– Какие шутки? Вот, – Профессор достал из кармана вчетверо сложенный тетрадный листок.
– Дай! – нетерпеливо вырвал его из рук Профессора главарь.
Прочитав несколько слов, выписанных каллиграфическим почерком Профессора, Крапленый буквально рухнул на стул.
– Не может быть… – пробормотал он, смахивая тыльной стороной руки внезапно выступивший на лбу пот.
– Хе-хе… – победно засмеялся Профессор. – Еще как может. Сам проверил.
Вслед за Крапленым записку прочли и остальные.
– Трудно поверить… – Кривой с сомнением зыркнул сначала в сторону Профессора, затем перевел взгляд на Крапленого.
Сведения, содержавшиеся в записке, вовсе не усыпили подозрений старого вора, а, наоборот, прибавили масла в огонь. Он теперь почти не сомневался, что Крапленый и Профессор ведут двойную игру. Кривой стал лихорадочно соображать, на кого можно опереться в предстоящей схватке.
– Не было печали… – Зуб допил свое пиво и закурил. – Если все, что ты тут накалякал, верно, – он показал на записку, – то какого хрена мы до сих пор сопли жуем. Помню, лет пять назад…
– Захлопни пасть! Воспоминания твои потом послушаем. – Крапленый посмотрел на Чемодана. – Леха! Ты что, уснул?
– Не-а. – Чемодан, который сидел, развалившись, на потертом диване, встрепенулся. – Я не уснул, кореша, мне просто темно от ваших зехеров [53]. Крапленый, ты что, печника [54] из меня хочешь сделать? Почему я об этом узнаю только сейчас?
– Чемодан, не заводись, – успокаивающе похлопал его по литому плечу Кривой и подумал: 'Леха – свой в доску. Надо с ним перетолковать…' – Мне они тоже лапши на уши навешали, будь здоров. – Он краем глаза наблюдал за реакцией Чемодана на его слова; тот понимающе кивнул. – Я хочу спросить тебя, Крапленый: ты наши воровские правила знаешь?
– Пошел ты… – огрызнулся Крапленый. – Нашел время, когда толковище [55] устроить.
– В самый раз, – спокойно ответил Кривой, а набычившийся Чемодан опять согласно кивнул головой. – Мне, например, не нравится, что ты вершишь суд без нашего ведома и согласия. И вот что из этого выходит. – Он повертел в руках записку и небрежно швырнул ее на стол.
– Кривой, по-моему, ты оборзел окончательно, – хищно показал зубы в полуоскале Крапленый. – Я что, мать вашу, здесь в шестерках хожу?!
– Тихо, тихо… – примиряюще заворковал Профессор.
– Не нужно цапаться. Мы не для этого здесь собрались. Ошибки у всех случаются. Стоит из-за этого рога сшибать…
Кривой смолчал, только выразительно пожал плечами: мол, ладно, в этот раз и впрямь не стоит шум поднимать, но я остаюсь при своем мнении. Главное он уже выяснил – Чемодан на его стороне.
– А коли так, – Крапленый остановил свой жесткий взгляд на Чемодане, – ты, Леха, этим делом и займешься. Помощники тебе нужны?
– Сам найду, – Чемодан недовольно хмурился. – Когда?
– Сегодня ночью. Кончай обоих. Только тихо и не наследи.
– Кончать не буду, – упрямо мотнул головой Чемодан.
– Ты меня в 'мокрушники' не записывай. Достать – достану. А там пусть будет, как решит правилка [56].
– Ты!.. – вскочил на ноги озверевший Крапленый. – Растуды твою в печенку!.. С кем споришь?!
– Я все сказал, – отрезал Чемодан, сжав свои пудовые кулачищи и недобро посматривая на взбешенного главаря.
