вы найдете все в полном порядке. – Он наклонился вперед, уперся локтями в колени, готовый отразить любой натиск со стороны нового хозяина.
– Я вполне вам доверяю, мистер Дамфриз, – сказал я. – Вполне. Мой брат отлично разбирался в людях, и коль скоро он поставил вас во главе конторы в Глазго, уверяю вас, я ничего не собираюсь менять. Можете в этом не сомневаться. – Я несколько раз пыхнул трубкой, давая огню хорошенько разгореться, а потом сделал глоток чаю.
Дамфриз вздохнул с облегчением.
– Я просто потрясен, мистер Купер, – произнес он, несколько успокоенный. – Как это случилось с вашим братом? Когда я встречался с ним последний раз осенью прошлого года, он, казалось, пребывал в добром здравии. Мы не часто видели его у себя здесь… Нам никогда не было известно, где он находится. Наша фирма являлась для него лишь одним из предприятий, в которые он вкладывал свой капитал.
– Он умер не от болезни, мистер Дамфриз. Кто-то убил его.
Дамфриз побледнел. Он встал, подошел к окну, глянул сквозь туман на улицу.
– Невероятно. Я просто не нахожу слов. – Потом обернулся и остро посмотрел на меня. – Известно, кто это сделал?
– Нет. К сожалению, нет. Все крайне загадочно и зловеще. Должен сказать, на мою жизнь тоже покушались дважды… И нескольких человек уже нет в живых.
Я коротко рассказал ему о случившемся. За это время он лихорадочно осушил две чашки чаю и закурил сигарету. От его сдержанности не осталось и следа, и это мне понравилось в Джеке Дамфризе. Когда я закончил рассказ, он, не отрывая от меня глаз, прошептал:
– Иисус Христос и все святые… По существу, если такая тенденция сохранится, старый Глазго ждет новая волна преступлений, да? Пока вы здесь, я имею в виду…
– Если сохранится. Кстати, у меня к вам есть несколько вопросов, поэтому, если не возражаете, давайте сразу перейдем к ним. Прежде всего мне хотелось бы, чтобы вы взглянули вот на это. – Я вынул из кармана фирменный конверт отеля «Лорн» и протянул ему.
Он открыл его, достал вырезку и даже крякнул от изумления.
– Вам она знакома?
– Еще бы, – ответил он. – Я же сам и организовал эту съемку. – Он провел рукой по подбородку. – Странно, однако, что вы оба могли увидеть в ней?.. Понимаете ли, эта фотография появилась в нашем «Геральде» как раз в тот самый день, когда ваш брат прошлой осенью прилетел в Глазго. Он принес ее сюда в контору. Мне еще не приходилось видеть его в таком настроении, и я никогда не забуду этого, уверяю вас.
Далее Дамфриз рассказал, что в то время в Глазго проводилась торговая ярмарка и сам он был весьма доволен собой, поскольку ему удалось организовать эту съемку. Фотография появилась в газете, сопровождаемая репортажем журналиста Алистера Кемпбелла, где особо подчеркивалась важность подписания контракта между «Олл Бритн дистрибьютинг лимитед» и мюнхенской импортной фирмой Гюнтера Бренделя. Вполне естественно, «Олл Бритн» пыталась внедрить на немецком рынке новый сорт шотландского виски. Дамфриз до этого некоторое время разрабатывал тактику завоевания этого рынка, и подписание контракта для их фирмы было настоящей победой. Чтобы отметить такое событие, он уговорил Кемпбелла, с которым был знаком уже несколько лет, преподнести эту сделку читателям как пример расширения торговых связей с Германией и одновременно создать рекламу новому сорту виски. В итоге все прошло идеально. Дамфриз и Кемпбелл добились от редактора согласия поместить и фотографию, чтобы привлечь внимание к репортажу, причем отныне и во веки веков – это было предусмотрено – Кемпбелл мог бесплатно потреблять виски этой фирмы сколько его душе угодно; подарок довольно щедрый, если учесть способность журналиста поглощать спиртное.
