Иногда кажется, что сам рельеф местности здесь поминутно меняется, ибо там, где час назад было болото, уже высится холм, либо течет река, а порою кажется, будто деревья подступают все ближе к лагерю. Племена, обитающие на границе джунглей, живут в постоянном страхе и опасаются углубляться в лес более, чем на лигу, ибо, как утверждают туземцы, тропа здесь способна замкнуться сама на себя, либо увести от деревни, вместо того чтобы направиться к ней; что метки на стволах зарастают моментально, мало того, они остаются на месте, пока ты на них смотришь, но исчезают, стоит лишь отвернуться. Хуже того, по утверждениям местных жителей, растения здесь даже опасней, чем животные, поскольку обладают странным и коварным разумом и всегда злонамеренны. Толкуют о гигантских цветах, которые, смыкаясь вокруг жертвы, переваривают ее заживо: цветы эти можно распознать по ярко-желтой, с пурпурными крапинками окраске, гигантским размерам и необычайно привлекательному запаху, вдыхать который — сущее наслаждение. Этот аромат и служит причиной гибели зазевавшихся путников, ибо, очарованные им, они идут прямо внутрь цветка, теряя способность мыслить самостоятельно, и готовы убить того, кто попытается их остановить.
Некоторые растения стреляют семенами, острыми, точно дротики, и способными пробить незащищенную плотной тканью кожу путника. Внедряясь в тело, семена эти тут же прорастают, пуская корни в живой организм и черпая оттуда все элементы, необходимые им для жизни. Таким образом человек за считанные часы превращается в свое одеревеневшее подобие, которое, сохраняя форму человеческого тела, хоть и очень грубую, какое-то время еще способно передвигаться и, что самое страшное, даже разговаривает, пока не выберет себе удобного места для дальнейшего роста и не укоренится окончательно. Такие растения, достигающие нескольких саженей в высоту, но сохраняющие форму человеческого тела, можно встретить в самых глухих местах джунглей, по утверждению туземцев, они сохраняют способность мыслить, а при необходимости даже двигаться. По убеждению жителей Приграничной полосы, практически все живые существа джунглей наделены разумом и способны объединяться в случае необходимости, образуя организм, гораздо более разумный, чем каждое из них в отдельности. Рассказывают о живых городах, где мыслит все — от стен, составленных из древесных стволов, до сплетенных из лиан крыш и моховой подстилки, о прыгающих грибах и блуждающих огоньках, а еще — о странных существах, которые живут в сердце джунглей и которых не видел ни один человек, но все здесь о них знают. Мы, чудом уцелевшие члены экспедиции, продолжаем утверждать, что джунгли — место изначально непригодное для жизни человеческих существ, и самым разумным было бы возвести гигантскую стену по западной границе империи, чтобы отгородиться от этого страшного мира.
Тэш очнулся в холодной белой комнате. Он словно вновь попал из одного мира в другой — эта комната ничем не напоминала неприхотливые жилища империи. Гладкие стены с матовым отблеском, скрытые в потолке светильники… Кровать, на которой он лежал, была жесткой, но удобной, у изголовья стояла капельница — странной, непривычной формы, и трубки от нее тянулись к манжету на предплечье Тэша. Скосив глаза, он поглядел на пол — пол был застлан каким-то пружинящим, видимо, звукопоглощающим покрытием, потому что он не расслышал шагов подошедшего к нему человека.
Вошедший был затянут в серебристо-серую униформу и врача явно не напоминал, скорее — военного, глаза у него были жесткие и холодные — точь-в-точь, как стены этой комнаты.
— Пришли в себя, — сухо констатировал он, — задали вы нам хлопот.
Тэш попробовал поднять свободную руку, это движение далось ему с трудом. Голова гудела, точно после хорошей попойки.
— Что… со мной было? — с трудом произнес он.
— Не следовало так долго бегать от нас, — назидательно ответил его посетитель. — Если бы мы сразу вас выловили, вам удалось бы обойтись без укуса болотной пиявки. Чудо, что вы вообще выжили. В эти болота ни один местный не сунется, если ему дорога жизнь.
Тэш с трудом припомнил свои приключения на болотах, но сейчас, в этой вполне цивилизованной, хоть и не слишком дружелюбной комнате, они показались ему какими-то нереальными, точно затянутыми туманной дымкой. Да и было ли все это на самом деле? Арена? Империя?
— Где я? — неуверенно спросил он и устыдился дурацкого вопроса.
