– …А идущий на нижние ярусы мощный кабель явственно указывает, к чему будет подключен этот генератор, – закончил за мной Тиберий.
– Неужели к Городищу? – озадаченно нахмурился Пожарский.
– К нему самому! – подтвердил Свистунов. – Я наконец-то понял, какая судьба была уготована Жнецу! Мы ошиблись, когда предположили, будто этим катком Талерман намеревался превратить весь Керченский остров в поле для выращивания искусственных автонов. Глупая была догадка. Умнику требовалось нечто иное. Он не планировал сооружать плацдарм. Сначала ему хотелось избавиться от очагов потенциальных угроз – Цитадели Ордена и Керченской базы чистильщиков. Они могли бы помешать Давиду на начальном этапе формирования его детища. А когда эти объекты были бы ликвидированы, Жнец доставил бы установленный в его утробе генератор в выбранное Талерманом место на острове. И встал бы на вечный прикол, превратившись в точку отсчета строительства будущего Исгора. Взрывоустойчивый инкубатор, который защитил бы Давидовы всходы на раннем этапе их роста. И если бы не ваше вмешательство, все, вероятно, именно так и обернулось бы.
– Постой-ка, – попридержал я севшего на своего любимого конька доктора. – Значит, по- твоему, не «алмазный» генератор придавался Жнецу, а Жнец служил самоходной тележкой для генератора, который в действительности предназначался для иной цели?
– Теперь это совершенно очевидно. Химкинское Городище растет, питаясь от реактора «Альтитуды». Но какова мощность этого реактора? Она незначительна. Ведь местная электростанция рассчитана на энергообеспечение не города, а всего лишь единственного объекта, пусть и крупного. И если для автономного функционирования полигона этой мощности хватает, то для роста Исгора – явно нет. Сами видите, какой он маленький по сравнению с другими Городищами, хотя его строительство начато больше года назад. Груда железа, что возвышается у нас над головами, представляет собой, по сути, первый блин Умника, при выпечке которого он понял: обычная земная энергия для этого не подходит. Для полноценной работы над проектом такого масштаба требуется «батарейка» во сто крат мощнее. И корпус у нее должен быть, разумеется, очень крепким. Таким, каким был Жнец. Первый отобранный Талерманом у Центра «Лототрон» был найден в Керчи. Там же, как вы помните, по первоначальному замыслу Давида, предстояло осуществиться его зарубленному «Светочем» проекту. Вот почему он перенес начатые в Москве нелегальные исследования в место, которое он тоже отлично знал. Точно не скажу, с какой скоростью росли бы искусственные крымские автоны, когда их подключили бы к генератору Жнеца. Но, готов спорить, это происходило бы многократно быстрее, чем в Химках.
– И теперь, раздобыв новый «Лототрон», Талерман решил допечь свой первый блин до нужной кондиции, раз уж со вторым у него ничего не вышло, – добавил я.
– Согласен: не лучший вариант, – кивнул Тиберий. – С научной точки зрения это не шаг вперед, а не до конца продуманный и поспешно реализованный запасной план. И здесь я Умника прекрасно понимаю. После провала керченской авантюры его спонсоры из «G. O. D. S.» явно пришли в негодование. Вот и приходится их успокаивать, усиленно делая вид, что ошибка не фатальна, а вполне поправима.
– А какова она на самом деле?
– В техническом плане – поправима. А вот в политическом – все куда сложнее. Не место Исгору под Московским Барьером. Полупустынный остров в Черном море тем и хорош, что Городище на нем по большому счету никому не мешает. Раньше сталкеры не совались туда из-за находящейся там Цитадели узловиков, потом начали бы бояться Исгора. Здесь же, в самой многолюдной локации Пятизонья, разрастание черного «муравейника» многим встанет поперек горла. Особенно когда он вымахает до размеров Керченского острова.
– Но поскольку рост Исгора пока не ускорился, следовательно, строительство генератора не завершено, – рассудил Мерлин. – И если мы отправимся туда, куда ведет «высоковольтный» корень, на другом его конце наверняка обнаружим то, что ищем… Менделеев! Ты можешь помочь нам добраться до нижних ярусов?
