Восход Орды

было куда выше тени его возлюбленной. Нер'зул хотел услышать еще больше слов от этого удивительного существа.

'Вы пришли к нам и показали правду', продолжил Нер'зул. 'Мы сделали все, что было необходимо'.

'Да, и я рад вами. Слава, честь и сладкая победа пребудет с вами, если вы сделаете все, что я скажу вам'.

'Конечно, я сделаю все, но... Великий, позволь высказать твоему скромному слуге одну просьбу'.

Нер'зул рискнул и посмотрел на существо. Оно было огромным, сияющим и красным, с мощным туловищем и ногами, которые заканчивались раздвоенными копытами и изгибались назад как у талбуков...

... или дренеи....

Нер'зул моргнул. На мгновение после его просьбы стояла тишина, и ему показалось, что его охватил внезапный холод. Но голос заговорил снова, в его мыслях и в его ушах, и он был все еще плавным и сладким, как мед.

'Спрашивай, и я решу, достоин ли ты'. Внезапно язык Нер'зула высох, и он не мог произнести ни слова. С усилием он выговорил. 'Великий... У Вас есть имя, которым я мог бы Вас называть?'

Хихиканье пронеслось через кровь Нер'зула. 'Какая маленькая просьба, такая легкая в исполнении. Да, у меня есть имя. Ты можешь называть меня... Кил'джеден'.

Глава 9

Я могу понять, почему многие из моих сверстников предпочитают позволить умереть этой истории. Позволить ей тихо уйти в забвение, в пучину времени, пока поверхность настоящего не станет снова гладкой, и никто не вспомнит о позоре, скрывающимся в глубинах. Я также разделяю этот позор, хотя я и не родился в те времена. Я вижу его в лице Дрек'тара, когда он дрожащим голосом рассказывает эту часть истории. Я узнал о причастности к этому Оргрима Рокового Молота. Гром Адский Крик, друг, предатель и снова друг был опустошен этим бесчестием.

Но притворяться, что этого никогда не существовало, значит забыть, насколько ужасны были последствия. Превратить нас в жертвы, вместо того, чтобы признать наше участие в своем собственном уничтожении. Мы, орки, выбрали эту дорогу. Мы шли по ней вплоть до тех пор, как стало слишком поздно повернуться назад. Но, сделав однажды тот выбор, мы можем, вспомнив, что мы получили в конце этой темной и позорной дорожки, сделать другой выбор и не пойти по ней снова.

Потому я хочу услышать рассказы тех, кто шагал по этой дороге, которая, чуть было, не уничтожила нашу расу. Я хочу понять, почему они сделали каждый шаг, что им тогда казалось логичным, честным и верным.

Я хочу это знать, чтобы потом я мог признать эту ошибку снова, когда увижу ее вновь.

У людей есть два очень мудрых высказывания.

Первое: 'Тот, кто не учится на ошибках своей истории, обречен повторять их'.

И второе... 'Знай своего врага'.

Велен был в глубоком трансе, когда Ресталаан неохотно приблизился к нему. Он сидел в центральном внутреннем дворе Храма Карабора, не на удобных скамьях, которые окружали прямоугольный бассейн, а на твердом камне. В воздухе витал аромат цветущих кустарников пышного сада, мягко журчала вода. Листья деревьев дрожали на ветру, добавляя свое шуршание в тишину. Обстановка была спокойная, но Велен внимал только внутреннему миру.

Давным-давно дренеи и наару встретились друг с другом. Светящиеся существа, которые редко решали принимать твердую форму, стали первыми защитниками изгнанных Эредар, затем их учителями, а затем и друзьями. Они вместе путешествовали и увидели много миров. Каждый раз наару, особенно тот, который назвал себя К'ур, помогали дренеи сбежать, когда ман'ари узнавали об их скрытом местонахождении. И каждый раз, Кил'джеден и чудовища, которые когда-то были Эредар, были все ближе и ближе к их захвату. Велен огорчался каждый раз: он и его народ должны были покинуть мир, чтобы спасти себя, зная, что любые существа, которых они оставили, будут так же преобразованы, как и Эредар. Кил'джеден, всегда стремился пополнить Легион, который он создавал для своего темного мастера Саргераса, не пропуская ни одного потенциального рекрута.

К'ур разделял печаль Велена. Но он всегда напоминал в мыслях Велена о неоспоримой логике, что Кил'джеден, Архимонд и Саргерас могут разрушить в то же самое время другой мир вместо этого. Все миры, все существа, все расы были ужасающе равны в глазах Саргераса. Они все должны были быть стерты на безумном празднестве огня и смерти. Смерть Велена от рук существ, которые когда-то были его самыми дорогими друзьями, не спасет ни одного из невиновных, которым не повезло оказаться перед Легионом, в то время как его жизнь, возможно, может.

'Как?' однажды вспылил Велен. 'Почему моя жизнь более важна, более достойна, чем их?'

Приготовления идут медленно, допустил К'ур. Но они продолжаются. Есть и другие наару, которые, как и я, связываются с молодыми расами. Когда они будут готовы, они все объединятся. Саргерас в конечном счете падет от тех, кто все еще верит в то хорошее, верное и гармоничное, что является бесконечным балансом этой вселенной.

У Велена не осталось никакого выбора, кроме как или поверить этому существу, которое стало его другом, или отвернуться от тех, кто доверял ему и превратиться в ман'ари. Он хотел верить.

Теперь, тем не менее, он был встревожен. Орки начали нападать на одиночные охотничьи отряды. Казалось, не было никакой причины для агрессии; ни один из потрясенных охранников, с которыми говорил Велен, не сообщал ни о чем необычном. И все же, три охотничьих отряда были убиты вплоть до последнего дренеи. Ресталаан, который исследовал бойню, сообщил, что дренеи были не просто убиты... они были зверски убиты.

Потому Велен прибыл в храм, созданный в те далекие дни, как только дренеи пришли в этот мир. Здесь, окруженный четырьмя из семи кристаллов ата'маль, которые раньше были одним целым, он мог услышать слабый голос его друга, но у К'ур не было никаких ответов для него.

На сей раз они не могли улететь, скрыться, если их дела пойдут не так, как надо. К'ур умирал, пойманный в ловушку в своем корабле, после крушения в этом мире двести минувших лет.

'Великий Пророк', сказал Ресталаан, его голос был слаб и утомлен. 'Произошло другое нападение'.

Медленно Велен открыл глаза и с печалью взглянул на своего друга. 'Я знаю', сказал он. 'Я почувствовал это'.

Ресталаан провел рукой по своим темным волосам. 'Что нам делать? Каждое нападение еще более жестокое, чем последнее. Экспертиза повреждений, нанесенных погибшим, указывает, что они улучшают свое оружие'.