— Во время голодных бунтов я потерялся, с трудом нашел дорогу домой и обнаружил отца в гостиной, залитого кровью. Кто-то размозжил ему голову куском трубы или чем-то еще. Дом был разграблен. Я ждал у тела отца, пока вернется мама, но так и не узнал, что случилось. — Глаза Билла устремились в прошлое. — Потом я думал, что, если она вернулась, нашла папу мертвым и ушла, спасая себя и не дожидаясь меня? — Билл покачал головой и прочистил горло. — Где эта гребаная бутылка?
Эмиль вернулся как раз вовремя, наполнив стаканы из новой бутылки. Билл быстро выпил, его лицо потемнело от мрачных воспоминаний.
Мортимер видел, что Билл не хочет говорить об этом, но не мог удержаться и засыпал ковбоя вопросами. Сколько людей погибло? Было ли что-нибудь предпринято? Что собой представляет новый мир? Голосуют ли еще люди? Существует ли Америка? Ответы были стереотипными. Все изменилось.
Эмиль склонился к уху Мортимера:
— Профессор Коффи спрашивает, может ли он присоединиться к вам.
Мортимер поднял бровь:
— Кто?
— Владелец, сэр.
— Э-э… о'кей.
Имя и лицо чертовски знакомые.
Долговязый мужчина подошел и сел между Биллом и Мортимером.
— Привет, Морт. Я сразу подумал, что это ты.
Память тут же вернулась.
— Пит Коффи!
Билл поднял брови.
— Это Пит Коффи, — объяснил Мортимер. — Мы были в бейсбольной команде в высшей школе[6].
Билл кивнул:
— Здравствуйте.
— Когда я в последний раз слышал о тебе, ты был профессором английского языка в Джорджтауне.
Коффи пожал плечами:
— Я преподавал классику. Теперь Джорджтаун — груда радиоактивных развалин. Я был дома на похоронах матери, иначе погиб бы вместе с остальными.
— Жаль это слышать, — вздохнул Мортимер. — Я имею в виду твою мать.
— Все в порядке.
— Ты владелец этого места?
Улыбка мелькнула на лице профессора.
— Наполовину владелец. Джоуи Армагеддону принадлежит половина всех заведений. А какому-нибудь местному парню — в данном случае мне — другая половина.
— А где же правительство? — вырвалось у Мортимера.
— Иногда мы ловим что-то на коротких волнах, — ответил Коффи. — Какой-то генерал ВВС заявляет в Колорадо-Спрингс, что представляет собой правительство. А иногда секретарша кабинета, окопавшаяся в Омахе, утверждает, что по конституции власть принадлежит ей. Все это не имеет значения.
— Не имеет значения? — Мортимер налил водку и покачал головой. — Не могу в это поверить.
— Ты пьешь это? — спросил Коффи.
— Это… ик… вкусно, — сказал Билл.
— Нет, — возразил Коффи. — Это все равно что промывать кишки батарейной кислотой. — Он махнул рукой Эмилю, и метрдотель тут же оказался рядом с ним. — Принесите «Бомбей» из сейфа в моем офисе. И сок лайма. Сайлас знает комбинацию.
— У вас есть лаймы? — ахнул Билл. — Где вы их берете?
— Ни у кого нет лаймов, — сказал Коффи. — Мы получили шесть баночек сока лайма в прошлом месяце, и я приберег их для себя. Как и «Бомбей».
— Мне не хватает апельсинов, — с тоской произнес Билл. — Любых цитрусов.
— Из Флориды уже год ничего не поступает, — промолвил Коффи.
Эмиль прибыл с наполовину пустой бутылкой «Бомбей сэфайр», банкой сока лайма и ведерком с кубиками льда. Коффи смешивал выпивку, наливая джин, как будто имел дело с нитроглицерином, стараясь не пролить ни капли. Он разлил напиток строго поровну на троих. Наконец они выпили.
Все трое удовлетворенно вздохнули, закрыв глаза.
— Да уж, это куда лучше водки, — согласился Билл. — Я совсем не чувствую себя умирающим.
Они сидели молча — джин требовал уважения. Мортимер огляделся вокруг — посетителей стало больше. Теперь звучала песня Уоррена Зевона[7] «Что делать в Денвере, когда ты мертв». На сцене люди опускали то, что походило на акульи клетки, на стальных кабелях. Елочные огни начали мигать. Мортимер заметил кое-что еще. Что-то важное.
Женщины.
Скудно одетые женщины двигались между столиками, принимая заказы на выпивку. На некоторых были топики с бантом над пупком. На других верх от бикини или кружевные бюстгальтеры. И на всех были джинсы в обтяжку.
Девять лет у Мортимера не было женщины. Он почувствовал, как что-то зашевелилось в его штанах. Он открыто глазел на официанток.
Коффи рассказал свою историю. Он пережил худшие времена, помогая городу сохраниться. В маленьком городке все друг друга знали. Люди держались вместе, обороняясь от мародеров снаружи и отчаяния внутри. Коффи теперь был мэром. Что более важно, ему принадлежала половина «Джоуи Армагеддонс» в Спринг-Сити.
— Энн, — встрепенулся Мортимер. — Она… ты знаешь, что с ней случилось?
Коффи медленно кивнул:
— Конечно. Я забыл. Естественно, ты хочешь знать. Я очень сожалею, Морт.
О нет! Сердце Мортимера замерло. Она мертва. Как? Что произошло?
— Мне искренне жаль, — повторил Коффи. — Но я был вынужден продать ее.
— Нет, нет, нет! Это не может быть правдой… — Мортимер заморгал. — Ты сказал… продать?
— Это была не моя идея. Поверь, я хотел ее сохранить. Клиенты любили ее. Она умела трясти задницей в клетке.
Это был рефлекс. Мортимер вскочил со стула, опрокинув его и взметнув кулаки. Сукин сын говорил о его жене! И застыл, почувствовав холодный металл под правым ухом. Слегка повернув голову, он увидел крупного мужчину с направленным на него дробовиком. Откуда он взялся? Мортимер ощутил что-то еще, прижимающееся к ребрам с левой стороны. Он разжал кулаки и поднял руки.
— Нет проблем.
— Займите ваше место, сэр. Тихо и спокойно. — Эмиль упер в ребра Мортимера маленький серебряный револьвер. — Это хороший джентльмен.
Мортимер опустился на стул, который кто-то подставил под него.
Эмиль посмотрел на босса, подняв бровь.
— Думаю, здесь все в порядке, — сказал Коффи. — Морт, веди себя прилично, ладно?