Когда Сирил появился в то утро в конторе «Олл Бритн», он выглядел необычно возбужденным. Тут же, выпроводив всех из кабинета, он сел у камина и принялся расспрашивать Дамфриза о фотографии, о репортаже и переговорах, завершившихся соглашением с фирмой Бренделя.
– Он настойчиво допытывался обо всем, – вспоминал Дамфриз. – Особенно интересовался, как начались переговоры, кто был инициатором: они обратились к нам или мы к ним. Я сказал, что предпринял первые шаги, поскольку получил сведения, что фирма Бренделя вышла на рынок для закупок.
– Вы ездили в Германию, чтобы убедить их? – спросил я.
– Нет, Гюнтер Брендель сам прилетел сюда из Мюнхена. Хотел удостовериться, состоятельная ли мы фирма, можем ли выдержать конкуренцию, понимаете?
– Он знал, что «Олл Бритн» – собственность моего брата?
– Вот-вот! Именно это больше всего занимало и вашего брата… Убедившись, что инициатива исходила от меня, а не наоборот, он принялся расспрашивать меня, а мог ли Брендель каким-то образом пронюхать, что владелец фирмы он? Упоминал ли я его имя? Может, мне известны пути, откуда Брендель мог получить такую информацию?
Дамфриз закурил новую сигарету, заглянул в чайник, но там было пусто. Тогда он подошел к двери и попросил принести еще чаю.
– Разумеется, я мог говорить только за себя, – продолжал он, – а посему заверил вашего брата, что имя Куперов никогда не произносилось. Да и, собственно говоря, какая в том была необходимость? Директор-распорядитель – я. Какое дело Бренделю, кто возглавляет фирму?
– Значит, ваш ответ удовлетворил Сирила, – сказал я. Огонь от камина припекал ноги. Я встал, повернулся спиной к окну. Медные часы пробили одиннадцать. За окном стоял туман, густой, как и прежде. – Ну а что вы можете сказать о супруге Бренделя? Вы хоть раз встречались с ней? – У меня невольно перехватило дыхание, и я ничего не мог с собой поделать.
Дамфриз с недоумением медленно покачал головой, как человек, потрясенный необычным номером фокусника:
– Чертовщина какая-то! То же самое хотел знать ваш брат. Пожалуй, именно это интересовало его в большей степени… «Да, – сказал я ему. – Да, встречался». Брендель вторично приезжал в Глазго, чтобы посетить ярмарку, и мы дня за три до прибытия вашего брата вместе обедали втроем у «Гая». – Он заметил недоумение на моем лице. – Отличный ресторан, мистер Купер, полагаю, лучший в городе. Брендель тоже угощал, по его словам, чтобы покрепче завязать, так сказать, узел деловых отношений. В общем, памятный был вечер: шампанское… и ни капли виски, слава тебе господи. – Он скорчил гримасу.
– Хорошо, – прервал я его. – Расскажите мне о фрау Брендель все, что вы о ней помните.
– Ага, фрау Брендель. Лиз ее зовут, Лиз…
Я внутренне вздрогнул, услышав это имя: почти что Ли.
Дамфриз продолжал:
– Она из тех женщин, которых нелегко забыть, уверяю вас, мистер Купер, но довольно трудно описать. Обворожительно красива, хотя и… несколько отрешенная. Не то чтобы неприветливая, совсем нет, однако… Я понимаю, вероятно, глупо судить так по одной встрече, но она показалась мне грустной женщиной. – Он поймал мой взгляд. – Вы догадываетесь, что я имею в виду? Не просто грустная, а несчастливая. Она улыбалась, была, как полагается, любезной с деловым партнером мужа, но, когда ей казалось, что на нее никто не смотрит, она уходила в себя, на лице у нее появлялось довольно скорбное выражение.
