ПОЧЕМУ Я НЕ ЗАМЕЧАЛ, НАСКОЛЬКО ОНА ПРИВЛЕКАТЕЛЬНА, ПОКА ОНА НЕ НАЧАЛА ВЛЮБЛЯТЬСЯ В РОМАНАНОВ? ЧУВСТВУЕШЬ СЕБЯ ОДИНОКИМ, СТАРИК? МАЙЯ ТАМ ВНИЗУ. ОНА САМА ПРЕДЛОЖИЛА. МОЖЕТ БЫТЬ БУТЫЛОЧКА ВИНА, ТИХАЯ МУЗЫКА В СИРИАНСКОМ НЕБОСКРЕБЕ И… К ЧЕРТУ, Я СЛИШКОМ СТАР ДЛЯ ЭТОГО. ЛИБО «ПУЛЯ», ЛИБО НИЧЕГО.
— Все прошло без сучка и задоринки? — спросила Рита, смотря своими томными зелеными глазами на Джона Смита Железный Глаз.
— Да, — начал Ри, — романаны владеют десятью…
— Субкосмическая трансдукция, полковник. Срочно, — пробубнила система.
Ри начал наливать виски.
— Запустите.
На экране появилась раздутая голова Скора Робинсона.
— Приветствую вас, полковник.
— Какая честь, директор, — Ри непроизвольно напрягся. Железный Глаз, ничуть не смутившись, уставился прямо в экран, приоткрыв рот. Рита придвинулась к нему — как будто эта железная женщина нуждалась в защите.
— Я проанализировал ваши действия на Сириусе и лично хотел бы поблагодарить вас за отличную работу. Я послал гиперпроводник, который вы просили. Он ждет вас на планете Атлантида.
— Премного благодарен, директор, — Ри склонил голову. — Ваша доброта поистине неоценима.
— Я также хочу поздравить вас, Дэймен Ри, с присвоением нового воинского звания адмирала, — бесстрастные глаза Скора как будто сузились.
— Адмирала? — еле выговорил Ри. — Но… как же адмирал Кимьянжуи?
— Прославленный адмирал выбрал этот момент, чтобы уйти в отставку, адмирал Ри. Он чрезвычайно высокого мнения о ваших способностях.
По моему приказу вы должны возглавить переброску «Пули» на Атлантиду, где вы сможете осуществить установку гиперпроводника к своему удовлетворению. Затем вы на скоростном транспорте, который отправлен, чтобы доставить пророка романанов Гарсиа на Мир, возвращаетесь сюда и приступаете к выполнению обязанностей адмирала.
— Спасибо, директор, — Ри отдал честь. — Вы оказываете мне большую честь. Я с нетерпением ожидаю прибытия на Атлантиду. Мы покинем эту систему через три дня. Я полагаю, это не противоречит вашим планам?
— Превосходно, адмирал. Я снова выражаю признательность всего человечества за ваши выдающиеся заслуги. Всего доброго, — изображение исчезло.
— Это был директор? — прошептал Железный Глаз. — Такой… чудовищный?
Ри сделал глубокий вдох и отпил виски.
— Адмирал?
— Господи, Дэймен, что ты собираешься делать? — спросила Рита опомнившись.
— Возможно, соберу команду и прикажу ребятам Глика состряпать набор адмиральских знаков, — он расстегнул парадную форму и вздохнул с облегчением, а Железный Глаз наблюдал за всем этим с горящими глазами.
— ДЭЙМЕН! — воскликнула Рита. — Что это, черт возьми, за разговоры?
— Мы давно это знали, — пожал плечами Ри. — Они пытаются отнять у меня «Пулю». Гиперпроводник — это подачка.
— Так я снова спрашиваю, что ты собираешься делать? — с еще большей настойчивостью спросила Рита.
29
— Удовольствие, моя дорогая Сюзан, — голос Нгена пронзил ее насквозь, заставив задрожать всем телом. — Я победил, ангел мой! — радостно засмеялся он. Она пыталась убежать, но ноги завязли в каком-то липком веществе.