— На Первой базе, — холодно отозвался визитер. — На спутнике. Пришлось отправлять челнок, чтобы успеть доставить вас живым. На планете такого медицинского оборудования нет.
— Зачем? — спросил Тэш, с трудом ворочая языком. — Зачем я вам нужен?
Так значит — лунная база. Та самая, которую он видел в телескоп, построенный одним из заговорщиков, — россыпь ярких огней, притаившаяся в глубокой тени лунной долины.
— Зачем? — перепросил его посетитель. — Ну, если говорить честно, это случайность. Почти случайность. Сначала вы вышли на нашего агента на Земле, и он вынужден был таскаться вместе с вами, как привязанный, потому что вы втянули его в какие-то дикие передряги. Ну и, волей-неволей, он начал к вам присматриваться. И решил, что вы — любопытный экземпляр. Земляне — вообще любопытная раса, они кажутся слабыми, ни на что не годными, но на деле проявляют удивительную жизнеспособность. Мы давно уже интересуемся вашей планетой. Но лично вы вообще создание в некотором роде уникальное. У вас очень высокий индекс удачливости. У каждого свое везение, да вы и сами знаете — кто-то вечно попадает во всякие нелепые ситуации: то в автокатастрофу, то в кораблекрушение, то дом на него валится, причем не потому что такой уж он неловкий и неуклюжий, а просто, как у вас говорится, такова его планида. А кто-то без царапины выбирается из таких историй, в которых любой другой человек давно уже отдал бы концы. Вот и вы относитесь к таким счастливчикам. Индекс удачливости — величина измеряемая, его можно подсчитать. У вас он очень высокий. Можно сказать, вы уникум. Да вы и сами можете убедиться — сколько тут с вами всего произошло, а вы, хоть и не совсем в данную минуту здоровы, но тем не менее вполне живы.
— И все-таки, зачем я вам нужен? — упрямо переспросил Тэш. — Что вы собираетесь делать с моим индексом удачливости? Вы же не можете присвоить его себе, верно?
— Разумеется, нет, — отозвался тот. — Но мы, если можно так выразиться, коллекционеры. Мы коллекционируем людей. Вообще различные живые создания. Все любопытные экземпляры. Мы — раса, в данную минуту занятая галактической экспансией. Нам нужны все новые и новые миры. А для того, чтобы эти миры завоевать с наименьшими потерями, мы должны отлично представлять себе сильные и слабые стороны обитающих там существ. Есть такая наука прогностика. Это во-первых. А во-вторых, какой великолепный боевик из вас получится, Тэш! Мы формируем авангардные отряды, команды разведчиков. Они составлены из существ с самых разных планет, которых объединяет одна общая черта: все они — великолепные бойцы, прошедшие самый жестокий естественный отбор. И у всех у них — высокий индекс удачливости.
До Тэша дошло.
— Вот для чего вам нужна арена!
— Совершенно верно. Арена — это наш полигон. Именно тут мы отбираем нужный нам материал. Сюда попадают все интересующие нас существа из иных миров и кое-кто из аборигенов, разумеется. Местной черни нужно какое-нибудь зрелище, а мы… мы получаем солдат. Гладиаторов. Боевой материал. Вся эта планета — полигон.
— А почему вы думаете, что я соглашусь вступить в ваш боевой корпус? — мрачно спросил Тэш.
— Ну, во-первых, у вас просто нет иного выхода. Да и вы, поскольку втайне привыкли полагаться на свое везение, наверняка будете рассчитывать, что каким-то образом вам удастся от нас ускользнуть. Что ж, я вовсе не хочу лишать вас этой надежды. Но до боевого корпуса еще далеко. Арена — это отборочное испытание, скажем так. Первое испытание. Разведчики боевого авангарда работают командами. И команда эта должна быть сплоченной, сработавшейся. Иначе всем великолепным качествам ее членов — грош цена. Так что вам предстоит еще одно испытание. Ничуть не легче первого.
— Что вы имеете в виду? — спросил Тэш.
— Вот вы побывали в местном болоте и уже валяетесь тут, больной. А ведь это были всего-навсего небольшие плавни на территории почти обжитой. А что вы скажете о джунглях?
— Ничего хорошего, — мрачно ответил Тэш, — я слышал о них.
— В джунглях, — пояснил посетитель, — мало кому удается выжить, а тем более — пройти их из конца в конец. Это практически невозможно. Империя посылала туда свои экспедиции, порой в их состав входили и
