– Нет ничего такого тайного, чтобы не стало явным, – поучительным тоном сказал шеф. – Слова избитые, но смысл… Никогда не устареет. Жар лучше загребать чужими руками, Арч. На дворе конец двадцатого века, и любого человека столько глаз окружает – в том числе и электронных, – что не спрячешься ни под какой личиной и даже на дне морском. А мне не очень хочется, чтобы спустя какое-то время на мой надгробный камень плевали все кому не лень.
– Значит, нужен человек-катализатор… – Арч в который раз незаметно, но внимательно осмотрел помещение паба.
Но в нем по-прежнему царила мирная, располагающая к самосозерцанию атмосфера: в камине потрескивали горящие поленья, через крохотные витражные оконца на мореный дуб столов мягко струился разноцветный радужный свет, со старинных олеографий на посетителей паба загадочно глядели буканьеры и флибустьеры, индийские магараджи и адмирал Нельсон, запахи разнообразных сортов виски благополучно соседствовали с ароматами заморских специй и пряностей, которые хозяин 'Синего кабана' держал на полках резного орехового буфета в холщовых мешочках – для антуража…
– Именно отвечающий всем запросам принцессы Дианы. – Шеф Беннета допил свой 'Драй мартини' и расплатился.
– План оперативных мероприятий?..
– Составим, когда будет определен кандидат, – с полуслова понял 'ростовщик' своего подчиненного.
– Условия выхода на связь не меняются?
– Нет. В офисе не появляйтесь. Если заметите 'хвост', действуйте по обстановке и без особых церемоний: считайте, что с МИ-5 вопрос улажен, своих топтунов они отзовут.
– Кодовое название операции?
– Еще не придумал… Темная лошадка… – Шеф Беннета задумался. – Катализатор… – Он неожиданно ухмыльнулся. – Да, подходит. Арч, вы с древней историей были в ладах?
– Кое-что помню… – ушел от прямого ответа Беннет.
– Назовем новую разработку по объекту 'Цирцея'… – Шеф Арча ненадолго умолк, а затем продолжил: – Назовем ее 'Троянский конь'.
– Операция 'Троянский конь', – повторил, будто смакуя слова, Беннет.
– Вам что-нибудь говорит это название?
– Не очень много. Знаю только, что при осаде Трои древние греки смастерили огромного деревянного коня, спрятались внутри его туловища и преподнесли этого монстра своим врагамтроянцам в виде прощального подарка. А затем ночью притаившиеся внутри коня воины вышли, перебили охрану, открыли ворота Трои и впустили все греческое войско. Город пал.
– Считайте, что вы ответили на 'отлично'.
– Итак, нужен человек, настолько богатый, что может себе позволить многое. И как следствие вседозволенности имеет кучу врагов. Человек, вращающийся в сфере большого бизнеса, где друзей можно увидеть только через сильную лупу. Или имея чересчур развитое воображение. Человек, национальная, расовая и религиозная принадлежность которого вызывает неприятие окружающих. Неприятие, переходящее в злобу. Любимец женщин. Это тот самый вариант, когда от любви до ненависти один шаг. Короче – плейбой. Возмутитель спокойствия. Катализатор. Темная лошадка по имени 'Троянский конь'. Я верно понял суть задачи?
– Абсолютно.
– Сэр, а может, все-таки не будем усложнять ситуацию? – Арч выразительно изобразил пальцами пистолет и нажал на несуществующий спусковой крючок.
– Еще раз повторяю – приказ есть приказ. – Шеф Беннета встал. – Удачи вам, Арч. До свидания. До скорого свидания, – повторил он с нажимом.
– О'ревуар… – хмуро ответил по-французски Беннет.
'Ростовщик', совершенно невзрачная и неприметная личность, услужливо уступая дорогу, пошел к выходу. Беннет после ухода своего босса просидел в полном ступоре минут пять. Его удлиненное лицо с тяжелой квадратной челюстью выражало мрачную задумчивость. Потом он заказал себе бутылку 'Джонни Уокера' с черной наклейкой и пять дюжин устриц и просидел в пабе 'Синий кабан' до темноты, время от времени тупо повторяя: 'Троянский конь… Троянский конь… Черт возьми!'
Волкодав
Чего только не довелось испытать мне в моей несладкой кочевой жизни профессионального диверсанта-ликвидатора! Но играть в прятки со смертью в подземельях древнего замка еще не приходилось…
Провал я увидел совершенно случайно, когда казалось, что нам с Акулой вышел полный амбец со всеми вытекающими из этого последствиями. Турецкие контрразведчики загнали нас в мышеловку, откуда можно выйти только вперед ногами. И западней оказался старинный римский замок, место паломничества туристов и влюбленных парочек. Из оперативных данных я знал, что там есть укромные уголки, где можно преспокойно отсидеться до положенного срока. Обычно туристов водили по проложенному маршруту к центральной части, где закончились реставрационные работы. Остальные строения замка лежали в руинах, среди которых сам черт ногу сломит. Поэтому в развалины заглядывали лишь чересчур любопытные. Но и они не решались далеко углубляться в хаотическое нагромождение каменных глыб, источенных временем мраморных колонн, битого кирпича и черепичных обломков, где водились змеи и другая нечисть.
Мы расположились в правом крыле замка, с моей точки зрения самом удобном для отступления, случись ожидаемая неожиданность в виде появления наших преследователей. До этого нам пришлось в срочном порядке ретироваться из рощи, оставив там 'фольксваген'. Мы расстались с авто не без сожаления. Но я вовсе не был уверен в честности Азраила, он запросто мог 'забыть' об одном-двух 'жучках', вмонтированных в какую-нибудь железку. Впрочем, если как на духу, я и сам на его месте поступил бы точно так же.
Увы, ситуация была аховая: наше единственное транспортное средство с 'начинкой', которую даже выбросить нельзя, Акула передвигаться самостоятельно не мог (или почти не мог), а в качестве довеска судьба послала нам змея подколодного, способного ужалить в любую минуту. Конечно, у меня имелся выход. У меня одного. Для этого требовалось всего лишь следовать главному пункту инструкции для ликвидаторов, работающих на 'холоде': 'Задание должно быть выполнено любой ценой. Сотрудник, вошедший в контакт с 'объектом', несет полную ответственность за исход операции'. А если по-простому, без хитрой канцелярщины, то это завуалированный девиз монахов ордена иезуитов: 'Цель оправдывает средства'. То есть я просто обязан был пустить в расход Акулу и Азраила и идти в отрыв, на щадя собственного живота, потому как сдача на милость противника означала смертный приговор – при работе на 'холоде' я господин Никто, без имени, звания и национальной принадлежности. И если у ликвидатора не хватит мужества слопать капсулу с цианистым калием, то все равно наша контора открестится от него, как от нечистого. Другое дело, если контакт с 'объектом' не состоялся. Тогда хотя бы есть шанс, пусть и призрачный, что незадачливого 'борзого' обменяют на такого же непутевого гаврика супротивной стороны. К сожалению, в моем случае этот вариант отпадал.
И все же, вопреки инструкциям и здравому смыслу, я не мог выполнить 'зачистку'. Если
