автомобиль.
– О-о-у! Совсем не могу. – Кряхтя, он устроился на сиденье. Посмотрел на Колю, как на врага. – Что делать надо?
– Первое, – сказал Мавроди, скрывая волнение за улыбкой, – забыть все, что вы мне сегодня рассказывали про ванну.
– Считай, забыл, что рассказывал! Дальше?
– Нужно запомнить одно: шел в магазин, поскользнулся, упал. Все! За углом, кстати, кулинария. А делать ничего не надо. Полежать в луже, пока приедет «скорая», и повторять, что «запомнил». Они все запишут и направят на лечение. Торгаши, как вы их называете, – он указал на дом, к которому подъезжали, – оплатят вам моральный ущерб.
– Пап, ты не переживай за них. У этих – все застраховано, – вставил слово Макс.
– Ох, аферисты! – с бессильным гневом произнес старик. – В кого сын уродился! Мы с матерью всю жизнь в школе честно пахали, – ворчал он.
Тихий переулок освещали слабые фонари. С главной улицы – место никому не интересное. У раскрашенной граффити стены разговаривали две женщины с сумками на колесиках. Пришлось проехать мимо и сделать круг. Встали в отдалении у пожарной колонки, ждали.
– Вот увидишь, – нервно сказал Макс. – Поговорят и уйдут вместе, в одну сторону. Закон подлости.
Коля усмехнулся.
Отец ерзал на сиденье:
– Не арестуют нас тут?
– За что, пап?! Ты, как пугливая ворона, куста боишься. Мы ничего плохого не делаем. Наказываем загрязнителя улицы, – глумился Макс над отцом. – Пользу, можно сказать, для людей делаем. Тут кто- нибудь голову сломить может, не только ногу.
– Демагог! – обличил отец сына и замолчал.
Женщины наконец наговорились. Одна ушла в подъезд дома. Другая перешла улицу и удалялась по тротуару. Макс и Коля закрутили головами по сторонам.
– Давай быстро, – сказал Мавроди. – Еще, глядишь, кто-нибудь появится.
Вен встал у самой бровки. Коля вышел, осмотрелся. Отец Макса выставил из двери здоровую ногу, установил ее на асфальте и, опираясь на руку, плюхнулся боком в сырость.
– Пап, ты не смотри с такой ненавистью, – сказал Макс.
– Как мне еще смотреть! Давай я лыбиться начну.
Он искусственно растянул рот, выставив вставную челюсть.
Макс заулыбался.
– Вот так лучше! – Он подхватил щетку и прыгнул на сиденье.
Вен отъехал. Прокатившись вокруг блока домов, они снова встали у пожарной колонки. Молча наблюдали за лежащим в луже темным пятном. Первым появился бегун в шортах. Остановился у лежачего отца, поговорил, пробежал до угла улицы, к телефону. Позвонив, он побежал дальше.
«Скорая» прибыла с полицией. «Повредившегося» забрали. Полиция, проехавшая вперед, притормозила у вена. Коля встретился взглядом с полицейским, схлопотав секундную инъекцию страха. Полицейский уехал. У пожарной колонки стоять с включенным мотором разрешалось. Коля проводил «закон на колесах» глазами и посмотрел в даль, на «Салон мисс Санчес».
– Одно дело сделано, – сказал Макс. – Соображаешь ты… – Тут он осекся. Сжал тонкие губы, побледнел и нервно закрутил на пальце кольцо с ключами.
– Почему стоим?
Зайонц не ответил, посмотрел на Колю пронзительным взглядом.
– Почему не едем? – повторил вопрос Мавроди.
Зайонц молчал. Из-под очков в Колю уперлись расширившиеся зрачки. Тот слегка толкнул Макса в плечо. Глаза Зайонца сфокусировались.
– Нам не хватает полицию догнать на перекрестке, – сказал он дрожащим голосом. – Два идиота! Представь на секунду, проверили бы документы.
– Ну и что? – заволновался Коля.
– Чего ради я около отца стою и не помогаю? Фамилии одинаковые и запоминающиеся! – хлопнул он рукой по коленке.
Отхлынувшее напряжение окатило Колю волной испуга. Он тупо уставился на Макса.
– На таких мелочах прогорают. Считай, пронесло, – сказал Зайонц, зашевелившись. – Ты – рисковый парень, – продолжил он, отвернувшись. – Соображаешь неплохо. Но нужно иногда мозги до конца употреблять! – Макс, немного помолчав, продолжил неожиданно: – Прежде чем тебе что-то предложить, поинтересовался твоей личностью. Почему фамилию сменил? Криминала за Мавроди не замечено. Скрываться вроде незачем.
Коля напрягся.
– Женился неудачно. Потом взял прежнюю фамилию, – нашелся он.
– Что-то похожее я предполагал. – Взгляд Зайонца смягчился. – Денег по страховке ждать долго. А деньги нужны?
Коля согласился глазами.
– Самый быстрый бизнес, Коля, – на бирже. Но туда без капитала соваться бесполезно. Мне, как служаке, не разрешено заниматься. Тебе – сам Бог велел. Пока ждем деньги, начнем с малого. Будем считать страховку – первым вкладом в общее дело.
– В какое?
– Особый разговор. Приедешь в выходные дни, поговорим. – Он развернулся посреди улицы и двинулся в обратном направлении.
В субботу Коля долго стучал скобкой звонка в дверь Зайонцев. Открыла мать Макса.
– Проходите.
– Как Аркадий Максимыч?
– Обходится, слава Богу. В гипсе лежит. Успокоился, когда понял, что реально приближается возможность поехать учительствовать. Давно мечтал.
– Хорошо. Значит, не сердится на нас. Что сын?
– К нему не подойдешь, – сказала мать со вздохом. – С возрастом с ума сходит. Не поймем мы его никак. Странный стал.
…На экране монитора чередовались кадры старого боевика «Бонни и Клайд». Герои брали банк. Вместо Клайда действовал сам Макс.
«– Пригнись!..» – кричал он.
Они отстреливались.
«– Не стой здесь!» – кричала Бонни на экране.
Раздался стук в дверь. Испуганное лицо героини замерло в стоп-кадре.
– Макс! – позвал Коля, открыв дверь.
Макс обернулся и гостя не увидел. Он тяжело дышал, в осоловевших глазах таился испуг.
– Зачем ты родителей терроризируешь? – спросил Коля с порога. – Жалуются. Они ведь заботятся о тебе!
Макс глянул враждебно.
– Я под их заботу женился, – сказал он зло. – Им дай позаботиться, они тебя в один день пионером сделают. «Будь готов!» кричать начнешь. Я в институте к бабе нормально подойти боялся, таким скромником вырастили. Ненавижу!
– Чего сейчас не поделили?
– Я живу, как хочу. Правильно? – спросил Макс настойчиво.
Догадка напрягла Колины брови.
– Ты не пьян, случаем?
Испуг в глазах Макса сменился бурной веселостью.
– Есть немножко. Сейчас вместе поддадим. Мам! Принеси нам пожевать. – Он поднял с пола бутылку кокосового ликера, поставил на стол рядом с двумя большими бокалами и блюдцем нарезанного сыра. –
