Висельник не ошибся: было и впрямь чертовски круто. Правда, ощущение это пришло не сразу – потребовалось какое-то время, чтобы прочувствовать атмосферу непривычного полигона и отыскать друг друга в хитросплетениях его коридоров. Пока мы поднимались с нулевого яруса, Ахиллес приказал охранявшим Хатори бойцам очистить три верхних уровня Пирамиды, поэтому сейчас восьмой, девятый и десятый ее этажи целиком и полностью принадлежали нам.
Едва я вошел внутрь, как тут же во весь дух помчался по коридорам в восточном направлении, тараном сметая все на своем пути. Мне не терпелось войти в огневой контакт с противником и побыстрее завершить дело. Сегодня никто не заставлял меня устраивать долгое зубодробительное шоу с акробатикой и пиротехническими эффектами, а болельщики со всего света не следили за нами в режиме полного погружения. Чистый, не обремененный никакими сценическими условностями бой. Момент истины, не иначе…
По логике, Ахиллес должен был поступить аналогично – затягивание боя также не входило в его интересы, – поэтому я резонно рассчитывал, что столкнусь с ним на полдороге, где-то в центре восьмого яруса. Однако когда я, раскидывая мебель и разнося вдребезги кварцевые перегородки, вломился в центральный холл, Ахиллеса там не было. Значит, Блондин решил отказаться от лобовой атаки и с ходу перейти к тактической игре – косвенный довод в пользу того, что он не уверен в собственных силах. Но нельзя было допустить, чтобы неуверенность Ахиллеса меня расслабила: тягаться в тактике с чемпионом последних лет было нелегко. А тем более с чемпионом, имевшим возможность хорошо изучить верхние ярусы Пирамиды. Мне же оставалось полагаться только на устную информацию об их планировке, полученную от служившего здесь покойного маршала Петренко.
Центральный холл я покинул совсем иначе: осторожно, держа уши на макушке и глаза на затылке. Чересчур узких коридоров старался вовсе избегать – увернуться в них от ракеты было тяжело. Ситуацию усложняло и то, что пригодные для свободного маневрирования помещения здесь попадались редко. Все, к чему стремились архитекторы Пирамиды, – это показать ее монументальным строгим видом незыблемость законов Великого Альянса. Архитекторам и не снилось, что однажды в этом здании реал-технофайтеры устроят свои разрушительные игры, для которых было необходимо гораздо больше простора.
Внезапно пикр служебной связи на моем шлеме ожил и в командном окне появилось лицо арбитра Хатори. Приветствий он от меня, разумеется, не дождался.
– Что, капитан, гордость взыграла? – полюбопытствовал Санада, гневно сверкая очами. – Раззадорил мальчишку на драку и радуешься?
Следовало догадываться, что разговор велся втайне от Ахиллеса. Лично я бы никогда не рискнул назвать его в глаза мальчишкой.
– Не вмешивайтесь, арбитр, – недружелюбно произнес я, осматривая коридор. – Вас не приглашали в эту игру.
– Я могу прямо сейчас заблокировать твой «форсбоди», – пригрозил Хатори. – И игра для тебя закончится.
– Мальчишка вам этого точно не простит, – ответил я. – Он у вас и так далеко не паинька. Думаю, вам не захочется скандалить с ним из-за какой-то пустяковой «контролки». У вас и без того проблем выше купола, к тому же вы только что убили двух маршалов, поэтому займитесь лучше своим алиби, а не нашими разборками.
– Проклятый Гроулер! – вскипел арбитр. Его хваленая азиатская невозмутимость, похоже, осталась в далеком прошлом. – Проклятые реалеры! Только и ищут повод для драки! Ни на кого нельзя положиться!..
Сетования разгневанного арбитра остались мной недослушаны, поскольку «мальчишка» наконец-то дал о себе знать. Несмотря на всю мою осторожность, Ахиллес все-таки ухитрился застать меня врасплох, зайдя с тыла. Как я ни старался игнорировать докучливого Хатори, ему все же удалось отвлечь мое внимание.
Ахиллеса я не увидел, зато прекрасно расслышал выстрел его ракетницы и зловещий свист несущегося ко мне реактивного снаряда. Заполучить такой в спину означало проиграть самым обидным образом. Не мешкая, я грохнулся на пол и пропустил ракету, ушедшую дальше по коридору и разорвавшуюся в тупике на безопасном расстоянии.
На перезарядку ракетницы уходит некоторое время, однако пользоваться паузой и открывать по врагу ответный огонь я не стал. Выстрелив, Ахиллес сразу же спрятался за углом – он не намеревался изображать мишень, поскольку помнил, как я умею обращаться с баллистой. Вмятина на его доспехах, оставшаяся после предыдущего нашего столкновения, должна была напоминать ему об этом. Я воспользовался моментом более рационально. Едва прошедшая над головой ракета обожгла мне забрало раскаленным реактивным выхлопом, как я подскочил с пола и метнулся к ближайшему повороту коридора, до которого было довольно далеко. Пришлось задействовать «лонгджамп», иначе бы не успел – когда до поворота оставалась всего пара прыжков, вторая ракета уже оглашала коридор зловещим свистом.
Инициатива была безнадежно упущена. Ахиллес гнался за мной по пятам со взведенной ракетницей, только и ожидая, когда я высунусь из-за угла для контратаки. Зарядов Блондин не жалел – похоже, он набил ими все свободные кобуры и отсеки «форсбоди». Мне только и оставалось, что добегать до спасительных развилок и поворотов. Щитки у меня на спине нагрелись от разрывов, от которых я пока каким-то чудом увертывался. Несколько моих ответных неприцельных выстрелов были потрачены впустую. Наблюдай сейчас за нами болельщики «Всадников Апокалипсиса», их восторгу не было бы предела: их кумир гонял по арене маститого ветерана, словно кошка мышку.
Мое спасение лежало на верхнем ярусе, где можно было постараться перехватить инициативу и начать поединок с нуля. Однако до межъярусного перехода еще требовалось добежать, к тому же у меня возникло стойкое подозрение, что знающий план этого яруса Блондин умело отсекает меня от выходов. Я понятия не имел, что ждет меня наверху: такие же коридоры или условия покомфортнее. Но здесь мне уже точно ничего не светило.
Хатори откровенно наслаждался ходом боя. Когда утихали разрывы, до меня доносился злорадный смех арбитра, впервые выступавшего в качестве болельщика, а потому вольного открыто проявлять эмоции и симпатии. Впрочем, я сомневался, что Санада подыгрывает Ахиллесу, выдавая тому мое месторасположение, – подобные махинации непременно отразились бы на пикрах «Всадников», капитан которых делал сейчас все возможное, дабы
