опасно. Неужели конец? Поднялась злость на самого себя. Так глупо попасться…
Мозг лихорадочно работал, пытаясь найти решение. Проверка шла одновременно с обоих концов состава. Есть еще время подумать, пока комиссары дойдут до его вагона.
Рейли вышел в тамбур, открыл наружную дверь, огляделся по сторонам. У переднего и заднего вагонов часовых не было, они уже подошли ближе. Мелькнула мысль… А если под вагон? Рейли скользнул на подножку и метнулся вниз. Незамеченным прополз до хвоста состава. Оттуда рывком – к пакгаузу. И вот он уже укрыт кирпичной стеной от красноармейцев. Покинув территорию станции, наконец почувствовал себя на свободе. Надо срочно пробираться в Москву. Там он найдет убежище, верные люди еще остались.
По ближайшей улице Рейли вышел на Московский тракт. Вскоре его нагнала подвода. Возница не отказал: за горсть махорки провез несколько верст. Так на случайных подводах Рейли добрался до самой Москвы. Где остановиться? Вспомнил одного надежного офицера, не участвовавшего ни в каких заговорах. К нему и направился. Офицер, на счастье, оказался дома, ни о чем не расспрашивая, с готовностью принял гостя.
Под ногами Рейли горело. После убийства Урицкого и ранения Ленина ВЧК предпринимала самые энергичные меры. Кроме рядовых заговорщиков был задержан наконец Каламатиано. Москву прочесывали частым гребнем. Заходили чекисты и в квартиру гостеприимного офицера, проверили документы, осведомились, не проживает ли кто из посторонних. По счастью, Рейли в тот момент в квартире не было. Однако ему стало ясно – пора уходить. Но куда, к кому?
Какое–то время Рейли слонялся по городу. Остановилсяя у витрины магазина, потом у газетной тумбы, чтобы перевести дух. У него не было больше в запасе конспиративных квартир. Самые надежные – в Шереметьевском переулке и снятая Ольгой Старжевской – провалены. Опытным взглядом он еще издали понял, что в них – засады. Почему? Размышляя об этом, он пришел к выводу, что, очевидно, потерял осторожность Фриде. Он не знал, какую роль в раскрытии заговора сыграл Берзин. Это благодаря ему была взята под наблюдение квартира Оттен, там взяли с поличным Марию Фриде, потом ее брата, далее чекисты вышли на помощника американского торгового атташе Каламатиа–но и резидента французской разведки Вертимона. В общей сложности в руки ВЧК попало, как сообщили «Известия» 17 октября 1918 года, свыше 60 агентов.
Тем не менее Рейли удалось спасти часть своих агентов и даже переправить их на Украину. О своих дальнейших странствиях он спустя семь лет дал подробные показанияя своему следователю – Стырне. Ниже приведенный отрывок из них публикуется впервые:
«Окончив ликвидацию своих дел в Москве, кажется, 11 сентября, я в вагоне международного общества купе, заказанном для немецкого посольства, совместно с одним из секретарей этого посольства, с паспортом балтийского немца и выехал в Петроград. В Петрограде пробыл около 10 дней, скрываясь в разных местах, для ликвидации своей тамошней сети, а также для изыскания способов переезда финляндской границы (я хотел бежать через Финляндию). Последнее мне не удалось, и я тогда решил ехать в Ревель, тем более что обследование состояния морской базы (германской) в Ревеле входило в мои служебные задачи. Это мне удалось. Из Ленинграда (так в оригинале. –
Все это [время] я состоял на секретной службе, и моя главная задача состояла в освещении русского вопроса руководящим сферам Англии.
В конце 20–го г. я, сойдясь довольно близко с Савинковым, выехал в Варшаву, где он тогда организовал экспедицию в Белоруссию. Я участвовал в этой экспедиции. Я был и на территории Сов. России…»
Вернемся в 1918 год. Уже в Англии Рейли записал в своем дневнике: «Целью моей теперь было выбраться из России как можно скорее, возложенная на меня миссия кончилась полной неудачей».
Заговор, получивший в отечественной литературе название «Заговор послов», или «Заговор Локкарта», провалился. В равной степени он мог бы называться «Заговором Рейли». В той или иной степени в нем принимали участие посол Франции Ж. Нуланс, генеральный консул этой страны Ф. Гренар и глава военной миссии Ж. Лавернь, посол САСШ Д. Френсис, генеральный консул Де Витт Пул и другие западные дипломаты. В декабре 1918 года Революционный трибунал при ВЦИК приговорил Ксенофона Каламати–ано и Александра Фриде к смертной казни. Роберт Брюс Локкарт, Френар Гренар, Анри де Вертимон и Джордж Сидней Рейли также были приговорены к расстрелу, исполнение предписывалось произвести при появлении оных на территории России.
Шесть человек, в том числе Мария Фриде, были осуждены к пяти годам тюрьмы с применением принудительных работ.
По сравнению с последующими временами трибунал, учрежденный на время Гражданской войны, был учреждением гуманным чрезвычайно. Так, Ольгу Старжинскую осудили на три месяца лишения свободы, лишив права служить в государственных организациях. С учетом времени пребывания в заключении ее тут же освободили. Восемь человек, в том числе Елизавета Оттен, были вообще оправданы.
Александра Фриде, действительно, расстреляли. Каламатиано же фактически был помилован и в августе 1921 года покинул Россию.
…Едва отдышавшись в Лондоне, Джордж Рейли и его друг, в основном по разведывательной работе, первый лейтенант (по старорусскому – поручик, или нынешний старший лейтенант) Джордж Александр Хилл вернулись в Россию. Их задача – с разведывательных позиций освещать Лондону ход боевых действий белых армий на Юге.
За работу в период нахождения в стане белых генерал Антон Деникин наградил Джорджа Рейли орденом Святой Анны 3–й степени с мечами и бантом. Его Величество король Георг в феврале 1919 года наградил Рейли и Хилла{54} Военным крестом. То была весьма почетная награда, ее удостаивались офицеры в звании не выше капитана, то есть непосредственно участвовавшие в боевых действиях.
…Но почему Берзин не арестовал Рейли? Он мог это сделать в любой момент, но по
