– Пока! В смысле, оревуар, не адью.
Ледок заворчал, что Картер ведет себя глупо.
– Я уйду, а вы останетесь вдвоем в этом… – Брови его поползли вверх. – А-а-а…
– Тебя не обманешь, – сказал Картер. – А теперь иди.
Не успел Ледок уйти, из зала появились Джеймс и Том, ведя с собой Фило. Том держал в руке стопку визитных карточек. Фило выглядел так, будто его потрепало бурей.
– Чарли, ты уже поговорил с Олби? – спросил Джеймс.
Картеру показалось, что он ослышался – вопрос был словно из другого десятилетия.
– Нет.
– В зале были два его младших агента. Они тоже будут «У Коппы».
– Олби? Варьете? – Картер не знал, как это понимать.
– Им всегда нужен главный исполнитель, чтобы конкурировать с кинематографом. А телевидение может привлечь зрителей.
– У них есть деньги?
– Судя по всему, да. Они очень в тебе заинтересованы. – Джеймс принялся объяснять: размах поменьше, зато гарантированная работа на девять месяцев, не придется арендовать театры и всё такое. Не стоит обольщаться, это не спасение, потому что не решит всех его проблем, но по крайней мере отодвинет их на какое-то время.
Новость была не то чтобы грандиозная, но Картер почувствовал нарастающее волнение. Он будет выступать!
– Трагедии со счастливым концом, – перебил он брата. – Их не стоит недооценивать.
– Не буду притворяться, будто понимаю.
– Дела лучше, чем ты думал?
Джеймс кивнул.
– Лучше, чем у Тёрстона?
Джеймс мотнул головой.
Похлопывания по спине и добродушные подтрунивания продолжались всё то время, пока Картер ловко направлял последних задержавшихся к двери. Он улыбался всем, соглашался, что сегодня будет выпито много шампанского, они скоро придут, пусть им с Фебой оставят места, и наконец вытолкал всех на улицу.
Картер запер дверь, чтобы кто-нибудь не вернулся за позабытым шарфом.
Сцена – его сцена – являла собой великолепную панораму. Всё было прекрасно – Малыш, расхаживающий в клетке, кулисы, задники, драпировки, а среди всех замечательных механизмов и реквизита – Феба в кресле для исчезновений.
– Жалко, я не фотограф, – сказал он. – Ты потрясающе смотришься.
– Правда?
– Да. – Картер хотел описать, что видит, но быстро сбился и, нагнувшись, поцеловал ее в губы.
Феба надавила ему на плечи и заставила Картера опуститься на колени.
– Послушай, – сказала она и замолчала. Поскольку продолжения не последовало, Картер прислушался. Скрипы, поступь львиных шагов, звяканье цепи из загона, где стоит слониха, стук крови в ушах.
– Я обещала себе, что не скажу «Я люблю тебя» другому мужчине, покуда не буду знать наверняка… – Она сглотнула. – Пока не буду знать. – Она не сказала, что должна знать. – Я люблю тебя, Чарли.
Они поцеловались – он во фраке, стоя перед ней на коленях, она – подавшись вперед в кресле. Их пальцы скользили по сукну, шелку, коже. Картер положил ей руку на икру, они поцеловались, его ладонь легла ей на колено и двинулась выше. Время ускорилось. Слышалось только их частое дыхание.
Феба поцеловала его ладонь.
– Такая красивая рука.
Картер снова прислушался.
– Тихо. Как давно здесь не было тихо.
– Не совсем, – шепнула она. – Я слышу электричество.
– Правда?
Она кивнула.
– Когда очень тихо, я слышу электричество. Проводка гудит.
– Какая ты интересная. А что еще ты умеешь?
– Только одно, зато очень хорошо.
– Ну-ка, поподробнее…
Через мгновение она отстранилась.
– Что это за шум?
– Малыш. Он нервничает.
Феба склонила голову набок.
– Можно мне возобновить знакомство?
Картер встал, отряхнул колени и подвел ее к клетке.
– Он милый, только стареет.
Они стояли у самых прутьев. Малыш расхаживал взад-вперед и время от времени беспокойно рычал.
– Я ему не нравлюсь?
– Нет, это он разыгрывает примадонну. Вот, секретное оружие. – Картер дал Фебе печеную картофелину с сыром и велел просунуть ее через прутья.
Та недоуменно застыла, как будто ей вручили резинового цыпленка.
– Печеная картофелина? С сыром?
– Да. Не знаю, может быть, она похожа вкусом на сырое мясо зебры. Или он просто изнежился.
Феба аккуратно положила картофелину на дно клетки.
– Малыш, – осторожно позвала она. – Это та женщина, которая кормила тебя ростбифом.
Лев, не обращая на нее внимания, ходил кругами, стуча когтями по полу клетки. Картер удивился и немного расстроился: обычно Малыш бывал очень мил с дамами.
Феба продолжала держаться за прутья. Она спросила:
– Ты тоскуешь по Саре?
– Да. Но что-то изменилось. Когда я был в ящике в заливе… Она рассмеялась.
–
– Знаешь, Малыш напуган. С ним это после представлений иногда бывает. Пойдем в ресторан и вернемся, когда он будет готов принимать гостей.
Феба согласилась и взяла Картера под руку.
Они отошли от клетки. До служебной двери было всего пятнадцать футов.
– Так что произошло, когда ты был в ящике?
– Я отчасти понял, как можно горевать и всё равно жить.
– Пока был под водой?
– Трудно объяснить.
Они были в пятнадцати шагах от двери. Феба обнимала Картера за талию, он ее – пониже спины.
– А ты всё-таки попробуй, – сказала она. – Мне очень интересно.
Что-то упало сверху, тяжелое и металлическое. Феба вздрогнула. Оно докатилось до двери и остановилось.