Казалось, что Крапленого хватит удар. Он посинел и только беззвучно глотал воздух. Перепуганный Зуб съежился на стуле, стараясь казаться как можно меньше, чтобы случаем не подвернуться под горячую руку Крапленого. Лицо Кривого было непроницаемо, но в душе он ликовал: все получилось как по писаному. После сегодняшней свары Крапленый уже не будет ходить гоголем, а значит, общаковая касса не попадет целиком в карман главаря, надумай он сбежать, потому как теперь он, Кривой, свое веское слово скажет по поводу дележа добычи, имея за плечами мощную поддержку в лице Чемодана.
Профессор сокрушенно покачивал головой, изображая страдание из-за случившейся размолвки. Он был великий артист, что часто спасало его в прошлом от многих неприятностей. Профессор понимал, чего добивался Кривой, и, конечно же, сообразил, что шайка распадалась на два лагеря, и сейчас старый пройдоха мысленно взвешивал свои шансы в этом противостоянии. К кому примкнуть?
Наконец Крапленый сумел справиться с обуявшей его яростью. Он коротко выдохнул и сел.
– Лады, – сказал Чемодану. – Доставь их на Лиговку. А там решим. У нас главное другое.
Все облегченно переглянулись. Зуб даже сумел изобразить свою бесшабашную ухмылку.
– Ну, что, братва, а теперь перекусим. – Крапленый послал Зуба на кухню.
Тот долго не медлил, шустро принес две бутылки водки и немудреную закуску. Крапленый разлил водку по стаканам.
– Погоди. – Кривой прикрыл стакан ладонью. – Мы еще не все решили.
– Что тебе сегодня неймется? – хмуро зыркнул на него Крапленый. – Не с той ноги встал?
– Я встаю на обе, – парировал Кривой. – Мы хотим знать: как будем куш [57] дуванить[58]?
К удивлению собравшихся, Крапленый отреагировал на вопрос Кривого спокойно. Он только внимательно посмотрел на лица своих подельников и сказал:
– Обсудим и решим.
Крапленый понял: если не пойдет на уступки, они ему просто перегрызут горло…
17. ПОХИЩЕНИЕ
Автобус, медленно набирая скорость, дребезжал всеми своими частями. Казалось, что вот-вот он рассыплется и вывалит припозднившихся пассажиров прямо на грязную дорогу, которая когда-то именовалась асфальтированным шоссе.
Мишка Снегирев запрыгнул в автобус уже на ходу. Двери с раздирающим душу скрежетом захлопнулись, больно прищемив локоть, Мишка чертыхнулся и принялся шарить по карманам в поисках пятака. Как назло, там бренчали только пятнашки и двугривенные.
– Слышь, друг, разменяй, а? – просительно обратился Снегирев к высокому плечистому парню, протягивая ему двадцатикопеечную монету.
– Нету, – коротко ответил тот, мельком посмотрев на Мишку.
Снегирев обомлел – неужели?! От неожиданности он попятился и едва не свалился на колени седоусому ветерану с орденскими колодками на потертом пиджаке.
– Держи, – протянул ему пятак ветеран. – А монету свою спрячь, больше у меня все равно нет. – Он улыбнулся. – Мороженое купишь. Студент?
– Д-да… – заикаясь, выдавил из себя Мишка. – Сп-па… Сп-па-сибо…
– Не за что. Как буду на карачках ползать, гляди, когда место в автубусе уступишь или рубль добавишь на сто грамм, – не по годам бравый старик был слегка навеселе.
Еще раз поблагодарив ветерана, Мишка нажал на рычаг билетной кассы, дрожащими руками оторвал билет и стал на задней площадке таким образом, чтобы видеть высокого парня. Нет, ошибиться Мишка не мог – это был он! Снегиреву до зуда в конечностях хотелось сейчас достать из внутреннего кармана бумажник, в котором лежала фотография. Но он боялся даже лишний раз пошевелиться, чтобы не вспугнуть свою невероятную удачу. Впрочем, фотография ему не была нужна. Это лицо Мишке являлось даже в снах. Рядом с ним, облокотившись о поручень и задумчиво глядя на убегающие фонари, стоял Константин Зарубин.
