– Эта работа запросто может накрыть тебя с головой. Нужно научиться быть преданной делу, но слегка отстраненной. Держать, так сказать, дистанцию. Сам знаю, это звучит противоречиво, и тем не менее по-другому нельзя. Такие клиенты, как в нашем Центре, могут разбить тебе сердце и разрушить личную жизнь.
– Насчет этого не волнуйся. У меня ее нет.
Когда на следующее утро у нее над ухом зазвенел будильник, Энджи решила, что никакая сила не вытащит ее из постели. За окном царила непроглядная тьма. И все же она поднялась, натянула отцовский свитер, его же тренировочные штаны с начесом и две пары носков под кроссовки.
Упакованная, как полярник, она семенила по улице Вязов и размышляла над вчерашним разговором с Майклом. Он хотел как лучше и, наверное, счел ее неблагодарной стервой, но ведь это правда. Нет у нее никакой личной жизни, даже позвонить некому, потому что вместе с мужем она потеряла и единственную близкую подругу. А сообщать о своей катастрофе приятелям по колледжу и юридической школе у нее не было ни малейшего желания. Боль шинство из них и так наверняка уже в курсе – плохие новости быстро разносятся.
Энджи вдруг поняла, что на холод в такую рань ее выгнало желание приобщиться к тому теплу, которое она ощутила между Джадой и Мишель. Хороший друг и ей бы не помешал… Возможно, эта прогулка и не самая лучшая идея, ну да ладно. Утренний моцион в любом случае пойдет на пользу.
С Джадой и Мишель она встретилась где-то посередине улицы Вязов, недалеко от их домов, и все трое, следуя привычному маршруту, двинулись туда, откуда она пришла.
– Мы можем встречаться у твоего дома, – предложила Джада.
– Точно, – согласилась Мишель. – Джада всегда меня вытаскивает, чтобы я не лентяйничала. А теперь, если хочешь, мы будем заходить за тобой.
Энджи даже теплее стало от дружелюбия подруг. «Да ты совсем растаяла, девочка, – сказала она себе. – Так не годится. Следи за собой, пока не начала скулить, выпрашивать подачки, а на прощание лизать руки».
Когда Джада, явный лидер в компании, задала темп, Энджи решила приступить к делу.
– Расскажи-ка поподробнее о вчерашней встрече. Джада тяжело вздохнула:
– Это было что-то! Я бы подумала, что миссис Элрой ненавидит все человечество, если бы к Клинтону она не относилась с явной симпатией.
– Стерва! – выпалила Мишель. – Другого слова для таких не придумали.
Джада в деталях описала интервью, пока они шагали вверх по крутому холму. Энджи задыхалась, но старалась не отставать.
– Я этим занимаюсь, не волнуйся, – сказала она Джаде. – Думаю, нам удастся пригласить другого инспектора. А можно узнать… э-э-э… почему ты отказалась сдать анализ?
Джада и Мишель переглянулись, и Мишель, не открывшая рта после замечания о «стерве», заговорила первой:
– Это я во всем виновата! Видишь ли, я сейчас тоже нервничаю, и доктор прописал мне таблетки от стресса.
– Ну? И что в этом плохого?
Мишель бросила быстрый взгляд на подругу. Та пожала плечами:
– Энджи – мой адвокат. Я обязана делиться с ней всем. В рот больше не возьму эти таблетки!
Теперь уже и Энджи занервничала. О чем речь? Неужто проблемы с наркотиками? Боже милостивый! Взяться защищать клиентку и обнаружить, что все обвинения против нее – чистая правда?
– Джада так переживала… вот я и предложила ей эти таблетки, – неловко пробормотала Мишель. – А потом она испугалась, что анализ что-нибудь не то покажет. Мы ведь их состава не знаем.
– А название? Не «экстази» часом?
– Ксанакс, – без тени улыбки ответила Мишель.
– Тьфу ты! – Энджи облегченно вздохнула. – Большое дело! В таком состоянии кто угодно прибегнет к успокаивающим, хотя лучше все же сходить к врачу за рецептом. А мне не дашь? – пошутила она, взглянув на Мишель.
Та бледно улыбнулась.
– Я чувствовала себя такой виноватой! Думала, что все испортила своими дурацкими таблетками. По-твоему, мы зря так испугались?
– Всем известно, что половине американских женщин ксанакс или валиум прописывает врач, а второй половине одалживают подруги без всякого рецепта. Так что рано падать духом. Я постараюсь вызвать другого инспектора соцслужб. Первый визит это, конечно, не отменит, но, надеюсь, добавит положительных моментов.
Джада улыбнулась – впервые за утро.
– Спасибо! Надо же, ты такая молоденькая, а все понимаешь. Тебе бы не с нашими проблемами возиться, а на свидания бегать, жизни радоваться.
Энджи расхохоталась, запрокинув голову.