— УБИРАЙСЯ! — закричала она, чувствуя, как ужас обволакивает ее подобно паутине, засасывает в себя и рождает в душе нечеловеческий вопль.
— Но, дорогуша, я несу тебе удовольствие! — чувственно прошептал он, и ее тело начало отзываться.
— Зачем ты сделал это со… со мной. Я ненавижу… Ублюдок! Я ненавижу… ненавижу тебя… ненавижу себя! — ее голос сорвался в леденящий кровь крик, пока тьма и удовольствие смыкались вокруг нее навозной жижей унижения. — Я НЕНАВИЖУ СЕБЯ! — снова завизжала она, выгибаясь, пытаясь вырваться, спастись от собственного тела и памяти, предававших ее.
— СЮЗАН! — голос Джиоржа пробился сквозь ужас. — Сюзан! Ты в безопасности! Прошу тебя! ПРОСНИСЬ! ЭТО СОН!
Она заморгала, вздрагивая и непроизвольно дергаясь. Ее сопротивление было сломлено, и она закатилась безудержными рыданиями, прерываемыми приступами страха и безысходности.
— Полно, — утешал Джиорж, поглаживая ее длинные блестящие волосы. — Успокойся, Сюзан. Ты на «Пуле». Его здесь нет. Ты со мной, под защитой этого большого корабля. Все кончилось.
— Он всегда со мной, — всхлипнула она. — Я отгородилась от Ганса… и Пятницы. Я могу отвергнуть боль, Джиорж. Могу отвергнуть вину. Но как я могу противостоять тому, что этот ублюдок сделал со мной?
Его пальцы разгладили морщины у нее на лбу.
— Возможно, специалист по психобработке мог бы что-нибудь сделать.
— Н-нет! — закричала она срывающимся голосом, неистово замотав головой. — Нет… никто не должен знать, что произошло со мной. Я… не смогла бы этого вынести, Джиорж. Я бы у-умерла, если бы кто-нибудь узнал об этом. Я должна быть совершенной! Да, совершенной. Я должна быть сильной! Никто не должен знать… что он с-сломал меня!
Ласковым, но в то же время твердым голосом Джиорж заметил:
— Пятница все спрашивает о тебе. Каждый раз, когда я встречаюсь с ним, он мужественно скрывает свою обиду. Но когда мы разговоримся, тревога за тебя пересиливает его гордость, и он спрашивает. Сюзан, он любит тебя.
— Нет! — глухо прошептала она. — Он не может! Это невозможно. Ему нужен кто-то другой, — ее глаза закрылись, и она зажала уши ладонями.
Джиорж сочувственно кивнул.
— Поспи, Сюзан. Сновидение не вернется. Я обещаю. Мне нужно пойти проверить теплораспределительную систему. Они уже должны закончить ее. Отдохни, друг мой.
— Н-не оставляй меня!
— Крепись, воин, — с укором сказал он, пряча тревогу, и вышел.
Сюзан встала и зашла под душ. Вода на «Пуле» еще нормировалась; она не могла достаточно насладиться теплом. Одевшись, она подошла к зеркалу и стояла перед ним, пока не взяла себя в руки, став твердой как гранит — тщательно спрятав все эмоции. Мысленно оцепенев, она вышла из люка и направилась в спортзал.
В качестве ежедневного ритуала она сражалась с роботами, перекатываясь, выкручиваясь, нанося удары, лягаясь, уклоняясь, защищаясь, пытаясь прикончить машину.
Она теперь сражалась на самом высоком уровне, научив тело реагировать почти автоматически. Она заставляла себя снова и снова бросаться, уклоняться и бить без промаха. Высоко подпрыгнув, она сокрушила голову робота молниеносным ударом ногой и повалила его на маты нокаутирующим ударом в корпус.
— Не думаю, что у меня получилось бы лучше, — голос Риты Сарса заставил ее
