Картер побеждает дьявола

предисловие к настоящему разговору.

– А как твои звери?

– Малыш сдает. Таг полюбила яблочное повидло.

– Не может быть!

Картер спросил:

– Где Том?

– Не поверишь. В церкви.

– Действительно не верю.

– Это чуть ли не единственное место, где семья с ним встречается. Ну вот. Не будем строго соблюдать этикет, ты человек светский, видел, как варят кофе. Яванский, мокко. – Джеймс снял кофейник с плиты и отнес к столику у камина.

Картер опустился в кресло и понял, что Джеймс купил самое удобное кресло в мире. В нем хотелось остаться навсегда.

– Что-нибудь еще насчет Европы?

– Париж прекрасен. Лондон прекрасен. Берлин удручает. В Берлине тебе понравилось бы.

Вот он – мастерски выполненный переход к настоящему разговору. Картер поневоле рассмеялся.

– Что с тобой?

– Со мной? Ничего.

– Отлично. Рад, что ты в таком замечательном настроении, потому что у нас кой-какие проблемы. – Джеймс взглянул в блокнот. У него было множество блокнотов, и все содержались в образцовом порядке.

Он прошел через комнату и вернулся с афишей четырнадцать на двадцать дюймов, которую и протянул брату. Тот ахнул, словно увидел обезображенное лицо мертвого друга. Его афиша: ошалевший рогатый дьявол держит четверку королей, торжествующий фокусник в тюрбане – четверку тузов. Однако у фокусника были тонкие усики и монокль, а от текста афиши у Картера мурашки пошли по коже.

– Далтон побеждает дьявола? – прошептал он. – Далтон? Кто такой Далтон?

– Очень глупый англичанин, которому предстоит в ближайшие пять лет не вылезать из судов. Речь вообще-то не о нем. Настоящая проблема в том, что это – не шелкография.

Картер внимательнее вгляделся в афишу. Качество печати безупречно.

– Ты хочешь сказать, это литография? Отпечатано с клише?

– С твоих клише. Я только что проверил. Они исчезли.

Картер медленно дышал, принуждая себя к спокойствию.

– У нас в труппе шпион.

Такое время от времени случалось. У него крали реплики и трюки – как правило, это означало, что нужно искать вора среди своих.

– Карло, – закончил Картер.

У Карло было много подружек по всему миру, которых он одаривал жемчугами и серебряным безделушками. Джеймс занес ручку над именем Карло в блокноте.

– В конце сезона мы всех уволим и снова наймем с осени, а для Карло места не останется.

– Да, отлично. Ой нет, погоди.

– Прибавить ему жалованье?

– Нет, – сказал Картер. – Припугни Далтона, а в остальном будем вести себя так, будто ничего не случилось. Шпион в труппе – то, что нам надо. Мы говорим Карло, что осенью собираемся на гастроли в Антарктиду, после чего Далтон, Джордж и иже с ними наперегонки бросаются нанимать рыбачьи лодки, чтобы поспеть туда прежде меня. Джеймс, ты сообщил отличную новость. Спасибо.

– Н-да? – Джеймс взглянул на брата, как будто тот немного не в себе. – И еще. Я получил телеграмму. Вот она, на подносе.

Телеграмма была адресована «Джеймсу Л. Картеру, импресарио Великого Картера» неким «Томасом Брисоном, эск., поверенным мадам Зора». Картер никогда не слышал о Томасе Брисоне, но поскольку его телепатка на самом деле звалась Тельма Брисонски и славилась невероятной скупостью, предположил, что поверенным выступает кто-то из ее родственников.

Прочитав телеграмму, Картер сказал:

– Джеймс, с чего она взяла, что мы удвоим ей жалованье?

– Она уверяет, что на выступлении, на котором присутствовал Гардинг, предсказала его смерть.

– Разумеется, нет. Я бы уволил ее на месте.

– Профсоюз поддерживает ее требование.

– Вот пусть профсоюз ей и платит. – Картер бросил телеграмму на груду бумаг в холодном камине и сказал голосом Ледока: – До свидания, вы уволены.

– Тогда тебе нужна новая телепатка.

Картер задумался: в спиритическом сеансе он предполагал демонстрировать в том числе и чтение мыслей. Как бы убедительно смотрелось, если бы новая телепатка была слепой!

– Ау, ты где?

– У меня идея.

Джеймс доел печенье, но не спросил, какая идея. Даже взрослым он остался всё тем же упрямцем.

– Я думаю… Джеймс, пойми, я хочу зарабатывать деньги. – Так в детстве взбираются по веревочной лестнице в шалаш на дереве, надеясь, что другие мальчишки тебя впустят. – Да, прежде я не очень следил за своими финансами, но хотел бы знать, как распорядиться средствами. Распорядиться ими хорошо.

– Отлично. Замечательно. Я кое-что тебе покажу. – Джеймс подошел к письменному столу и вернулся с афишей. Развернув ее на полу, он сказал: – У меня есть свой человек в типографии Отиса, и он передал мне это.

Афиша сообщала о шоу Тёрстона, с которым тот выступал последние пятнадцать сезонов. На всех прежних афишах была изображена знаменитая «исчезающая пожарная машина». Однако в этом сезоне Тёрстон превзошел самого себя: призрачные девушки в полупрозрачных платьях парили вокруг нарисованного во всех подробностях автомобиля, который показался Картеру гораздо менее эффектным, чем пожарная машина, пока он не прочел вслух: – «Исчезающий шестицилиндровый «виллис-уиппет». Взгляните на этот роскошный седан с изготовленными вручную кожаными сиденьями и приборной доской красного дерева»…

– Надо же, даже условия покупки сообщаются, – заметил Картер, дочитав мелкий шрифт.

– Я мог бы организовать тебе что-нибудь в таком же роде.

– Только если я усажу мадам Зора на заднее откидное сиденье и материализую автомобиль под ногой у Таг.

– Они платят ему по пятнадцать тысяч в сезон за то, что он использует их автомобиль.

– Я совершил четыре мировых турне, выступал во всех крупнейший театрах мира и никогда не брался рекламировать…

– Еще один такой успешный сезон, и тебе останется в лучшем случае показывать карточные фокусы матросам в порту. – Джеймс завязал пояс на халате. – Чарли, мне казалось, что ты хочешь зарабатывать деньги.