М-да, действительно. Жечь нельзя — дым будет неимоверный. Просто выбросить — явная демаскировка. В пещеру бы… Но здесь как-то не попадались. Разве что…
— Петр, побегаю после обеда по ущелью, подберу расщелину поглубже. Вывалим хлам туда, заложим камнями.
— Отлично придумано. Молодец, Сержант.
— Петр, тебе инструмент не попадался? Ремешки сшить надо, застежки поставить.
— Инструмент… По-моему, в этих лошадиных комплектах что-то было.
Через полчаса отмываемся от вековой пыли в умывальнике, но набор шорника лежит на учебном столе.
— Не знаю, как ты в нем разберешься?
— Уверенно, соратник.
— Ну-ну.
Приношу табуретку, начинаю ваять. Шило, цыганские иглы, просмоленная дратва — самое то. Ножны крепить будем на голени, но с расчетом переставить на руку под длинный рукав. Выбираю самые мягкие ремешки, ваяю первый комплект. Подарок Натали доводится до ума, прячется в карман. Теперь моей влюбленной разведчице. Ремешок пошире, чтобы ножку не натерло бегунье. И подкладочку из замши.
Подходит командир, с интересом смотрит:
— Этому тоже в «черной школе» учили, Сержант?
— Там многому учат, командир. Кстати, все хотел спросить… Сергей, ты в каких войсках служил?
— В ракетных.
Обалдеть. Уточняем:
— Подожди, командир. В ракетных — это тех, которые со стратегическими ракетами и ядерными зарядами?!
Сергей присаживается на край стола, опять горькая усмешка:
— Точная формулировка, Сержант. Удивлен?
— Как ты жив остался? Империя ведь по ракетчикам врезала по полной, нейтронными боеголовками.
— Какими?
Черт…
— Специальными ядерными.
Сергей с интересом смотрит:
— Можно сказать, повезло. Был срочно отправлен… в одно место. Успели отъехать достаточно далеко, когда за спиной полыхнуло.
— Машины встали…
— Да. Кругом десанты, на дорогах танки Империи, в небе — самолеты и беспилотники. Повоевали, сколько смогли…
— Сергей, извини, что по больному… Почему не был нанесен ракетно-ядерный удар по оккупантам?
— Правители…
— Я знаю про тридцатку предателей. Но не поверю, что настоящий профессионал не смог применить свое оружие только потому, что не было поганой команды.
Теперь удивление изрядное. Плевать. Я хочу знать правду. В моем мире ни один ядерный чемоданчик не запретит ответный удар. По полной, на весь боезапас, до выжженной пустыни. Ракетчики, подводники и пилоты стратегических бомбардировщиков — застеклим с гарантией, повторять не придется… Враги знают, что русские не сдаются. Даже если нас предают.
— Сержант, ты очень много…
— Я знаю, командир. Ты не ответил — почему?!
Несколько секунд меряемся взглядами. Сергей опускает глаза первым, взор тухнет, словно покрывается пеплом:
— Ракеты стояли без боевых зарядов.
— Как без боевых?.. Но у вас же проводились проверки, опросы систем?
— Технологические проверки проходили без проблем. Правда открылась, когда началось приведение ракет в готовность к старту.
— Не прошло полетное задание в вычислитель головной части?
Командир потрясенно молчит. Сосредоточенно анализирую информацию.
— Сергей, у вас должно было быть специальное подразделение, занимающееся эксплуатацией головных частей. Они относились к ракетным войскам?
— Нет, они не принадлежали ракетным войскам, Сержант. Собственно, я и ехал на их базу, когда Империя нанесла ядерный удар.
— По ним тоже?
— Да. Сзади гриб, впереди второй…
Так, если в схеме предательства была задействована часть, отвечающая за эксплуатацию ядерного оружия… Нет, не верю. Да и уровень не тот — полноценный имитатор многоблочной, проходящей технологические регламенты головной части возможно выполнить только в условиях завода-производителя. Тогда что — ядерное оружие России было большим блефом? А зачем Империи долбать ядерным оружием по ракетчикам и арсеналу? Что-то не срастается…
— Командир, если настоящие боевые блоки остались на складах арсенальщиков, то они либо сработали, либо их в любом виде должны были потом изъять имперские специалисты. Ты ничего об этом не слышал?
— Слышал, парень. Даже точно знаю. Я не один попал в плен. Несколько человек из наших были проводниками-смертниками у имперцев.
— Родственниками прижали?
Искаженное мучительной внутренней болью лицо… Понемногу командир берет себя в руки:
— Да. Когда на твоих глазах пытают жену и детей…
Черт… Сочувственно молчу. Глубоко вздохнув, Сергей продолжает:
— Они все умерли от громадных доз облучения. Страшно мучились перед смертью. Но сказать главное успели — хранилища оказались пусты.
— Совсем пусты? Без контейнеров?
— С пустыми контейнерами.
— И боевые блоки?..
— Их так и не нашли.
Охренеть. Потерялось совсем немного ядерного, а то и термоядерного оружия. Так, мегатонн на пятьсот, не больше. Если техника соответствует по уровню развития нашему миру, то по сроку службы еще вполне годного к применению. Протащить одну такую игрушку на Хрустальный остров…
— Сержант, откуда у тебя эти знания?
М-да. В прошлой жизни окончил высшее военное командно-инженерное училище ракетных войск. Конкретно — по стратегическим ракетам.
— Командир, разве это важно? Послушай, ты уверен, что ядерное оружие не нашли?
— Да. В КИБ знают все — тот, кто найдет последнюю угрозу Империи, немедленно получит полное гражданство и все возможные почести. Меня и немногих уцелевших офицеров в тюремном лагере каждый день дергали на допросы, некоторые сошли с ума от стимулирующей память химии.
— А абсолютное оружие, вполне возможно, лежит сейчас в каком-нибудь секретном бункере?
— Да. Если бы я смог…
В голосе горечь несбыточной надежды. Машинально шью очередной комплект, усиленно работая мозгами.
— Командир, проводниками брали ваших ракетчиков. Кого-нибудь из арсенальщиков имперцы сумели взять живым?
— Нет. Они все погибли на своей базе. Империя не стала рисковать — ударила несколькими боевыми блоками.
