достаточно, и мы сделали график таким образом, чтобы каждый путь, проходящий через цифровую обработку, начинался на две недели раньше. Ничего сложного.
В классе стоит тишина. Они обдумывают то, что только что услышали. Я не нарушаю тишины.
— Мы все еще не уверены, достаточно ли только графика работы отдела цифровой обработки, — говорит Рут. — Помните, в производственном процессе иногда необходимо учесть не только бутылочное горлышко, но и другой ресурс с ограниченной мощностью, или два.
— И как вы собираетесь это узнать? — спрашивает Чарли.
— Мы глаз не спускаем с питающих буферов, чтобы не пропустить первые сигналы, — отвечает Фред. — Если конкуренция за ресурсы начнет съедать буферы один за другим, это и будет ответом.
— Но только тогда и ни минутой раньше мы объявим о наличии еще одного ресурсного ограничения, — быстро уточняет Марк. — Мы не собираемся впадать в истерику и смотреть на каждый отдел как на ограничение только потому, что они будут утверждать, что перегружены. Мы этот урок уже получили. Мы не собираемся возвращаться в тот кошмар.
Мы сидим в Нью-Йорке в маленьком кафе и завтракаем. Я и моя Джудит. Как говорят: когда в Риме, делай как римляне. Поэтому я заказал багет с мягким сыром и копченым лососем. Совсем неплохо.
Нью-Йорк — это любимое место охоты Джудит. Она довела это до уровня науки. Мы не ходим просто так из магазина в магазин в поисках того, что попадется на глаза. О нет, мы подходим к этому со знанием дела. Джудит планирует все заранее, вплоть до конкретных магазинов и лучших маршрутов.
Вчера мы искали восточный ковер. После семи магазинов я уже больше не считал. В шесть вечера мы вернулись во второе место, где были утром, и тут началась битва. Через полчаса и беднее на девятьсот сорок долларов мы ушли из магазина гордыми владельцами маленького потрясающе красивого персидского ковра. «Мы сэкономили по меньшей мере четыреста долларов», — подводит Джудит итог дня.
— Наша цель на сегодня? — спрашиваю я моего генерала.
— Античный кофейный сервиз.
— Тебе больше не нравится фарфор, который ты купила в прошлом году?
Мне он очень нравится, хотя, честно говоря, в тот момент мне совсем не понравилось, что наши долги выросли еще на пятьсот долларов. Я даже тогда поднял небольшой шум.
— Фарфор мне нравится. Но нам нужен серебряный сервиз. Для особых случаев, — небрежно добавляет она и замечает: — У тебя сыр на подбородке.
Я чуть не давлюсь багетом. Для особых случаев. Ну да, как, например, визит английской королевы два раза в год.
— Вытри подбородок, — напоминает она.
Я вытираю.
— И какой бюджет? — осмеливаюсь я спросить.
— Не больше шести тысяч долларов, — отвечает она. — Это будет нелегко. И, пожалуйста, в этот раз, когда я буду торговаться, прими участие, а не стой рядом со мной, как грустный столб.
Теперь, после того, как мне дали тенуру, нам больше не надо беспокоиться и откладывать деньги, чтобы поддержать себя в старости. Университетская пенсия об этом позаботится. Но шесть тысяч долларов? За то, чем мы никогда не будем пользоваться? Потом я догадываюсь. Это неплохая идея.
Улыбаясь, я объявляю:
— Мы начинаем собирать коллекцию.
— Коллекцию Силвер, — дает ей название Джудит.
Я заканчиваю багет и прошу еще кофе.
— За годы мы соберем замечательную коллекцию, это будет на самом деле что-то.
И в шутку добавляю:
— А потом мы оставим ее городу, и люди будут приезжать отовсюду, чтобы посмотреть на нее.
— Как бы я хотела, чтобы мы могли оставить ее нашим детям, — тихо говорит она.
— Я тоже. Я тоже.
Я медленно пью кофе.
— Если бы мы могли хоть что-нибудь сделать.
Я ставлю чашку на стол.
— Ладно, Джудит, пошли завоевывать город.
Я поднимаюсь, готовый идти.
— Мы можем, — говорит она.
Я обхожу ее сзади и отодвигаю стул. Она продолжает сидеть.
— Есть способ, как мы можем иметь ребенка.
Я опять сажусь.
— Но, дорогая, ты ведь не хотела брать ребенка из детдома.
Она накрывает мою руку своей.
— Есть способ, как мы можем иметь своих детей.
— Но.
Я чувствую слабость.
Она гладит меня по руке.
— С моими яйцеклетками все в порядке и с твоей спермой тоже.
— Ты имеешь в виду суррогатную мать?
— Да.
Я пытаюсь уложить это у себя в голове. У нас может быть ребенок.
— Рик, дорогой, пойдем, — поднимается она и тихо добавляет: — Это не для нас.
— Подожди, — я хватаю ее за руку и тяну назад. — Ты уверена, что это возможно? Я знаю, что в этих вещах гарантии быть не может. Но это возможно?
Поднимаясь со стула, она говорит:
— Да. Но к чему себя мучить? Мы никогда не сможем себе этого позволить. Пойдем, милый.
— Ты готова пройти через все?
— Ты же знаешь, что да, — она садится.
— А если в конце ничего не выйдет? Ты сможешь это принять?
— У меня останешься ты.
— Джудит, если ты готова, я найду деньги. Все, что нужно.
— Тут только есть одна проблема, — говорит она.
— Какая?
— Нам придется отложить начало нашей коллекции серебра. Ты ничего не имеешь против?
Если бы это был не Нью-Йорк, нас бы арестовали за нарушение общественного порядка.
25
