службу на спутниках Сатурна и Юпитера, — хорошо поставленным голосом произнесла Тран Ле Чин. — Однако древнейшей мечтой человечества были и остаются другие звезды и иные миры. Поговорим о тех, кто воплощает мечты в реальность, о тех, кто делает сказку былью. Вы все здесь хорошо знаете Владимира Никитского. А теперь о вашем друге узнала и я. Этот юный гений, мой ровесник, смог перекинуть мост к далеким мирам, о которых люди так давно мечтали. И понадобилась ему для этого классическая формулировка теоремы Ри Ма На Ро Ха для комплексных алгебраических…
— Слитно, моя госпожа. Без пауз, — перебил девушку наставник. — Как будто это не пять слов, а два. Римана-Роха.
— Ри Манна — Ро Ха, — повторила Тран Ле Чин. — Рима на-Роха… Великий Мао, ну и имена у них! А уж фамилии! Язык можно сломать!
Ли Тянг промолчал. Фамилию юного изобретателя принцесса учила два дня, изрыгая заковыристые проклятия.
— Попробуйте еще раз, — предложил наставник.
— Римана Ро Ха, — пробормотала дочь Вана.
— Мягче. Напевнее…
Куст шиповника тонул в белой кипени собственных цветов. Рядом с яркими соседями — мальвой, имбирем и оранжево-красными цветами, названия которых Бронислава не смогла запомнить, — шиповник казался пустым пятном на кричаще-ярко картине мира, которое художник по недосмотру или в спешке не закрасил.
— Какая прелесть, — вздохнула Бронислава. — Откуда он здесь взялся?
Влад улыбнулся. Дочь самого Вана должна была вот-вот приехать и собственноручно вручить ему премию за открытие, которое он сделал. Бронислава боялась, что ее возлюбленный зазнается от свалившейся на него славы. Но Влад улыбался так же застенчиво и мягко, как и прежде.
— Не знаю, — сказал он.
Влад сорвал один из пышных цветов и протянул его девушке. Бронислава осторожно понюхала цветок.
— Ты представляешь, Славка, — сказал Влад, — благодаря этому шиповнику мы увидим иные солнца. Другие миры — и там, наверно, тоже найдем какие-нибудь удивительные цветы. А может быть, даже иных разумных существ, с которыми можно будет…
Он не договорил — голос сорвался от волнения. Бронислава обняла друга.
— Да, — сказала девушка. — Ты всю жизнь мечтал об этом. Твоя мечта сбылась. Звезды теперь наши. Как ты его нашел? — добавила она, указывая на кустарник.
— Случайно, — ответил он. — Гулял здесь как-то раз. Я сел посидеть, вот так, — Влад опустился на траву. — Посмотрел и увидел его. И мне показалось на минутку, что это не шиповник вовсе, а дырка в пространстве. Пустота. Ну не знаю, как объяснить…
— Я поняла, — сказала девушка и села рядом с ним.
— Я и подумал, — продолжал Влад тихо, — а почему не взять производную от классического преобразования для комплексных алгебраических поверхностей и сфер с несколькими ручками? Считают, что вещественная размерность таких многообразий равна четырем, но мне всегда казалось…
Бронислава поцеловала его в шею.
Влад обладал пытливым и острым умом; и этот ум давно уже пришел к выводу, что все вещественные многообразия в этом мире не стоят одной теплой и мягкой девушки.
И хозяин этого ума был с ним согласен.
Как, впрочем, и во всем остальном.
Тран Ле Чин раздернула шторки паланкина.
— Смотри, — сказала она Ли Тянгу. — Белый куст. Какое отвратительное блеклое пятно… Ну-ка, останови!
Наставник понимал, что принцессе необходимо немного отвлечься. Он выполнил ее просьбу. Тран Ле Чин выпрыгнула из паланкина и, путаясь в юбках, стала подниматься по склону. Ли Тянг, на ходу вытаскивая излучатель, последовал за ней. Догнав принцессу, он сказал сухо:
— Если вам захотелось этих странных цветов, вам надо было лишь приказать.
— Я не калека и могу взять сама, — процедила она сквозь зубы. — И уберите вашу пукалку. Кого вы здесь боитесь? Змей? Драконов?
Наставник промолчал, но оружие в кобуру не вернул.
Оставляя на колючих кустах яркие шелковые лоскутки, Тран Ле Чин добралась до заинтересовавшего ее куста и замерла в изумлении. Ли Тянг, остановившийся у нее за плечом, громко хмыкнул. “Классные сиськи”, — подумал он, разглядывая лежавшую под кустом полуобнаженную белую девушку. Та торопливо одевалась, и вскоре объект восхищения Ли Тянга скрылся под блузкой.
— Кто ты такой? — раздался голос Тран Ле Чин. — Как тебя зовут?
Только тогда наставник заметил подростка, сидевшего рядом с девушкой. Тот так обалдел от неожиданного появления принцессы и мужика с излучателем, что даже забыл встать. Подросток отвел глаза от лица принцессы и уставился на коллекцию самоцветов на ее руках — каждый палец Тран Ле Чин украшал тяжелый перстень. Эти украшения передавались в семье Великого Вана из поколения в поколение. Но вряд ли белому с глухого острова было известно назначение перстней.
— Владимир Никитский, — пробормотал парнишка.
Ли Тянг понял по лицу Тран Ле Чин, что она уже все решила. Принцесса давно жаловалась наставнику, что Ибрагим, ее третий пробный муж, выдохся и стал скучен.
— Ты — тот гений, что смог перекинуть мост к тем самым далеким мирам, о которых люди так давно мечтали? А я — принцесса Великой Поднебесной, ты наверняка много слышал обо мне.
— Я узнал вас, принцесса, — ответил паренек.
— Ты, наверно, знаешь, что я приехала вручить тебе награду, которую ты заслужил. И помимо подарка от самого Великого Вана Мао Бэя, моего отца, ты получишь еще кое-что. О чем ты, Владимир Никитский, даже и мечтать не мог. Я так хочу, и так и будет.
— Скажи ему все остальное, — бросила она Ли Тянгу через плечо.
Принцесса развернулась и начала спускаться к дороге.
— Да ты с ума сошла, — сказал Ли Тянг на родном языке. — Великий Ван не одобрит твоего поступка. Найди себе другого жеребца. Он же ученый…
Транни обернулась. Наставник увидел, что принцесса сплела пальцы. Ли Тянг рухнул на колени. Тело скрутила боль. Принцесса наклонилась к нему.
— Великий Ван на Марсе, — сказала она жгучим шепотом. — Он поручил Поднебесную на время своего отсутствия мне. А ты, как мне кажется, забыл об этом…
У Ли Тянга потемнело в глазах. Он понял, что сейчас задохнется.
— Прости, госпожа, — выдохнул он. — Прости своего неразумного слугу.
— Вот так-то, — произнесла Тран Ле Чин, выпрямляясь. Принцесса чуть покрутила перстень на пальце, и боль отпустила, Ли Тянг хватал воздух ртом.
— Ты думаешь, что эта белая обезьяна может быть умнее нас? — продолжала Тран Ле Чин спокойным, чуть усталым голосом. — Только благодаря нелепой случайности он открыл своего Римана-Роха первым. Ты же слышал, что сказал почтенный Су Вонг — он давно вел разработки в этом направлении. И теперь ты, наш верный помощник, говоришь мне, что