– Я запрограммирован выполнять приказы предъявителя оперативного ключа, – отозвался Искин. – Но должен вас предупредить: уровень вашего доступа запрещает вам вносить административные поправки в мой системный код. Поэтому, если ваши приказы войдут в противоречие с любой из моих директив, я буду вынужден не подчиниться. В связи с чем заранее приношу свои извинения и напоминаю: каждый ваш приказ должен быть сформулирован корректно и не превышать ваших полномочий.
– Твои идеи, доктор? – обратился Семен к Тиберию. – Выскажи их сейчас. Возможно, они окажутся более практичными, чем те, какими я хочу озадачить «Дмитрия Ивановича».
– Крайне досадно, – замялся Зеленый Шприц, – но в данный момент мне не приходит на ум ничего толкового. Вероятно, позже меня посетит какая-нибудь дельная мысль. И как только это произойдет, я вас с ней сразу же ознакомлю. А пока прошу меня простить…
– Ладно, черт с тобой, – отмахнулся от него Мерлин, после чего вновь обратился к Менделееву: Мне необходим перечень охранного оборудования, которым Талерман обезопасил лабораторные уровни. Типы сигнализаций. Схема расстановки видеокамер и сканеров. А также данные о разведывательных наноботах, если таковые задействованы. В общем, добудь всю информацию о том, что может помешать нам добраться до яруса, на котором ты зарегистрировал повышенный энергетический фон.
– Моим агентам потребуется время, чтобы подготовить для вас такой отчет, – предупредил «шпион». – При этом большинству из них придется себя рассекретить. Однако ваш запрос корректен, а значит, принят к исполнению. Ожидайте результата. На это может уйти от двадцати минут до получаса. Или дольше, если вы намерены меня отвлекать.
И на экране свистуновского компа появилась индикаторная шкала, по которой мы могли отслеживать, на какой стадии находится выполнение нашего поручения.
– Внезапная активизация Менделеева наверняка вызовет у Ректора подозрения, – заметила Динара, усомнившись в правильности принятого Мерлином решения.
– Вызовет, – не стал отрицать тот. – И Ректор несомненно свяжет это с прорывом воды из заблокированного яруса. Но учитывая, сколько еще программных сбоев породила эта авария – а она их породила, не сомневайтесь, – в их числе пробуждение «шпиона» может оказаться не самым критическим. И вполне логичным. Для вируса такого уровня в порядке вещей взяться за сбор данных, пользуясь сетевой неразберихой. И если наш Менделеев не растерял за годы бездействия чутье и хватку…
Пожарский не договорил, поскольку в этот момент сквозь прикрытые оконные жалюзи в квартиру хлынул свет. Он ударил одновременно во все окна, но его источники не двигались. Все ясно: это зажглось уличное освещение, а не прожектора выследивших и окруживших нас «гарантов». Случись такое, они, дабы не вспугнуть нарушителей, не стали бы врубать раньше времени в городке фонари. И раз те загорелись, значит, хозяева по-прежнему не подозревают о нашем вторжении, а просто осматривают осушенный ярус.
Мы предвидели подобный поворот событий и тем не менее переполошились. Все вскочили с мест и схватились за оружие, но быстро обуздали панику и взяли себя в руки. Я, Свистунов, Динара и Жорик без суеты рассредоточились у окон. А Мерлин достал из футляров те самые два «Фрича», какие мы уже использовали близ Рижского вокзала, и разместил их на стульях. Один – в метре от входной двери, а второй – на таком же расстоянии от внешней стены спальни.
Почему прямо не на двери и стене? Для того, чтобы артефакты не оставляли на них чересчур ярких морозных пятен. Которые выглядели бы подозрительно на инфракрасных сканерах врага, поскольку здесь, под землей, не было снега. А так «Фричи» всего лишь равномерно обрабатывали холодом поверхность, рядом с которой располагались, и превращали ее в термозащитный экран. Достаточно надежный, чтобы он скрыл тепловое
