создание хитрой маскировки, занятия. Юные бойцы на лету впитывают знания, стараются изо всех сил. С легкой руки Натали «Сержант» забыто. Ко мне обращаются только: «Соратник Волк». Натали… Эх, разведчица, задала же задачу. В общих чертах воспитательную беседу продумал, морально настроился. Но язык отказался повиноваться, когда увидел счастье, любовь, обожание в карих глазах и полыхающую чувствами ауру.
Нет, я, конечно, попытался…
— Натали, пойми, я не приношу людям счастья. Жизнь женщин, любивших меня, сейчас полна горя и опасностей…
Молчит, упрямо крутит головой, а в глазах и ауре преданность, любовь, готовность к самопожертвованию, подступающие слезы. Не могу мучить ребенка. Она сейчас разрыдается, вон — чернотой наступает отчаяние. И ведь не перестанет любить. За что такое наказание? Малодушно замолкаю.
— Сержант…
— Ну что тебе, горюшко?
Понятно что. Девочка бережно меня обнимает, прячет лицо на груди. Ладно, будь что будет. Левой рукой прижимаю к себе, одним движением правой очищаю от переживаний ауру Натали. Почувствовала сразу:
— Сержант… Любимый мой Волк…
Склонившись, отвечаю на поцелуй. Как ей мало надо для счастья. Вся уже светится от радости. Еще поцелуй. Ну, хватит.
— Натали, разведчик Реджистанса должен уметь управлять своими чувствами.
— Я умею. Сержант. Только я тебя очень люблю.
Что ей ответить? Вздыхаю. Она и не ждет ответа.
— Ой! Я же совсем забыла!
Из небольшого рюкзачка Натали достает продолговатый сверток:
— Остальные сдала коменданту, а это тебе.
Хороший нож из магазина «Колониальный туризм». Литая обрезиненная рукоять, небольшой, но вполне убойный клинок, крепкие ножны. Заточку только поправить.
— Нравится?
— Да. Спасибо, Натали. На свой кэш покупала?
Отрицательно крутит влюбленной бестолковкой, «конский хвост» мотается из стороны в сторону. Вижу отчетливо — обманывает.
— Нехорошо говорить неправду, разведчица.
— Какой ты чуткий, Волк! Я же молчала?
— Натали, я просто вижу.
— Все равно я работаю, а это мой подарок, и мне он не в тягость.
— Спасибо, милая.
Поцелуй.
— Где ты работаешь, труженица?
— Подрабатываю на птицефабрике и в туристическом центре. Мне платят за каждый поход. Представляешь, за приведенных в отряд бойцов тоже заплатят — они думают, что мы идем по маршруту.
— Не думаю, что очень много платят. Натали, дай слово, что больше не будешь мне ничего покупать.
— Сержант!..
— Натали, дай слово.
Снова лезет в рюкзачок, виновато протягивает флакон туалетной воды:
— Сержант, пожалуйста… Ты же бреешься…
— Девочка, ну зачем?!
— Возьми, пожалуйста. Возьми…
— Натали, прямо сейчас дай слово. Или ты еще что-то купила?
— Нет, Сержант, милый, все. Честное-пречестное слово, теперь только если ты сам разрешишь.
— Хорошо, Натали. Помни об этом.
Стоим, обнявшись. Как отблагодарить девушку? А что я думаю? Вот она — аура. Каналы, чувства…
— Ой! Сержант, мне что-то…
— Не волнуйся и не бойся, милая. Доверься мне.
Осторожно опускаю обмякшую девочку на траву. Хорошо, что для воспитательной беседы выбрал маленькую полянку в стороне от ключа, полностью закрытую кустами — никто не увидит. Прохожу по позвоночнику, чищу потоки мозга, немного задерживаюсь на ножках. Бегает много и работает стоя. Еще раз. Вот и все.
— Натали?
Садится, с изумлением смотрит:
— Сержант, как хорошо! Я себя чувствую… Вообще невероятно! Даже усталость ушла! Что это было?
— Ната, я могу воздействовать на некоторых людей. Можно сказать, лечить. Только об этом никому нельзя говорить, даже упоминать опасно.
— Хорошо, Сержант, я никому не скажу. Я с первой секунды знала, что ты необычный!
— Да, помню. Мы, ожившие покойники, все необычные.
Смешинка. Девочка смотрит на мои часы, огорченно вздыхает.
— Да, милая, пора. И еще. Вокруг меня всегда горе и смерть. Знаю, что ты не боишься, но будь осторожна. Никому не выдавай свои чувства, даже в нашем отряде. Запомнила?
— Да, мой Волк, хорошо.
Поднимаю Натали, еще один поцелуй. Нож в карман брюк, туалетную воду во внутренний карман куртки. Ничего не забыли?
Наполняю водой взятые для конспирации ведра, возвращаемся в лагерь. Юные бойцы тоже явно не хотят уходить. Девочки достирывают форму, парнишки моют туалеты и умывальник. Принесенная вода сразу пошла в дело.
Подходит комендант:
— Соратники, завершаем работы, вам пора выходить!
Группа строится в неровную колонну, почти пустые рюкзаки уже не оттягивают плечи. Натали оглядывается, ловит мой взгляд. Легкая улыбка. Колонна пошла. Провожаю их взором.
— Сержант, ножи доставлены, тебе надо посмотреть и выбрать ремешки на складе.
— Хорошо, Петр.
Забежав к себе, ставлю туалетную воду в шкафчик. Теперь меня любит еще одна женщина. Точнее, юная девушка. Казалось бы, надо радоваться… Но только не с моей жизнью.
Получив пять ножей классом чуть дешевле подаренного, разбираюсь с ремешками на складе.
— Петр, я все понимаю, но зачем здесь седла и конская упряжь?!
— Кто его знает? Склады старинные, похоже, сюда свозили все ненужное военное имущество.
— А что в тех ящиках?
— Не помню. Погляди сам — я точно знаю только то, что там нет оружия.
Лазаю по пыльным ящикам. Крепкие шнуры, карабины, скальные крюки… Альпинистское снаряжение! Дальше… Древняя химзащита, ломающаяся на сгибах, слежавшиеся противогазы. Явное б/у по виду. В общем, рухлядь.
— Сержант, там дальше, кажется, резина, как ты заказывал.
Точно, какие-то автомобильные причиндалы типа прокладок из плотной резины. Сразу отбираю полтора десятка.
— Петр, тут, наверное, полсклада без ущерба для отряда вынести можно.
— Можно. А куда?
