ключи и перебросила их Мефодию.
– Только вот в чем дело… – неуверенно произнес новобранец. – Я никогда не водил машину.
– Какое совпадение! – хохотнула Ким. – Я тоже. Но тебе ведь заложили теорию вождения? Или сейчас деблокируют по облегченной программе?
– Теории-то хоть отбавляй, – признался Мефодий. – Практики нет.
– Практика появится! – подбодрила его напарница.
– Может быть, я поведу? – робко предложил Хьюго.
– Не маленький, справится, – отклонила его предложение Ким. – Вот увидите: когда наш мальчик перестанет путать газ с тормозом, его можно будет на гоночный трек выпускать.
Насчет путать газ и тормоз – это, конечно, Ким преувеличила: такие элементарные вещи Мефодию нужды объяснять не было. Впрочем, Мефодий особо и не паниковал, настораживало его нью-йоркское движение, начинать в котором водительский практикум являлось не самой удачной идеей. Однако едва руки новобранца коснулись руля, а ноги – педалей, как все заложенные в его голову знания по этой дисциплине немедленно пришли на выручку.
– Пристегните ремни, – в первую очередь потребовал Мефодий от пассажиров.
Пастор выполнил приказ с несвойственной пожилому человеку расторопностью. Кимберли немного поколебалась, но, завидев лихорадочный блеск в глазах начинающего автогонщика, тоже подчинилась. Проследив за их действиями, пристегнулся и Мефодий, ради чего ему пришлось перенастроить ремень с размеров пасторского животика на свою сухощавую фигуру. Кимберли хотела было сказать напутственное слово, но не успела – Мефодий отпустил сцепление, и их «Хонда-Цивик» рванула с места, после чего, поморгав левым поворотником, вклинилась в уличное движение, бывшее в этой части Куинса не особенно оживленным.
– Куда едем? – поинтересовался Мефодий, набирая скорость и перестраиваясь во второй ряд.
– Подальше… – неопределенно ответил пастор, видимо, в целях пущей безопасности вцепившись в ремень обеими руками.
– Пока не поднялась паника, надо убраться с острова, – добавила Ким более конкретно. – Давай в сторону Большой Земли.
На ближайшем перекрестке Мефодий повернул направо и уверенно двинул на юго-запад, благо заблудиться в геометрически правильном порядке улиц было попросту невозможно.
– Не гони! – тоном инструктора по вождению посоветовала Ким. – Следуй вон за тем голубым «Плимутом». Нам надо пересечь Манхэттен и уйти на материк. Святой отец, не хотите рассказать нам кратчайший путь по задворкам вашей вотчины?
– Упаси вас Господь расхаживать по местным задворкам, девочка! – отмахнулся пастор. – Лично я лучше по Аду прогуляюсь, чем туда сунусь… У меня есть несколько хороших знакомых по ту сторону Гудзона, думаю, они не откажут старому другу в гостеприимстве.
– Забудьте о знакомых, – заявила Ким. – Помните, что теперь вы государственный изменник и у них вас будут искать в первую очередь.
Пастор засопел и примолк, очевидно, свыкаясь с мыслью о том, что теперь ему, как прокаженному, придется сторониться всех, кто был для него дорог.
Ехать через Манхэттен Мефодий не хотел, поскольку знал, что там сейчас не продохнуть от полицейских – после недавнего нападения здание Генеральной Ассамблеи охранялось едва ли не бдительнее, чем Пентагон. Но памятуя о безвыходном трехмильном «коридоре» Бруклинского моста, все же предпочел этот вариант, да и мосты через Ист-Ривер и Гудзон были не только ближе, но и гораздо короче.
Голубой «Плимут», за которым держался Мефодий все это время, свернул в сторону. Мефодий прикинул, что ближайший к ним мост выходил аккурат к началу Первой авеню на южной оконечности Манхэттена. Лучше не придумаешь, поскольку проезжать мимо здания ООН лишний раз не хотелось.
Постигающий азы автовождения выбрал себе нового ведущего – белый «Крайслер» – и пристроился ему в хвост. За двадцать минут практики Мефодий неплохо освоился за рулем и, судя по тому, что Хьюго и Кимберли перестали судорожно хвататься за все, что попадалось под руку, теперь мог уверенно зачеркивать перед своей водительской характеристикой «чайник» определение «полный».
Стемнело, и следовавшая к Манхэттену по магистрали длинная вереница автомобилей превратилась в поток красных огней, который по левую руку от Мефодия резко менял цвет на желтый и двигался уже навстречу. Зрелище завораживало, и Мефодий слегка расслабился, поскольку посчитал, что их неброская «Хонда-Цивик» растворилась в этой разноцветной реке без следа. Негостеприимный Куинс остался далеко позади, а впереди раскинулся огнями Манхэттен, несколько потерявший в колорите после падения своих легендарных «близнецов» Всемирного торгового центра.
Идущая по встречной полосе сине-белая полицейская машина промчалась мимо пасторской развалюхи, затем притормозила, врубила сирену и проблесковые маячки, после чего произвела разворот, едва вписавшись в разрыв бетонного ограждения между полосами. Мефодий бросил взгляд в зеркало заднего вида: нарушая единоцветие желтых фар красно- синими проблесками, полицейский «Форд» сокращал дистанцию, ловко маневрируя между машин.
– Спокойно, – проговорила Кимберли, тоже заметив настигающий их полицейский автомобиль. – Раньше времени не суетись – может, эти ребята вовсе и не за нами.
Мефодий следовал по предпоследней полосе, держась «проводника» и стараясь быть аккуратным как никогда – самый образцово-показательный водитель во всем Нью-Йорке. Копы