Задержать! Это было первое, что пришло в голову Мишке, когда он немного пришел в себя. Но, вспомнив все, что ему было известно о Зарубине, он сразу поостыл: провести задержание этого парня без оружия было равносильно самоубийству.
Зарубин вышел на предпоследней остановке. Ни секунды не колеблясь, Мишка последовал за ним.
Где-то вдалеке проревел гудок металлургического завода. Это значило, что перевалило за полночь. Прохожих было мало, и Мишка старался держаться поближе к заборам, чтобы его не заметил Зарубин. Но как раз там-то и было настоящее болото, где грязная жижа доходила до щиколоток. У Мишки сердце обливалось кровью, когда он представлял, какой вид будут иметь его новые импортные туфли после этой вынужденной прогулки. Не говоря уже о костюме…
Неожиданно Зарубин исчез из виду, его словно проглотила обширная лужа возле новостройки. Снегирева будто пришпорили: он ринулся напрямик и одним махом забрался на дощатый забор. Но Зарубина и след простыл. Упустил! И тут ему еще раз повезло: едва не заплакав от обиды, он вдруг заметил далеко впереди, у старого кирпичного дома, знакомую фигуру, которая на миг появилась на фоне освещенного пятачка у беседки и исчезла в подъезде. Секунд через двадцать в одной из квартир затеплился за плотными занавесками неяркий огонек. Неужели он нашел квартиру неуловимого Зарубина? Мишка, пригибаясь пониже, побежал к дому, мысленно махнув рукой и на свой костюм, и на хлюпанье в туфлях, и на боль в расцарапанной гвоздем руке.
Изрядно проржавевшую табличку с названием улицы и номером дома Снегирев прочитал едва не наощупь. И сплюнул с досады: это был дом, в котором жила Лионелла Чернова, или Краля! Надо же, так нескладно получилось: в связи с подготовкой операции против банды Крапленого наружное наблюдение за Кралей было снято около месяца назад.
Раздосадованный Мишка, уже почти не таясь, зашагал к тротуару, намереваясь разыскать телефон-автомат, чтобы позвонить в дежурную часть. И едва успел спрятаться, свалившись прямо в грязь за кучей старых ящиков.
Скрипучая дверь подъезда отворилась, и несколько человек быстрым шагом направились в Мишкину сторону. Один из них, здоровенный мужичище, косая сажень в плечах, нес как соломенный куль связанного Зарубина; похоже, юноша был без памяти. Другие, грубо подталкивая и матерясь вполголоса, едва не волоком тащили Ляльку с кляпом во рту. Когда они проходили рядом, Мишка в страхе даже глаза закрыл и затаил дыхание.
Но похитителям было недосуг смотреть по сторонам. Быстро проскочив открытое пространство, они исчезли за нагромождением бетонных плит и поддонов с кирпичом. И тут же заурчал мотор грузовика.
Ошалевший от такого неожиданного поворота событий, Мишка изо всех сил припустил вслед похитителям, совершенно не соображая, что ему делать дальше. Он успел увидеть, как Ляльку запихнули в кабину, и грузовик взревел, набирая ход. Мишка в изнеможении прислонился к стене дома. От отчаяния и собственного бессилия он застонал. Удача была так близко…
И тут Мишка увидел мотоцикл! Он стоял в тени кустарника, возле одного из подъездов. Не раздумывая долго, Снегирев подбежал к мотоциклу, открыл кран бензобака, подсоединил напрямую зажигание, оборвав провода, и дернул рычаг стартера. Мотор фыркнул и завелся.
– Э-эй, ты что?! Куда?!
Из подъезда кубарем вывалился парень примерно одних лет с Мишкой. Вслед за ним выскочила и девушка.
– Ты что это, гад? – парень схватил за грудки Мишку. – Голову отвинчу!
– Послушай, дружище, я из уголовного розыска. Бандиты уходят на машине. Нужно догнать. Вот мое удостоверение… – тыкал под нос разгоряченному парню красную книжицу Мишка.
– Я тебе сейчас покажу угрозыск… – размахнулся парень.
